В предрассветной мгле в полной тишине матросы налегли на обмотанные ветошью вёсла и, не разворачивая судно кормой, медленно потянули фрегат на внешний рейд.
Всё прошло спокойно.
Забрезжил рассвет. Корвет оделся в паруса. В них упёрся упругий тропический муссон, и вот серая гористая перуанская земля поплыла назад. «Аврора» взяла курс на северо-запад к восточным берегам России, к проливу Де-Кастри.
Фрегат «Аврора» избежал позорного плена или героической гибели. Через несколько дней в Кальяо прибыло посыльное судно с известием о начале войны Англии и Франции с Россией.
Дорогой читатель! В середине XIX века ещё не было Интернета, мобильной связи и радио. В крупных городах Европы только-только вводился телеграф, который всё больше приобретал популярность. А пока средствами передачи информации были железная дорога, почтовые кареты, морские корабли… Это и спасло корвет «Аврора».
Английский адмирал Дэвид Прайс был в гневе:
– Вы, адмирал, – выговаривал он своему коллеге-французу, – упустили лёгкую добычу. Где эту «Аврору» теперь искать?
Не знали они оба, что в августе этого же 1854 года англо-французская эскадра опять встретится с этим русским фрегатом, но будет это за много тысяч миль от Кальяо, в Петропавловске. И оба адмирала очень пожалеют, что упустили «Аврору». Английский адмирал Прайс погибнет от одного из залпов береговой батареи Петропавловска. И роковой для адмирала залп будет произведён из пушек, снятых с фрегата «Аврора». Но всё это произойдёт позже…
…«Аврора» вышла на просторы Тихого океана… Однако оставим на время наш фрегат. До места назначения ему плыть очень долго, и мы ещё вернёмся к нему.
А в это время в мире происходили события, на первый взгляд, не связанные между собой, но, как потом оказалось, они были предтечей главного события – войны с Россией.
Официально войну на этот период времени объявила только Турция, остальные страны Европы решили пока не рисковать, зная, чем обычно заканчивались их войны с Россией. «Пока нейтралитет, а там видно будет… – рассуждали лидеры Пруссии, Австрии и других стран. – В случае успеха Великобритании, Франции и Турции поддержать союзников мы всегда успеем…»
Заседание совета Адмиралтейства
Одиннадцатого февраля 1854 года по вызову первого лорда сэра Джеймса Грэхема адмирал Чарльз Нейпир прибыл в здание Адмиралтейства. Новость, которую сообщил лорд, для адмирала была неожиданной. Она заключалась в том, что Кабинет её величества королевы Виктории назначил его, Нейпира, главнокомандующим английскими морскими силами, предназначенными действовать на Балтийском море против русских.
Седьмого марта в одном из самых фешенебельных политических клубов Лондона, «Клуб Реформы», Нейпиру был дан прощальный банкет, на который были приглашены лорды Адмиралтейства, некоторые министры, представители двора и аристократии.
Банкет проходил шумно и весело. Среди желающих пожелать адмиралу успехов выступил один из гостей, в речи которого прозвучали слова уверенности, что английская эскадра с божьей помощью через три недели возьмет Петербург. Из зала раздались скептические возгласы. «Ну, по крайней мере, – согласился выступающий, – сильно разрушит его бомбардировкой».
Старинное трёхэтажное здание английского Адмиралтейства, построенное почти сто тридцать лет назад по проекту архитектора Томаса Рипли, своими наружными стенами из бледно-жёлтого кирпича напоминало стиль классической старины в духе архитектуры итальянца Андреа Палладио. И именно это обстоятельство часто привлекало любопытных, желавших на время окунуться в ту далёкую эпоху английской старины. Здание тянулось вдоль Уайтхолла и являлось центральным в комплексе строений, осуществлявших управление всем громадным флотом Британской империи.
Ближе к десяти утра двери зала заседаний Адмиралтейства открылись. В зал вошли двое слуг: один – смуглый совсем молодой и низкого роста, он держал в руках ведро с водой и корзину с принадлежностями для уборки; второй – статный высокий старик с пышными бакенбардами, больше похожий на лорда, чем на слугу. Старик шёл налегке и что-то недовольно выговаривал на ходу своему напарнику. Тот с виноватым видом молчал. Он с тоской разглядывал зал, заполненные мусорные корзины, толстый ковёр под ногами, который надо, если уж не вытряхивать (ой, не дай Бог), то хотя бы как следует вычистить, а ещё освободить большой стол от бумаг, газет и просыпанного пепла от курительных трубок… И пыль кругом протереть…
«Час, как минимум, на этот чёртов ковёр… Мусорные корзины… Пыль… – прикидывал молодой слуга. – Как успеть к полудню?..»
В зале было довольно прохладно, однако запах табака не выветрился.
Высокий старик принюхался, брезгливо поморщился и недовольно произнёс: – Ну и накурили вчера наши адмиралы!.. – и уже совсем раздражённо продолжил: – Вот так, Серадж, ещё раз повторится такое, тебе придётся искать новую работу. Сказано же было вчера: после вечернего заседания совета проветрить и прибраться. А ты?..
– Так это… – пытался что-то сказать Серадж, но старик его не слушал. Он быстрым шагом направился к окнам.
Даже сквозь стёкла с улицы доносилось завывание ветра, который крутил в воздухе остатки влажных прошлогодних пожухлых листьев и с силой припечатывал их снаружи к окнам.
Прежде чем впустить свежий воздух, старик на минуту задумался, для верности ещё раз принюхался, опять поморщился и затем решительно приподнял одну из рам. Помещение сразу наполнилось шумом разгулявшейся непогоды, а проникший внутрь помещения ветер тут же сдул со стола совещаний деловые бумаги, за которыми вчера допоздна заседали члены многочисленных комитетов Адмиралтейства.
– Собирай, Серадж! Чего стоишь? – заорал старик. И сам бросился поспешно ловить запорхавшие по всему залу листы. – Дверь, дверь закрой, не видишь, сквозняк.
– Так это… – закрыв дверь, ползая по ковру, с небольшим акцентом опять повторил второй слуга. – Сказать хочу: не было меня вчера, простудился, меня домой отпустили… Я всю неделю чуть ли не каждый вечер, на ночь глядя убирался в этом зале. Какой день господа допоздна не расходились. Сколько свечей извели… Жуть…
– Не было, говоришь… Хм… Ну ладно, извини. Разберусь попозже.
Серадж поёжился от холода:
– Как вы, англичане, живёте в таком холоде? У нас в Индии всегда тепло, солнце… А у вас вечные дожди и сырость… Брр…
– Ну и жил бы в своей Индии…Чего приехал?!
– Не я, родители. Их привез в свой дом один английский полковник, что служил там. Я тогда маленьким был.
– Понятно, почему индусам не нравится наша пасмурная погода. Зато мы, англичане, как никто, умеем радоваться солнечному свету. В такие дни, – старик грустно посмотрел в окно, – стихает ветер, исчезает серость, а в воздухе царит спокойствие. Разве вы, иностранцы, это поймёте? Это у вас там солнечные дни круглый год…
