– Знаю, дитя мое, знаю, – перебил король. – Ты принесла мне зелье, которое возвращает память и превращает профессора конхиологии в короля Морелэнда. Но почему же, о, почему ты не принесла мой жемчужный мундир? Он хранился в ящике вместе с остальными.
Вот об этом никто не подумал, и все почувствовали себя очень глупыми – да и вид у всех был соответствующий. Молчание длилось до тех пор, пока Ульфин не протянул королю мундир, полученный от принцессы.
– Возьмите, ваше величество. Я не имею права носить волшебную одежду вашей страны.
– Но тебе этот мундир нужнее, чем остальным, – возразил Фрэнсис. – Король возьмет мой… Мне мундир не понадобится, если вы позволите мне пойти и попросить о встрече с королем Глубинного Народа.
– Нет, возьмите мой, – сказала Мавис.
– Мой, – предложил Бернард, а принцесса заявила:
– Конечно, отец возьмет мой.
И начался спор. Но король поднял руку, и воцарилась тишина: все увидели, что перед ними теперь не только благородный и ученый джентльмен, но и король с головы до пят.
– Замолчите, – сказал он. – Если кому и говорить с королем и королевой этой страны, так это мне. Послушайте, мы выйдем через заднюю дверь, чтобы не встретиться с другими учениками – они вскоре начнут прибывать тысячами, ведь мой курс конхиологии очень популярен. А по пути вы расскажете, кто этот юноша из Глубинного Народа, который кажется одним из вашей компании…
– Я слуга принцессы, – вставил Ульфин.
– …и почему вы хотите поговорить с королем здешней страны.
Итак, они поспешили выйти через заднюю дверь, чтобы не встретиться со студентами-конхиологами, и осторожно подкрались к своим конькам. Конечно, самый крупный и лучший скакун был отдан королю. Но когда тот увидел, как неуклюже фальшивые хвосты разместились в седлах, он сказал:
– Дочь моя, ты можешь снять эти оковы.
– Но как? – спросила Фрейя. – Мой нож из ракушки их не разрежет.
– Перекуси их своими маленькими острыми зубками, – сказал Король. – Только зубы принцессы достаточно остры, чтобы их пронзить. Нет, сын мой, это не унизительно. Истинную принцессу не унизить ничем, что идет на пользу ее подданным и друзьям.
Итак, принцесса Морелэнда охотно перекусила завязки фальшивых хвостов, и каждый снова надел свой настоящий хвост, что всех очень утешило и ободрило. После чего компания помчалась к городу.
По дороге они услышали громкие крики и увидели, как группы Глубинного Народа мчатся, словно в страхе.
– Я должен поспешить и позаботиться о том, чтобы наши мирные переговоры не запоздали, – сказал король.
Шум становился все громче и громче, толпы Глубинного Народа – все гуще и стремительнее, и вскоре Ульфин заставил друзей отступить под арку Башни Астрологов, чтобы посмотреть, от чего все бегут. На улицах великого города Глубинного Народа сверкали мечи и вились знамена, и армия Морелэнда шла между огромными зданиями столицы своих врагов. На шлемах народа Морелэнда сиял свет победы, а во главе войска, гордые и великолепные, ехали принцесса Майя и… Рубен.
– О, Рубен, Рубен! Мы спасены! – крикнула Мавис и хотела было выскочить из укрытия, но Фрэнсис зажал ей рот.
– Стой! Разве ты не помнишь, что мы обещали не убегать, пока королева нас не отпустит? Скорее во дворец, чтобы заключить мир до того, как наши войска его атакуют.
– Хорошо сказано, – согласился король Морелэнда.
А Ульфин добавил:
– Сейчас не время для церемоний. Быстрее, я отведу вас ко входу для торговцев.
И, повернувшись спиной к великолепной и победоносной процессии, они направились к черному ходу королевского дворца.
Глава двенадцатая. Конец
Королева Глубинного Народа сидела рядом со своим мужем на втором лучшем их троне, который был намного удобнее официального, хотя и не так красив. Печальные лица супругов светились от удовольствия, когда они смотрели, как играет их новая любимица Фидо – милый маленький земной ребенок. Она забавлялась с клубком нежно-розовых водорослей, гладила его, подбрасывала и гонялась за ним так же чудесно, как любой котенок.
– Милая маленькая Фидо, – сказала королева, – теперь поди сюда.
И Фидо, которая раньше была Кэти, охотно прислонилась к королевскому колену, чтобы ее погладили и приласкали.
– Иногда мне снятся странные сны, – обратилась королева к королю, – такие яркие, что они больше похожи на воспоминания.
– А тебе никогда не приходило в голову, – спросил король, – что мы не помним наше детство, нашу юность?
– Полагаю, – медленно произнесла королева, – мы уже испили в свое время из Чаши Забвения. В этой стране нет никого похожего на нас. Если мы здесь родились, почему не помним родителей, которые должны быть такими же, как мы? И самое дорогое – сон, являющийся мне чаще всего: некогда у нас был ребенок, и мы его потеряли. И это был ребенок, похожий на нас…
– Фидо, – тихо сказал король, – похожа на нас.
И он тоже погладил по голове Кэти, которая забыла обо всем, кроме того, что ее зовут Фидо и у нее на ошейнике имя королевы.
– Но твои воспоминания о том, что у нас был ребенок, не могут быть правдой. Испей мы из Чаши Забвения, мы позабыли бы обо всем.
– Ничто не может заставить мать забыть своего ребенка!
С этими словами королева подхватила Фидо-Кэти и поцеловала ее.
– Милая королева, – промурлыкала Кэти-Фидо, – я так тебя люблю.
– Я уверена, что когда-то у нас был ребенок, – обнимая ее, сказала королева, – и что нас заставили об этом позабыть.
Тут занавеси из золотой парчи, скрепленные золотом с затонувших галеонов, зашуршали от чьего-то прикосновения. Королева вытерла глаза – это было необходимо – и сказала:
– Войдите.
Занавеси поднялись, и в комнату вошел высокий мужчина.
– Вот это да! – сказал король Глубинного Народа. – Профессор конхиологии!
– Нет, – ответил тот, приближаясь, – король Морелэнда. Мой брат король, моя сестра королева, приветствую вас.
– Это нарушение всех правил этикета, – заявил король.
– Неважно, дорогой, – возразила его жена, – давай послушаем, что скажет его величество.
– Я говорю – да будет мир между нашими народами, – произнес король Морелэнда. – Бесчисленные века мы вели войны, бесчисленные века страдали ваш народ и мой. Сама причина войны затерялась в тумане древности. Теперь я пришел к вам, ваш пленник – мне дали испить из Чаши Забвения, и я забыл, кто я и откуда родом. Но эликсир-противоядие вернул мне разум и память. Я пришел во имя своего народа. Если мы причинили вам зло, мы просим прощения. Если вы причинили нам зло, мы охотно прощаем вас. Скажите: будет ли мир, и будут ли все сыны моря жить как братья, в любви и согласии во веки веков?
