У меня внутри была гигантская пустота боли и отчаяния, и только мой Цербер мог заполнить ее, как бы эгоистично это не звучало.
Все полгода Джек держал дистанцию… У меня иногда случались порывы: мне хотелось обниматься или целоваться, как и любой девчонке, желающей гармонии, но он держался неприступной крепостью и лишь безобидно смеялся.
Все, что он позволял себе, это прижимать меня к себе ночью и изредка целовать. По-монашески.
Пугала ли меня сама идея о близости с ним? Пугала. Но я была готова попробовать что-то новое. Как-то ведь он делал это раньше, перед тем, как на него напали. Значит, и у нас был шанс. Но для этого ему нужно ослабить свой контроль. Даже если у наших отношений не было никакого будущего… с детьми в райской пещерой… все же, я верила, что и на этом можно построить что-то родное и крепкое.
Правда, его границы менялись, как только мы оказывались в баре… Статус любовной парочки оберегал меня от подонков, как считал Джек, и поэтому на людях он вел себя, как мой парень. Без пошлостей, конечно, но все же…
Так и вышло сегодня.
Как только мы вошли в бар, Джек закинул мне руку на плечи и поцеловал в висок.
Бар был местом сбора всех прославленных гладиаторов, верховных смотрителей и сливок.
Каждый вечер здесь устраивались вечеринки: музыка, танцы, алкоголь и грязные танцы. Как твердил Кристо – это лучшее, что мы взяли из мира до Катастрофы.
Бар Глондара мне напоминал северный бар Гроджтауна. Только этот превосходил его размерами раза в четыре.
Массивные колонны разделяли бар на зоны: для танцев, для посиделок и для светских бесед среди элиты.
Сбоку была длинная барная стойка, и множество столиков по периметру. Также по углам и в центре стояли позолоченные клетки, внутри которых танцевали полуголые девушки.
Вообще, все здесь было или красным, или черным или золотым. Готическая роскошь, как называл это Кристо.
Самый широкий балкон принадлежал королям Реввера. Мы не были не нем, но были на всех остальных – каждый богач считал своим долгом пригласить нас к себе за стол или на свой балкон, чтобы послушать душераздирающие истории про бои из первых уст.
Выбора не было: мы сидели, пили и рассказывали, периодически игнорируя дешевый подкат к нам обоим.
Еще здесь в баре устраивали аукционы рабов, но мы ни разу его не видели. Кристо объяснял, что выбранных гладиаторов выстраивали в шеренгу на сцене, а сливки или другие общины могли купить их. Он также уточнил, что аукционы проводились крайне редко, так как Реввера запрашивали за свою живую собственность нереально огромные цены.
Интересно, что и сколько мистер Блэк заплатил за Пауэлла и Рича? Ведь именно здесь он их нашел. И я, конечно, думала над тем, как Блэк разузнал о каких-то рабах? Мог ли он услышать о некой Моне, чемпионке арены? Как скоро он бы явился, чтобы взглянуть на победительницу собственными глазами? Может, Дэйтон не так уж ошибался, и я еще увижу Райана Блэквуда? И как долго я после этого проживу?
Нас встретили бурно, как и всегда после боев.
Сливки вставали со своих мест, чтобы поприветствовать нас. Другие, сидя, поднимали бокалы в знак уважения.
И отовсюду слышались одни и те же комментарии:
– Это было невероятно!
– Вы действительно Неуязвимые!
– Что Джек показывает? Переведи!
– Да, на вас и царапины нет!
– Вы – лучшие гладиаторы за всю историю!
– Что Джек говорит? Скажи, Мона!
– Мы так рады вас видеть!
Кристо, слава богу, утащил нас за свободный стол, продолжая отвечать на попутные комментарии сливок.
Бармен тоже подошел поздороваться и принять заказ. Он был привилегированным рабом – умел готовить всевозможные коктейли и разбирался в любом напитке, как шеф-повар в еде.
У Бармена еще была другая особенность: он знал все про всех. Все сплетни и слухи плавали вдоль его барной стойки, как баржи по реке. Скорее всего, Кристо именно от него узнал про ставки на боях. Бармен все слышал, все знал, хотя его услуги стоили недешево.
– Итак, ваша доля составляет вот столько, – Кристо написал сумму на салфетке, и сразу скомкал ее себе в карман. – Деньги, конечно, останутся у меня. Так надежнее, но вы можете сказать, что нужно купить.
– Для начала оплати нашу выпивку. – улыбнулась я.
– Это само собой, моя звездочка! Что-нибудь еще? Может, новые ножички или одежду?
Мы с Джеком скучающе переглянулись, и я ответила:
– Да, вроде все есть, Кристо! Если добудешь нам фруктов, то будет здорово.
– Ах, детка! Ты же знаешь, что фрукты – самый дефицитный товар! Но ваш покорный слуга Кристо попробует достать немножко!
Я поблагодарила его, Джек кивнул.
За все это время, Кристо лишь однажды удалось купить для нас виноград. За это мы отдали всю свою долю с двух побед. И оно того стоило.
Интересно, как бы они отреагировали, если бы узнали, что в Гроджтауне у меня был целый контейнер с бананами, киви и ананасом? Я никому не рассказывала об этом, чтобы потом не отвечать на вопрос, как я их получила. Джек бы взбесился, а Кристо бы постарался обратить эту информацию себе на пользу. Не важно, как.
«А ананас был вкусный!» – восхитился Дэйтон в моих мыслях, и я кивнула, не говоря ни слова при Джеке.
– Меня Бармен подзывает. Отойду на секунду. – крякнул Кристо и упорхал к стойке.
– Посидим немного и уйдем. – сказала я Джеку.
Он кивнул и показал с улыбкой:
«Надо уйти быстрее, чем Падж пригласит нас к себе на балкон»
Я хихикнула. Джек был прав. Только не Падж.
Он был сливками всех сливок, и невероятно мерзкий, хоть и безобидный человечек. Толстый, с вечно потными подмышками и сальным лицом.
А одевался Падж так, что даже Кристо иногда ужасался. Настоящий попугай в джунглях.
Самое отвратительное в Падже было то, что он одинаково противно подкатывал к нам обоим. Кристо как-то назвал его бисексуалом, и мы, собственно, ничего не имели против любой ориентации, но то, как вульгарно он флиртовал то со мной, то с Джеком, иногда вызывало тошноту. Мы, конечно, всегда тактично обламывали его, что было не трудно, учитывая, что Падж боялся нас до одури.
И именно в этот момент, пухляш Падж с бокалом игристого, пританцовывая, направлялся к нам.
– Все! Уходим! – сказала я, вставая, но чья-то рука упала мне на плечо и придавила обратно в стул.
Я уже хотела было возмутиться, но это оказался Кристо… серьезный Кристо. В таком амплуа я видела его всего раза два или три от силы.
– Мои хоро-о-ошие! – пропел Падж, поравнявшись с нами. – Настаиваю, чтобы вы присоединились ко мне на балкончике! – и он улыбнулся мне позолоченными зубами.
