… – Чего молчишь, Булат? Мы, люди забитые, понятно, не такое проглатывали от ихнего брата. Но ты?! Батька, неужто и ты попустишь падле? Шашка чего на боку болтается? Неужто для красоты? Идем! Забьем нелюдя! Чем могу, подмогу!
Неимоверным усилием Стас стряхнул нахлынувшее наваждение, скрутил, сжал до невозможности, подавил проснувшегося дьявола, загоняя того в места прежней лежки. Каким-то чудом воспрял из небытия не то что бы прежним, но все же собой. Демон скрутился клубком и уснул до «лучших» времен.
– Знаешь, братка, как немец своим расчетом такие горячие головы, как у тебя, на колья нанизывает?
Часто такое случается, глядишь, колючки три ряда, пулеметные гнезда, рвы с водой – все говорит, не суйся туда, ищи место попроще, как к неприятелю подобраться. Да… Начинаешь нюхать, чего, как, откуда бы. Разведка докладывает: все пучком, в самом тылу – овражек, неприметный, весь кустом оброс, самое то, чтобы проникнуть.
– Знамо дело, не в голом поле, – все укрытие. Тудой и надобно, ночной порой желательно.
– Вот! Сколько таких умных по таким овражкам уютным полегло, что и не сосчитать. Немцы не дурнее нас, из такого и надобно исходить. Не знают они, что в обороне такая вот прореха? Знают, лучше тебя знают. И ждут не дождутся, что б ты через лаз этот укромный людей повел. А задача стоит, ее выполнять надо… Вот и лезут лихие головы на мины, да на пулеметные расчеты, что замаскированы аккурат под теми же укромными кустами. Умный командир быстро такое смекает, опыт есть у него, часто кровавый. И в ловушку, какая она б заманчивая ни была, сам не полезет и другим отсоветует. Лучше уж под световыми ракетами три ряда проволоки резать, чем напрямую в подготовленное пекло лезть. Смекаешь?
– Ну. Так аккуратно, если что б никто не увидал. Прихлопнули гаденыша – и в воду?
– Спасибо. Но нет. Кое-кто только и ждет чего-то такого. Прямо в овраге. Надо ему, чтоб ротмистр Булатов рассудок потерял. Нет, не дождется. Всему свое время, не будем спешить, брат Войцех. Месть – такое блюдо, чем холодней, тем слаще. Говорят, ты в солдатском комитете состоишь?
– При чем тут? Брехня все это. За такие дела – трибунал. Не правда ваша. Откуда такое?
– Слухи, мать их… Сведи меня с ребятами. Дело есть.
– Серьезное?
– Как обычно. Или голова в кустах, или грудь в крестах.
– Ну, раз так, поспрошаю. Выпьем?
– Нет.
* * *
Долго ехали, часа три, не меньше. Обоз с награбленным еле тянулся, петляя по узким, поросшим еловником, полузабытым лесным дорожкам. Приваленный хабаром Сергей, всю дорогу пытался ослабить узел, намертво стянувший запястья, но тщетно. Лежащая рядом Мира отрешенно смотрела в небо. Казалось, что ее никак не касаются и это неожиданное пленение, и поездка в логово хозяина разгульной банды.
Очень тихо, чтобы не злить маячащих рядом хмурых всадников, Сергей со всей злостью вынужденного бессилия отчитывал Миру:
– Какого эфиопа? Зачем ты поперлась? Видела же, увожу! Сам бы справился с этими гавриками, а теперь? Что прикажешь делать?
– Марута, ты в самом деле такой дурак, каким хочешь казаться?
– Не понял. Серьезно считаешь себя правой?
– Вспоминай. На кого надо выйти в этих твоих богом забытых едренях? У кого касса? Кто организует нам переход на линию фронта? А?
– При чем тут это? Сейчас задницу спасать надо, а я не могу придумать, как!
– Так я тебе напомню. Доктор Беськов – контакт. Вспоминай, с кем твой Яшка, то есть товарищ Гвоздев, с каторги бежал.
– Да хоть с чертом на метле! Не о том думаешь!
– О том! Доктор Беськов, по партийной кличке Бес. К кому нас везут твои новые друзья?
– Хм… мало ли бесов в округе.
– Человек с криминальными связами, с большими средствами (откуда, спрашивается?) по имени Бес стерпит, чтобы какой-то урка в этих местах порочил его честную кличку? Вряд ли. Если только этот бандит и наш доктор не одно и то же лицо. Или морда, как тебе будет угодно.
– Фигасе, заявочка…
Сергей задумался, поворочался слегка, чем вызвал суровый взгляд трущегося рядом с телегой всадника. Мужик с длинными русыми усами нахмурился и показал плетеную нагайку: тут шалить не надо.
– Дядька, – подобострастно улыбнулся Сергей, – подскажи, а долго ли еще до доктора Беськова ехать? До ветру охота, мочи нет!
– А не твое собачье дело, сынку. Дуй в штаны, коли приперло. Приедем до него, тогда и узнаешь. Совет тебе дам, хлебало свое любопытное прикрой. Не ровен час, перепояшу, плакать будешь.
– Воля ваша, дядька, – притворно вздохнул Марута и перекинулся с Мирой удивленным взглядом.
* * *
Рубашка сзади не топорщится? Пятен нет? Можно каплю твоей кёльнской воды?
Мишка от удивления чуть не подавился надкушенным яблоком.
– Зубенко, тебя какая муха укусила? Ты ж брюки не гладишь из принципа, по какому поводу марафет?
– Много вопросов! Как говорил Гёте, во многих знаниях лежит много горя.
– Печали, Костя, печали! Ветхий завет, какой Гете?
– Значит, он слизал с Ветхого! – Зубенко привстал на цыпочки, чтобы его мелкая фигурка влезла в овал зеркальной дверцы шкафа. – Много будешь знать, скоро состаришься. – Костя пригладил ладошкой набриаллиантиненный чуб. Красавчик! – Ну же!? Не слышу восхищения.
– Похож на полового в хорошем заведении, – равнодушно заметил Мишка и вновь уткнулся в раскрытую книгу.
– Что?! На кого? Это ты мне?! Сам обезьяна! Съел?! – Зубенко вытаращил глазки, сжал кулачки и пошел красными пятнами.
– Был не прав. Ты на свете всех милее, всех румяней и белее, – за год совместного проживания Мишка навострился в зародыше гасить истерики ранимого товарища.
– Серьезно?
– А то!
– Ну, ладно… Смотри, если подтруниваешь, то я бью два раза…
– Второй раз – по крышке гроба. Все в курсе.
– Лады. Прощаю. Кстати, ты тоже приглашен. Так и быть, могу взять тебя с собой.
– Мне статью в «Нашу ниву» через день сдавать. Так что извини, Адонис, не буду затмевать твою природную красоту своим присутствием.
– Хозяин-барин! Влада огорчится, конечно, но это никак не повлияет на наше с Полиной романтическое свидание.
Мишка с силой захлопнул толстый том «Истории словесности».
– Чего? С кем свидание? Прыщ! И ты молчал?! Это Полина пригласила? Нас обоих? – Мишка вскочил с софы и забегал по комнате. – Где утюг?! У меня рубаха не свежая! И с чего такая уверенность про «наше с Полиной»? А Влада? Тоже очаровательная девушка!
– Вполне! Сплошное обаяние, природная мощь и красота. Но не чета моей Полине.
– Вот фиг ты угадал!
