Сегодня были овсяные лепешки с сыром. И на десерт дали какой-то чизкейк и свежевыжатый сок.
Что самое лучшее было в первой коммуне, так это еда. Она была отменная, и ее было много. Лучше еды была, разве что, система охраны периметра. Думаю, тюрьмы из прошлого позавидовали бы такому.
– Доброе утро! – послышалось сзади, когда мы с Джеком принялись за еду.
Это были братья: Ленни и Скотт. Они жили на другом конце первой коммуны и всегда приходили позже.
Сначала Кристо не знал, куда их пристроить, но после того, как я устроила мини-скандал и отказалась от арены, Кристо все же окончательно выкупил их и сделал разнорабочими.
Братья помогали нам на тренировках, убирались на арене после боев и выполняли любые указания Цветастого. Наверно, целую неделю братья ходили за мной по пятам и благодарили при каждом удобном случае.
Лофт им, конечно, не дали, но они вдвоем неплохо ютились в одной комнате в хозяйственном общежитии. Кажется, раньше это был корпус какого-то колледжа.
Как бы там ни было, мы виделись каждый день.
Ленни заметно окреп – брат учил его драться. А сам Скотт метил в гладиаторы. Он, конечно, был еще зеленый и боялся выступать против профи… и против нас… но потенциал был. Возможно, через пару месяцев Кристо разрешит ему собирать команду для первого отборочного боя.
– Доброе! – ответила я, а Джек кивнул.
– Слышали, послезавтра будет арена? – спросил Скотт и сел за наш столик.
– Да. И Реввера в этот раз будут на своих местах.
– Ничего себе! Это же круто, да? – восхитился Ленни, но увидев выражение лица Джека, сразу уточнил. – Или не круто?
– Нам все равно. Арена, как арена.
Братья молча кивнули и принялись за еду.
– А Кристо, должно быть, в экстазе от этой новости? – спросил Скотт, поедая овсяную лепешку.
– Чуть не обделался от счастья. – ответила я, и братья улыбнулись.
– Какой сегодня план? – спросил Ленни и потянул сок через трубочку.
– Тренировка на весь день.
– Мы тогда с вами!
– Увидимся в зале. – бросила я им.
Мы с Джеком кивнули и синхронно встали из-за стола. Наш эскорт из смотрителей тут же открепился от стены и последовал за нами.
Проводив нас до зала, смотрители остались за дверью, когда мы вошли внутрь. Тут мы, как и в лофте, всегда находились без охраны, но толку то?! Нас все равно проверяли на выходе, чуть ли не рентгеном.
Наш тренировочный зал был большим и похожим на тот, в котором тренировались Пирс с Троем… будто из другой жизни.
Посередине был низкий ринг, окруженный черными канатами. По бокам стояли разные тренажеры и стенды с оружием.
И в дальнем углу висела изрядно потасканная груша. На ней я срывала весь гнев за прошедшие полгода. В последнее время это перестало помогать, и я перешла на заточку ножей.
– Не хочешь поговорить? – спросила я, переобуваясь из массивных ботинок в спортивные кроссовки.
Джек не подал никакого знака, зашнуровывая свои кроссы на скамейке.
– Джек, ты не можешь перестать общаться со мной! – я встала около него. – У нас скоро бой. Хотя бы по этой причине, нам надо говорить! Ссора может плохо сказаться на нашей работе! Это небезопасно!
Джек беззвучно усмехнулся, поднял голову ко мне и показал:
«Давно думаешь о безопасности?»
– Я всегда о ней думаю! – огрызнулась я, скрестив руки на груди.
Он медленно встал, сначала равняясь со мной лицом к лицу, а затем возвышаясь на целую голову.
Джек показал:
«В последний раз ты добежала до врага уже ПОСЛЕ того, как он встал на капсулу. Ты опоздала, но все равно погналась за ним»
– Откуда ты знаешь? Ты был на другом конце поля!
«Именно поэтому и знаю. Если бы я не занял свою капсулу первым, то твоя бы активировалась под тем бойцом. И он успел бы вытащить из люка оружие и всадить тебе пулю в голову»
– Ну, а я, в свою очередь, знала, что ты уже занял свою капсулу, и поэтому моя бы не открылась под тем засранцем раньше времени! – конечно, я придумала это на ходу. Я ничего такого не знала, но что еще могла сказать в свою защиту.
Он покачал головой из стороны в сторону и, кажется, еще больше возвысился надо мной.
Хотя весь Глондар боялся его, я уже давно перестала это делать. Несмотря на то, какой ужас он нагонял на всех вокруг, Джек меня никогда бы не обидел.
Как бы там не было, он показывал с едва сдерживаемым гневом:
«Во-первых, ты не могла этого знать. А во-вторых, даже если у тебя действительно были такие мысли… в чем я очень сомневаюсь… то тебе пора пересмотреть свою стратегию выживания. Всегда полагаться лишь на меня – это смертельно опасно»
– Почему это? – злобно усмехнулась я. – Отказываешься быть моим телохранителем??? Ты сам на это подписался! Я не просила!
«Не отказываюсь от своих слов. Я буду тебя защищать и дальше, но я не бессмертный, Лекса»
– Наши фанаты считают иначе…
«Лекса» – Джек был очень злой. – «Ты не следишь за тем, что происходит на другом конце поля. Ты не следишь за тем, что происходит у тебя за спиной. Ты бросаешься на любого, кто пробегает поблизости. Не следишь за временем. Даже удары гонга не слышишь»
Он был прав.
Я не всегда была такой, но в последнее время будто какой-то провод перемкнуло в моей голове. Мне стало все равно. Победы, поражения, рабы, сливки, смотрители, мутанты… все слилось в огромную черную тучу. Меня ничего не интересовало. Разве что, только Джек.
Но черта с два я в этом признаюсь!
– Джек, я все контролирую! – ядовито произнесла я. – Если ты считаешь иначе, то это твой загон. Не мой. Если у тебя проблемы с доверием, то тоже не моя проблема!
«Нет никаких проблем с доверием. И я в тебе не сомневаюсь» – показал Джек.
– Тогда что, по твоему, я должна была сделать на последней арене? Броситься к канаву, потому что парень уже занял капсулу?
Джек кивнул, а я цокнула языком и начала ныть:
– Но я же справилась с ним! Помнишь? Да, это заняло чуть больше времени, чем обычно! Но итог-то какой? Мы выиграли! Или ты забыл?
Я попыталась улыбнуться и пихнуть его в плечу рукой, но Джек перехватил ее.
«У нас всего тридцать секунд между активацией капсул и освобождением мутантов. Твое «чуть больше времени» – могло стать твоей гибелью»
И он выпустил мою руку, продолжая показывать:
«В следующий раз, если ты не успеваешь добраться до капсулы раньше остальных, то сразу спускайся в канаву»
– А ты? Бросишься вслед за мной? – я кривлялась, изображая, что план так себе.
