Глядя на всё это, совсем не мудрено было забыть о какой-то англо-французской эскадре, притаившейся у какого-то там острова. Любому постороннему Севастополь в то время мог показаться самым счастливым, самым веселым городом в мире.
Ну пришёл неприятель… Ну увидел ощерившиеся грозными орудиями форты, представил себе морской бой с кораблями уже известного повсюду адмирала Нахимова и, сделав вывод, удалился. Чего переживать?
Откуда было жителям знать об истинных причинах демонстрации союзниками своей силы, смахивающей больше на агрессию? В городском театре они все по многу раз посмотрели пьесу Нестора Кукольника с названием «Морской праздник в Севастополе», где по сюжету происходит встреча эскадры Нахимова после Синопского боя; в Морском собрании они восхищались картиной молодого художника Айвазовского, запечатлевшего сцену Чесменского боя. И там, и там турки терпят сокрушительное поражение от моряков Черноморского флота. А тут ещё купцы, прибывшие из Одессы, рассказали, как при недавнем нападении союзного флота на Одессу враг так и не смог захватить её благодаря энергичным действиям командира корпуса графа Остен-Сакена. Более того, в суматохе сражения английский пароход «Тигр» сел на мель, после чего его экипаж был взят в плен, а сам корабль –сожжён. «То же будет и сейчас, коль надумают напасть на Севастополь, – думали многие. – Зачем волноваться?..»
Правда, уже ходили кое-какие слухи о надвигающейся или даже идущей большой войне и о том, что главные зачинщики в ней – напуганные победой Нахимова в Синопе англичане. И что флот союзники подогнали к Севастополю, чтобы погубить русский Черноморский флот. Ну и уж совсем неправдоподобные разговоры: славный русский город, как древний Карфаген, союзники должны стереть с лица земли.
«Брехня всё это! Слухи… – говорили жители города. – Император, чай, знает об том. Поди, не позволит басурманам перья-то свои распустить, живо рога им пообломает».
Но в столичных газетах, разными путями попадающих в Севастополь, помимо вестей о боях с турками в Закавказье и на Дунае, стала появляться информация о нападении англо-французов, как уже говорилось, на Одессу в апреле сего года, о событиях в Балтийском море, о какой-то морской блокаде Кронштадта и Петербурга, о героической защите русской крепости Бомарзунд… Тревожные вести шли и с Камчатки… А тут ещё в царстве Польском и Финляндии стало неспокойно, там появились возмутительные листки и брошюры, порочащие государя, а в Литве вдруг появились фальшивые деньги…
«Боже, когда такое могло бы быть… Куда катится мир?.. – удивлялись жители Севастополя. И тут же успокаивали себя: – Но всё это далеко от нас. Севастополь – несокрушим».
И они были в чём-то правы. Ведь все знали: город защищается славным Черноморским флотом, а это, кроме совсем старых и чинившихся в доках судов, – двенадцать грозных линейных корабля, четыре фрегата, пара бригов и одиннадцать колёсных пароходов. Сила!.. И корабли расставлены на рейде бухты так, что в случае чего будут помогать и сухопутной обороне.
А тут ещё, к радости жителей города, последние корабли вражеской эскадры покинули рейд. Чем не наглядное подтверждение ошибочности слухов? Всё это создало в Севастополе иллюзию продолжения привычной городской тишины и спокойствия.
И рынок у Артиллерийской бухты опять закишел народом. Шумные, оживлённые люди окружили мясные ларьки с телячьими и бараньими тушами, курами и утками, разнообразной зеленью, фруктами и овощами, привезёнными из ближних сёл.
Но это было в июле…
Никто, разумеется, тогда даже не предполагал, что разрушенные дома в Севастополе вскоре станут привычной панорамой, что опустеют бухты и на месте, где стояли корабли Черноморского флота, будут торчать верхушки мачт затопленных кораблей.
В Севастополе тогда мало кто знал, а может быть, и никто, что в Варне в это время собирался огромный десант союзников. Не знали руководители города и о спорах Лондона и Парижа, куда высадить этот многочисленный десант: то ли на Кавказское побережье, то ли в Крым. Как потом оказалось, – в Крым, чтобы захватить Севастополь.
И вот днём на исходе августа 1854 года моряки и горожане стали опять наблюдать необыкновенную картину: вдоль берега нескончаемой лавиной на север двигался флот союзников. Сотни десантных судов, забитых франко-английскими и турецкими войсками, направлялись в сторону Евпатории.
Достигнув пологого побережья между Саками и Евпаторией в течение первых шести дней сентября, не встречая сопротивления (чему, кстати, удивились сами союзники), девятнадцать тысяч английских, чуть более сорока тысяч французских и около шести тысяч турецких войск высадились на крымский берег. Они с ходу захватили слабо защищённую Евпаторию. Небольшой отряд русских им был не помеха – на предложение союзников не разрушать город отряд защитников покинул его. Городок тут же был разделен на турецкий, английский и французский кварталы. В каждом из них установился свой порядок.
В Севастополь помчались гонцы. Однако не успели они сообщить командующему русскими войсками в Крыму светлейшему князю Меншикову о нагрянувшей беде, как армия неприятеля сама двинулась в сторону Альминской долины и далее – в Севастополь. Но в долине врага ждали…
Около тридцати трёх тысяч человек при почти ста орудиях в ожидании врага окопались в этой самой долине на берегу реки Альма. И дождались…
Восьмого сентября 1854 года произошло кровопролитное сражение. Русские войска потерпели поражение. Армия, возглавляемая Меншиковым, позволившая войску интервентов спокойно высадиться и не лучшим образом показавшая себя в битве, стала отступать к Севастополю.
Теперь слухи о нападении на Севастополь стали обретать реальность.
Между тем внешнеполитическая ситуация для России продолжала ухудшаться. Военные действия союзников на Балтике, угроза вмешательства в войну Австрии, Пруссии и Швеции заставляли Россию держать на границах с ними значительные контингенты войск. И всё же император Николай I предпринимал всё возможное для помощи Крыму и Севастополю.
Зашевелилась вся Россия. Несмотря на то, что Севастополь не был единственным фронтом и на остальных тоже нужны были войска, тем не менее со всех уголков страны в сторону Крыма потекли армейские части, ополченцы и обозы. Но расстояния великой империи… Страшная бюрократия… Казнокрадство… Дороги…
Ах, как прав был писатель Николай Васильевич Гоголь, говоря о главных российских бедах: воровстве и отвратительных дорогах. Именно они не позволят войскам вовремя прийти на помощь Севастополю.
А гарнизон города готовился к обороне.
Военный совет в доме Корнилова
В то тревожное время должности начальника штаба флота, командира эскадры, начальника порта, губернатора и прочих городских руководителей занимали разные люди. И все они были со своими амбициями, опытом и умением, что, конечно, не давало нужного эффекта в деле обороноспособности Севастополя. Формально всеми этими начальниками руководил князь Меншиков, но…
То ли трагическое положение, в котором оказался Севастополь, то ли особенности русского характера, а может быть, и обе эти причины вместе просто кричали о том, что городу, флоту и гарнизону нужен руководитель, способный объединить все ветви власти и которому бы все подчинялись беспрекословно.
