Книга Двойной порок. Измена, страница 33. Автор книги Анна Штогрина

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Двойной порок. Измена»

Cтраница 33

Как только ушел Боря я вышла из душа, в котором терла себя везде с остервенением и отчаянием жертвы. И боль во всех местах свидетельствовала о том, что эти гады побывали в прямом смысле во всех местах. И спереди и сзади. Неизвестно, какие извращения со мной провернули этой ночью два похотливых кобеля, потому что я ничего не помнила. Вообще ничего. Провал в памяти начинался с того момента, как я выпила сок в баре и закончился моим пробуждением между двумя голыми мужиками. Такой подставы от Алика я не ожидала. Может и хорошо, что я ничего не помнила, иначе я убила бы его. Или себя…

Алик рассказал мне все сразу. Не увиливал и честно признался, что они в сок мне запулили женскую виагру. Говорил, что хотел все остановить, когда мы оказались дома. Но я сама к ним вышла голой и спровоцировала.

Я не считала это оправданием для насильственных действий. То что произошло было вообще за гранью дозволенного, дальше добра и зла. Этот поступок где то на уровне преисподни. Мрачного подземного ада. И эти двое, что насиловали меня одурманенную всю ночь, были точно проклятые демоны, которых я теперь одинаково ненавидела.

Алик просил прощение. Умолял не бросать его, не уходить. Но мне даже смотреть на него было противно. Я наглоталась обезбаливающего и начала собирать вещи.

И меня начало жутко раздражать, что у меня их так много. Дохрена этих тряпок!

Я швырнула с силой в Алика скомканную футболку. Он снял ее с лица и подошел ближе с глазами виноватой побитой собаки

— Не смей! — взвизгнула я в отвращении, — Не смей даже касаться меня. Ты меня отдал этому ублюдку. Я сказала вчера нет. Но ты обманул, опоил меня. Ты изнасиловал меня в грубой извращенной форме. Я тебе этого никогда не прощу!

Алик с силой обнял меня. Я молотила его наотмашь кулаками по лицу, оставляя глубокие кровавые борозды ногтями.

Муж перехватил мои руки. Уселся со мной в кресло. И держал, пока я не выдохлась от обессиленности и не обмякла в его руках. Только шептал тихо, что любит меня, что он виноват, и что ревность из-за Рустама затопила его разум. При чем тут вообще был Рустам я так и не поняла. Из всех мужчин в моей жизни он мне сейчас казался самым порядочным. Он не брал меня силой. Только очаровывал собой, своей брутальной внешностью и мускулистым телом, своими уговорами, чтоб я не выходила замуж, а уехала с ним. И тогда в бильярдной он просил уйти, не соглашаться на то, что будет дальше. Это я не поняла, не разглядела. Ослепленная любовью к мужу не заметила, что живу с таким гадом!

— Дана, любимая, не уходи. Прости, прости меня, — без остановки говорил Алик.

Я затихла в его руках. Откинулась на подлокотник кресла. Смесь разочарования и отвращения больно ранили мое сердце.

Я сейчас ничего не чувствовала, кроме кислой горечи.

— Отпусти меня, — спокойно проговорила я.

— Пожалуйста, прости…

— Нет, отпусти меня, я сказала!

Алик разжал руки. Я легко соскользнула на пол.

Плевать на эти гребанные вещи. Потом вернусь и соберу их. В тот момент хотелось убраться подальше из этой квартиры, чтоб не видеть никогда больше кровать, на которой меня распяли…

Глава 27

Что же делал Рус эти десять месяцев без Даны…

Ранее.

Девять месяцев назад.

Рустам.


Время шло, а я все бухал, целенаправленно уничтожал свою жизнь…Однажды папа пришел ко мне в комнату при бойцовском клубе. Я только отодрал очередную глупую фанатку жесткой ебли. Стоял голый и с горла в себя заливал бухло. Не помню, что это даже было. Потому что вкус пойла уже не различал. Подумывал на наркоту переходить, чтоб быстрее и крепче дурман словить. А то алкашня уже мимо пролетала, только печень гробила, а мозги по прежнему работали. Никак не отключались.

— Рус, я поговорить хочу, сынок, — батя с ужасом смотрел на меня пьяного и голого. В шрамах и фингалах, со сбитыми костяшками. С початой бутылкой в руках. А рядом шлюха тощая взвизгнула и прикрылась, выбегая из комнаты.

Я на автомате отметил, что на ней после траха со мной тоже куча синяков проявилась. От я гандон! Видно бил от злости девку, может придушивал. Хер его знает. Я все время бухой был. Не контролировал себя, нихрена не помнил.

— Говори, раз пришел.

Я сел на кресло, забрызганное моей спермой. Охренительный антураж для приема важного уважаемого гостя. И когда я настолько низко пал?! Сам не уследил. Не понял.

После того как Алик Дану в белом платье у ЗАГСа кружил, вообще все в дремучем дерьме.

— Прикройся, сынок, — удрученно попросил батя. Я накинул на член грязное полотенце. Он лишь устало выдохнул, видя мой похуизм.

— Рус, ты ведь знаешь, что я всегда был против того, чтоб ты в море ходил? Хотел тебе свою фирму передать. И то как ты взялся за нее и работал, только подтвердило мое желание, мою гордость за сына. Но сейчас ты скатился совсем низко, сынок. Мне очень больно наблюдать за тобой.

О, ну поплыли гадкие нравоучения! Я скривился и запил глотком пойла из бутылки в руке. О, это водка! Разобрал, наконец, что бухаю.

— Рус, я не знаю, какая девушка так сильно повлияла на тебя, но вижу и понимаю, что тебя не попустит. Ты крепко встрял, сынок. Влюбился. А теперь не знаешь, как жить без половинки своего сердца…

— Бля, завязывай чушь молоть! — взревел я. Никакой любви во мне нет. Сука приворожила меня крысой. И точка!

— Рус, я прошу тебя одуматься. Я долго размышлял, сынок, что тебе поможет. И пришел к выводу, что тебе надо отправиться в рейс. Не надолго. Может месяца на три четыре. Максимум на полгода, — вздохнул отец.

Я аж глаза продрал. Батя всегда меня чмырил за рейсы. Умолял не ходить в плавание. А тут вдруг сам предложил. Это ж как я херово со стороны выглядел в тот момент, что он такое выдумал?!

— А работа? — чуть трезвея от неожиданной новости, спросил я.

— Сынок, так ты ведь сейчас и не работаешь. Все время здесь, — он мрачно обвел взглядом вонючую дыру в которой я поселился в последний месяц.

— Рус, одевайся, поедем домой. Искупаешься и отоспишься. А завтра начнешь новую жизнь. Отправишься в крюинг. Ты ведь вторым помощником капитана уже пойдешь. Работа не пыльная, но ответственная. Пожалуйста, сынок…ради мамы…

В тот вечер во мне что то щелкнуло. Я принял свою боль в душе. Понял, что мне пора научиться с ней жить. Жить, а не подыхать. Потому что последние тридцать суток после свадьбы Алика с Даной, я каждый час пытался убить себя. Алкоголем, беспорядочными связями, кровавыми боями, которых я мог провести за ночь больше трех.

Дану мне не вернуть. Если б она хотела быть со мной, выбежала бы из того гребанного ЗАГСа.

Она не хотела.

На трезвую, уже потом, я осознавал, что это я в их пару с Аликом пытался нагло и борзо вклиниться. Все время подбивал и провоцировал друга на всякую херню. А он не сдавался ни разу не изменил красавице ведьмочке. И правильно. Ей изменять нельзя. Она слишком шикарная, сладкая. Ее любить надо. Холить и лелеять, такая она девочка лакомая. И я бы на месте Алика никогда бы на другую бабу и не глянул. В умате мимо голой шлюхи прошел бы. Даже не обернувшись. Если бы только Дана была моей…

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация