- А платье? Туфли? Ты, жоних, подумал об этом? – обрушилась с критикой женщина.
- Об этом подумала её сестра, – посмеиваясь от её напора, ответил Джеймс.
Повернулся ко мне и шепнул, целуя:
- Иди, готовься. Свадьба через два часа.
- А потом я буду тебя два часа убивать, – мрачно сказала я.
- Хорошо, что предупредила. Придётся принять меры в виде убойной дозы шампанского и поцелуев для моей жены, – мурлыкнул Джеймс и подтолкнул меня к сияющей Абигейл.
Когда я спустилась, она подхватила меня вместе с мамой, Виолеттой, Людвикой, вертящейся под ногами радостной Мазеной и какими-то ещё незнакомыми женщинами, решившими принять участие в действии, и потащили меня в один из раскинутых для устроителей праздника и музыкантов шатёр.
Со сцены тем временем доносилось:
- А пока всё готовится для свадьбы нового короля и королевы Антакаля, на сцене выступят знаменитые исполнители нового музыкального направления, модного в Авижене, кристомузыки. Встречайте первого исполнителя – Златовласку!
На сцену поднялись музыканты и стали готовиться к выступлению.
- Ты знала? – обрушилась я на сестру с упрёками.
- Мы все знали. Кроме тебя, – хихикнула Аби. – Иначе зачем, ты думаешь, пожаловало столько авиженцев? Не только на коронацию, но и на свадьбу к Джеймсу.
- О, боги, – выдохнула я. – Мне что-то плохо…
- Ты чего, Маина! Мама, она переволновалась. Кто-нибудь, дайте воды.
- Бедная девочка, –- запричитала Виолетта. – А я говорила Джеймсу, не надо никаких сюрпризов. Если бы меня поставили в известность в день свадьбы, я бы отказалась выходить замуж.
Все косо на неё посмотрели, и Виолетта тут же исправилась:
- Но у тебя, конечно, нет выбора. Платье и туфли я тебе сама выбирала, так что насчёт этого не волнуйся. Уж моему вкусу можно довериться.
Виолетта победно посмотрела в сторону моей матери.
- Вы меня извините, вилени Виолетта, но моя дочь будет выходить замуж в чём хочет. Мы ей привезли платье от нашей модистки. Видели бы вы, какое платье сшила она Маине на бал, ваши столичные модницы удавились бы от зависти, – парировала мама.
- Видела, как не видела! Была я на том балу. Только с того бала в этом платье Маину взяли в заложники. Не кажется ли вам, что это плохая примета? Вы ведь не хотите, чтобы что-то случилось сейчас?
Пока матери препирались, меня в чувство приводила сестра.
- Маиночка, сестричка, чего ты так разволновалась? Вспомни, как ты умаялась, когда организовывала нашу помолвку с Ником. И это только помолвка! А сколько хлопот со свадьбой? Тебе оно надо? Когда Джеймс предложил, я поддержала его идею. Прийти на всё готовое и сразу пожениться. Я теперь тоже так хочу. Никаких долгих приготовлений и нервов по этому поводу.
- Наверное, ты и права, – пыталась я привести расшалившиеся нервы в порядок. – Просто всё это так неожиданно.
- Посмотри на это с другой стороны. Посмотри на маму и Виолетту, – шепнула она мне. – Они за час до свадьбы по поводу платья договориться не могут, представляешь подготовку к свадьбе за несколько месяцев?
- Бр-р, приободрила так приободрила, – откликнулась я. – Ладно, давай готовиться.
- Выбери любое платье, что понравится, и не слушай никого. Одеваемся и будем наводить тебе красоту.
- Хорошо, – вздохнула я.
Передо мной встал выбор из двух красивых свадебных платьев. Обе мамы смотрели на меня одобряюще-выжидающе и косо в сторону друг друга. Каждая считала, что я должна выбрать «её» платье. Пока я стояла и думала как никого не обидеть, в шатёр вошла процессия из нескольких местных женщин.
- Вы уж простите, виленочки, – бочком пробиралась к нам через других возглавляющая процессию женщина, по голосу которой я узнала ту бойкую мамашу с невестой на выданье, – но коль свадебку молодые играют у нас, то и жониться они должны по нашим обычаям. А наши невесты в таком замуж не выходят.
Женщина бросила презрительный взгляд на платья, которые я рассматривала.
- Всё дырявое какое, худое. Вы хотите ли чтобы у жониха с невестой любовь и удача через эти решеты утикали? Не годно это. В общем, мы туточки кликнули клич и собрали усё самое лучшее для нашей будущей королевы, – женщина бросила на меня умильный благоговейный взгляд и гаркнула: – Девочки, заносите!
Та процессия, что шла за женщиной, растянулась по шатру, и на их вытянутых руках мы узрели длинное закрытое белое платье всё усыпанное вышитыми жёлтыми цветами и белое покрывало с такими же цветами.
- Это варигатос*, – кивнула женщина на вышитые цветки, – единственный цветок, который растёт в Антакале на болотах в тумане. Он символ Антакаля – символ борьбы, надежды, что даже в таких условиях можно расцвести.
- Как вас зовут? – спросила я.
Надо же налаживать отношения с будущими подданными.
- Любава, ваше величество.
Я невольно поморщилась от этого обращения.
- Какое ещё величество? – возмутилась я.
- Так через час уже станете, – пожала она плечами.
О, боги, в самом деле что ли? Я буду «ваше величество»? О нет! Надо было всё-таки поговорить вчера с Джеймсом.
- Стоять! – рявкнула Абигейл. – Держите невесту! Она собирается сбежать!
- Усё, поздно уже, –- улыбнулась Любава. – Так, виленочки, времени мало. Давайте обряжать королевишну в милованку.
- Во что? – встряла Виолетта, скривившаяся от «виленочек» и «королевишны» как от кислого.
- Платье наше свадебное, милованка называется.
И меня взяли в оборот. Надели на меня платье, которое оставляло открытым только лицо, часть шеи и кисти рук.
- Туфельки, уж простите, ваши тоже не пойдут, слишком открытые, – задвинула приготовленные Виолеттой красивые, парчовые, в бриллиантах, туфельки Любава.
Мне протянули закрытые до щиколотки ботиночки. Молочно-белые, из какого-то грубоватого матово блестевшего как атлас материала.
- Чоботели, – пояснила Любава.
Чоботели так чоботели. Куаферистка, захваченная Виолеттой, принялась за мою причёску и макияж.
- Не, куда такую куделю накручиваете, – влезла Любава. – Как мы венок надевать будем?
- Какой венок? – растерялась моя мама.
Теперь у них уже образовался союз с Виолеттой против местной Любавы, вдруг самопровозглашено взявшей организацию свадьбы их детей в свои руки.
- Венок из искусственных варигатосов. Для свежих не сезон, звиняйте. У нас тока так взамуж берут, в венке.
- Но Джеймс…
- Теперь наш король, – отрезала Любава.
- Всё хорошо, мне даже нравится, – успокоила я всех и пресекла надвигающийся конфликт.
