Все с удовольствием выпили. Испив довольно крепкого бренди, иеромонах даже глаза прикрыл от удовольствия.
– Капли божественны и приятны, – молвил он.
Наполнив опять стопки, с ответным тостом выступил командир фрегата. Иван Николаевич поблагодарил губернатора за оказанную честь посетить фрегат и, глядя на супругу губернатора, предложил тост за неё. Опять выпили.
После некоторой паузы Завойко приготовился было произнести речь и, дабы придать своим словам весомость, даже приподнялся… Однако сказать не успел, губернатора опередил батюшка, прекрасно понимавший, что его присутствие при дальнейшей беседе будет неуместным, а бренди в бутылке ещё оставалось. Не дожидаясь одобрения командира, Иона встал и быстренько разлил по стопкам божественный напиток, не забыв при этом долить вина в бокал Юлии Егоровне.
– Господа… – произнёс иеромонах, подняв свою стопку. – Дела людские, и грешные, и праведные, – все имеют своё начало и свои последствия. А ещё они, эти дела, обязательно имеют конец. Ибо сказано в… – тут Иона запнулся, запамятовал, откуда это изречение… Однако не растерялся, поднял левую руку со стопкой вверх и назидательно произнёс: – Всё проходит, и это пройдёт!.. Было начало и у нас, сермяжных, должен быть и конец мытарствам нашим…
Иона откашлялся и хотел было продолжить свой спич, как его неожиданно перебила супруга губернатора. Юлия Егоровна видела нетерпение мужа, она знала крайне тревожную обстановку в Петропавловске и решила ускорить разговор мужа с руководством фрегата:
– Василий Степанович, не пригласить ли нам на вечер господ офицеров в наш дом?
Иона несколько растерялся от такой, как он посчитал, бестактности. Лицо его приняло обиженное выражение, и не менее обиженный взгляд Ионы упёрся в лицо губернатора.
Завойко кивнул головой в сторону супруги:
– Отчего, Юлия Егоровна, не пригласить? Мы за честь это примем. Надеюсь, накормишь господ офицеров райской земной пищей, – и, повернувшись к судовому священнику, который так и стоял со стопкой в поднятой руке, добавил: – Вот и батюшка, поди, не откажется посетить нашу скромную обитель.
– С радостью и покорностью приму сие предложение. Да будут мир и спокойствие в вашем доме, – тут же произнёс довольный Иона и, сложив три пальца правой руки вместе, осенил себя крестным знамением.
Затем, не предлагая выпить присутствующим, выпил сам. После чего пробасил:
– Покину я вас, отроки. И явлюсь, аки Христос, пред вами вечером в доме вашем благословенном.
– Пойду и я, господа. Подготовиться надо, – произнесла супруга губернатора. – Пойдёмте, – обратилась она к старпому, – господин лейтенант, найдём детей.
Тироль с готовностью подал даме руку. Завойко и Изыльметьев остались вдвоём.
– У меня приказ Адмиралтейства, господин губернатор, дойти до залива Де-Кастри под начало вице-адмирала Путятина. Девять тысяч миль от Кальяо до Камчатки за кормой… Переход был весьма тяжёлым, – тихим, совсем уставшим голосом стал докладывать командир «Авроры».
Изыльметьев тяжело вздохнул. Завойко слушал и не перебивал командира фрегата:
– Да вот, недотянул, – словно извиняясь перед старшим по званию, еле слышно произнёс Иван Николаевич. И тут же в оправдание, повысив голос, продолжил: – Как только «Аврора» вышла из тропиков, так сразу, почитай, попали мы в полосу жестоких ветров и шквалов. Порой бортами черпали воду. Пару раз, грешным делом, думали, не встанет на киль «старушка» наша. Ан нет, выдюжила! Сутками команда не спала. Опять же – цинга! И, стыдно сказать, – дизентерия, пропади она пропадом! Половина экипажа больна. Тринадцать человек за рейс умерли. Да я и сам, как видите, еле на ногах держусь – распухли. А тут ещё и вода пресная закончилась… Потому фрегат и зашёл в нарушение приказа в ваш порт. Надеюсь, адмирал Путятин возражать не будет.
В это время вернулся старпом. Изыльметьев указал ему на стул рядом с собой.
– Господа, у меня чудесная новость! – воскликнул старпом, – он посмотрел на командира, затем – на губернатора и произнёс: – Вы не поверите, господа! Наш лейтенант князь Александр Петрович Максутов среди встречающих увидел своего брата Дмитрия. Представляете?! И где та Пермь, откуда они оба родом, и где Петропавловск?! Удивительно!..
– Вот как! – удивлённо воскликнул губернатор. – Знаю Максутова. В Петропавловск сей лейтенант прибыл совсем недавно. Коль не ошибаюсь, месяц назад. У него ещё двое братьев есть – это точно. Достойный молодой офицер, весьма достойный. Коль память мне не изменяет, изрядно походил он по морям дальневосточным.
– На краю света встретиться!.. Не каждому, господа, сие даётся, – не менее удивлённо произнёс Иван Николаевич. – Вот радость-то для братьев! Наш князь Максутов, уж не знаю, как в бою, не было случая проверить, но офицер тоже весьма достойный. Что ж, видимо, сама судьба завела нас к вам, Василий Степанович. Давайте за неё, за судьбу, и выпьем, господа.
Мужчины выпили.
– Да вот забыл уточнить, господин губернатор. Последнее время, – командир рукой указал на старпома, – из-за моей болезни фрегатом командовал старший помощник Михаил Петрович Тироль.
Тироль встал и почтительно склонил голову.
– Это хорошо, когда есть кому заменить командира. Однако, я вижу, у вас совсем больной вид, Иван Николаевич, – участливо произнёс губернатор. – Лечиться надо и вам, и экипажу. Завтра же дам команду отправить ваших больных вместе с вами на горячие источники в Паратунке. Природа там чудная, враз на ноги поставит. Да боюсь, господа, что мирное время совсем скоро может закончиться. Должен поставить вас в известность, коль не знаете, – голос губернатора стал официальным. – В середине июня, господа, я получил официальное извещение, что ещё в марте сего, 1854 года Англия и Франция объявили России войну. В ответ на это в апреле император издал манифест о начале военных действий против этих стран.
– В апреле?.. – удивлённо переспросил старпом.
Офицеры переглянулись между собой.
– Выходит, – Тироль уважительно посмотрел на своего командира, – ваши опасения, Иван Николаевич, оправдались. Мы вовремя смылись из Кальяо.
– Да уж!.. – пробурчал Изыльметьев. – С носом оставили адмирала Прайса.
– Вы сказали «адмирал Прайс»? Интересно, очень даже интересно. Где это вы его встретили?
Старший помощник подробно рассказал губернатору историю побега фрегата из порта Кальяо. Выслушав старпома, губернатор похвалил командира «Авроры» за решительность и смекалку.
– Почему я удивился, услышав от вас, господа, фамилию Прайс? Видите ли… месяца два назад американские китобои передали мне письмо от дружески расположенного к нам короля Гавайского королевства Камеамеа III. Так вот, он, король, пишет, что в Гонолулу стоят корабли Англии и Франции в количестве шести штук, и командует ими некий английский контр-адмирал Прайс. А подданные короля слышали, как офицеры этой эскадры спорили, кто первым ступит на землю Камчатки, англичане или французы. И чей флаг будет развеваться на новых территориях. И ещё эти китобои добавили, что своими ушами слышали, как матросы с английских кораблей хвастали, что дадут жару местным русским сухопутным крысам, этим аборигенам из степей Монголии. И будет это совсем скоро. А вскоре, сие известие о возможном нападении союзников продублировал и американский консул.
