Основанное казаками на берегах незамерзающей Авачинской бухты ещё в конце XVII века небольшое поселение-острог, через несколько десятков лет получило название Петропавловский. Название сие дали русские мореплаватели Витус Беренг и Алексей Чириков, прибывшие сюда на пакетботах «Святой апостол Пётр и «Святой апостол Павел».
В начале декабря 1849 года была образована Камчатская губерния с центром в Петропавловском порту. Генерал-губернатор Восточной Сибири Муравьёв
[84] рекомендовал императору назначить капитана 1 ранга Василия Степановича Завойко военным губернатором Камчатки и командиром Петропавловского порта.
На момент прихода нашего фрегата в Петропавловск в городке проживало уже более полутора тысячи человек. Благодаря усилиям деятельного Завойко (к этому времени уже генерал-майора) было возведёно несколько десятков зданий различного назначения: склады, торговые лавки, казарма для низших чинов, флигеля для офицерского состава, канцелярия, казначейство, дома и другие постройки. Частные дома были крыты травой, а казённые – железом. Был также обустроен причал, позволяющий швартоваться большим кораблям.
Весь экипаж «Авроры» высыпал на палубу. Выстроившись вдоль борта, матросы и офицеры помоложе и чином пониже радостно приветствовали встречающих на берегу жителей городка. Особенно усердствовали в восторженных криках не успевшие спуститься с мачт матросы. Облепив ванты и реи, порой держась только ногами, они, понимая, что внимание встречающей публики обращено исключительно на них, на головокружительной высоте выделывали акробатические выкрутасы, рискуя сорваться вниз, чем срывали восторженные крики публики.
Грозный окрик в рупор старшего помощника Тироля прекратил это цирковое представление. А толпа на причале всё увеличивалась.
Офицеры фрегата, гладко выбритые, в парадных мундирах, сгрудились у борта корвета. Настроение у всех было приподнятое. И немудрено: после длительного тяжёлого плавания – родные берега, русская речь, отсутствие качки… Старшие офицеры оживлённо беседовали и, как и матросы и нижние чины, тоже с удовольствием приветствовали собравшихся на причале жителей Петропавловска. Командир капитан-лейтенант Иван Изыльметьев, облокотившись на планширь, стоял на палубе. Его нездоровый цвет лица, воспалённые глаза говорили о продолжающейся болезни. Изыльметьев внимательно разглядывал в подзорную трубу окрестности и примыкающие к порту строения. С обеих сторон бухты по берегам были заметны строительные работы. Ближе к порту Иван Николаевич разглядел всего одну батарею из шести пушек, стоявших на открытом месте без защиты со стороны моря. Увиденное его озадачило.
– Порт практически не защищён. Странно… – вслух произнёс командир.
Группа людей, спешащих в это время со стороны городка к причалу, среди которых находились военные, отвлекла Изыльметьева. Чуть впереди группы широким шагом шёл военный в генеральском мундире, а за ним вприпрыжку – трое детей: нарядно одетая девочка лет десяти и два мальчика в мундирчиках зелёного цвета. На некотором расстоянии от детей, едва поспевая за ними, шла нарядно одетая женщина. Дети всё время оборачивались на неё, а она им грозила пальцем и что-то выговаривала. Мальчишки кивали на девочку, а та им в ответ строила милые рожицы.
– Начальство с детьми, видать, идёт. Генерал-майор, кажется, – разглядывая группу, произнёс подошедший старпом. – Пойду встречу у трапа.
– И я подготовлюсь, – пробурчал Изыльметьев и, сильно хромая, с трудом переставляя ноги, медленно направился к своей каюте.
Шумной толпой в сопровождении старпома и гардемарина Аниканова, оставшегося в коридоре, группа вошла в каюту командира корабля. Хромая, Изыльметьев сделал несколько шагов в сторону гостей.
Давно забытые детские возгласы и смех растрогали уставших от долгого плавания офицеров. Командир и старпом переглянулись меж собой. Девочка тут же беззаботно уселась в кресло хозяина каюты, мальчишки встали рядом с ней.
– Завойко Василий Степанович, – не дожидаясь приветствия младших по званию офицеров, первым представился генерал. – С 1850 года – губернатор сея окрестностей. А это мои чада и супруга Юлия Егоровна, урождённая баронесса Врангель.
Офицеры сделали поклон в сторону дамы, затем уважительно кивнули в сторону её мужа и тоже назвали свои должности и фамилии.
Завойко обратил внимание на измождённый вид офицеров, особенно командира. К тому же, как он успел заметить, капитан-лейтенант хромал и довольно сильно. Его скуластое лицо было испещрено глубокими складками. Взгляд светлых, близко сходящихся к переносице глаз выдавал в командире очень уставшего человека. Но что более всего поразило генерала, так это его по-крестьянски свисающие вниз усы. Они делали морского офицера похожим на хлебороба из Полтавской губернии, откуда был родом сам губернатор. Это растрогало Завойко.
– Приветствую вас, мои дорогие, на земле Камчатской. Господи, как вы вовремя пришли!
От избытка чувств генерал обнял по очереди обоих офицеров.
На вид губернатору было лет сорок, среднего роста, худощавый, приятная внешность располагала к общению. На его груди красовались ордена Святой Анны, Святого Владимира и Святого Георгия.
Завойко был крайне возбуждён. По всему было видно, что ему не терпелось сообщить неожиданно прибывшим морякам что-то важное. Он уже было хотел приступить к делу, как в дверях появился судовой священник отец Иона. Иеромонах был в приличествующем такому случаю одеянии: в своём неизменном чёрном подряснике, поверх которого была надета ряса с широкими и длинными, ниже ладоней, рукавами. Воротник на рясе был оторочен слегка потёртым чёрным бархатом. В честь такого торжественного случая голова батюшки была расчёсана, и весь облик Ионы имел вполне благообразный вид.
Прежде чем поздороваться, Иона бросил взгляд на стол. Убедившись, что морские традиции соблюдены: на столе он разглядел закуски, графины с вином и даже бутылку бренди, – батюшка перекрестил присутствующих и громко произнёс:
– Да хранит Господь землю нашу святую, да будут мир и благоденствие на века долгие! Аминь!
Все перекрестились. Отец Иона быстро перезнакомился с гостями. Затем, торопя события, словно хозяин, всех пригласил за стол.
Старпом, прикрыв рот рукой, ухмыльнулся. Командир покачал головой и обречённо махнул рукой. Гости расселись. Старший помощник попросил разрешения у командира показать ребятам корабль.
– Гардемарин Кайсаров ждёт за дверью, Иван Николаевич.
Девочка радостно захлопала в ладоши.
– Прасковья, веди себя прилично. Мальчики, не давайте сестре баловаться, – наставляла мать.
Когда за детьми закрылась дверь, Иван Николаевич налил для дамы в бокал вино, мужчинам – в небольшие стопки бренди.
– Господа, – произнёс Завойко, – как бывший морской офицер хочу выпить за вас! За ваш нелёгкий путь, приведший вас к нам, в Петропавловск. Теперь вы дома, теперь мы вместе. С прибытием вас!
