Дядя Пёдыр выпрямился. Все так же, глядя в сторону, пробурчал:
– Не обманете?
Вместо ответа из окна высунулась пачка купюр.
– Задаток. – Сухо бросил голос.
Дядя Педыр взял деньги, не пересчитывая, сунул их в карман. Он ссутулился и, как показалось Нюрке, даже стал меньше ростом. Громыхая сапогами, дядя Пёдыр спустился с пригорка, чуть медленнее, чем поднялся, обошел бульдозер и приблизился к Чапаю. Насупившись и не глядя старику в глаза, он прогудел:
– Ты это… Иди домой, дед. Век не простоишь. Все одно снесут!
– Да ты что, Петька?! – воскликнул Чапай. – Ты да я – и вот уже нас двое! По переменке стояли б. И они, чай, не железные – сдадутся!
– Они железные! – дядя Пёдыр для наглядности шлепнул широкой ладонью по бульдозерному ковшу. Он помолчал и добавил чуть тише. – Иди, Чапай, по-хорошему. Ты меня знаешь. Я и вдарить могу.
– Ты? – Чапай захлопал глазами, в которых всколыхнулась какое-то детское изумление и обида. – Ты? Меня? Своего? Ты что же? Фашист? А ну-ка, спробуй! – Дед решительно сжал мосластые кулаки.
Нюрка не слышала этого разговора. Они только видела, как нахмурился великан. Вдруг он поднял голову, резко повел широкими плечами, словно сбрасывая с себя невидимые оковы, оскалил зубы, и…
Нюрка не могла поверить своим глазам. Великан вкатил оплеуху деду, сгреб его рукой за шиворот и будто тряпичную куклу потащил к клубу.
– Репка! – завизжала Нюрка. – Репка!
Но великан не слышал. Он поднялся на крыльцо, втолкнул старика в дверь клуба, накинул щеколду и продел в нее дужку навесного замка.
– Репка! – надсаживалась Нюрка из-за забора.
Великан хмуро развернулся и зашагал к бульдозеру. Нюрка выскочила за калитку и опасливо посмотрела на усача в синем комбинезоне. Он стоял на пути к площадке. Нюрка еще раз пронзительно крикнула:
– Репка! Не надо!
Но великан уже одним звериным прыжком вскочил в кабину и дернул рычаги. Дизель снова оглушительно взревел. Нюрка нерешительно потрогала свои уши и еще раз поискала глазами синий комбинезон бригадира. Она увидела его уже не очень отчетливо – размытым пятном. Это из глаз предательски хлынули слезы. Нюрка несколько раз всхлипнула, оглянулась на калитку, нерешительно шагнула вперед, потом отступила. И вдруг, закрыв уши маленькими ладошками, заревела в голос и изо всех ног кинулась к площадке.
Дядя Пёдыр, оскалившись, задрал бульдозерный ковш и вдавил газ на холостых оборотах. Рычание дизеля слилось с его злобным урчанием.
– А па-ш-шло оно! – проорал дядя Педыр, и могучий дизель подпел ему в тон. По душе разлилась если не радость, то хмельной кураж. Как перед штурмом укрепрайона под Джелалабадом четверть века назад…
Он рванул рычаг, и ковш пополз вниз – словно танковое орудие, которое ищет цель. Вот над верхней кромкой ковша показалась крыша Избушки на курьих ножках. Вот уже и Баба Яга в цветастом платке. А вот…
Дядя Пёдыр увидел белобрысую головку. Нюрка отчаянно подпрыгивала на спине пузатого крокодила, махала руками и кричала что-то. Дядя Пёдыр, скорее увидел, чем услышал:
– Репка! Репка! Не надо!
Дядя Пёдыр вздрогнул, уронил руки на колени и на секунду зажмурился. Потом он открыл глаза и увидел возле крокодила уже синий комбинезон. Нюркина макушка прыгала намного правее – по направлению к калитке, и тоненький хвостик выгоревших волос отчаянно молотился между лопаток. Бригадир же помахал рукой дяде Пёдыру, улыбнулся, шевельнув своими вислыми усами, и поднял вверх два больших пальца – мол, все в порядке!
Дядя Пёдыр положил руки на рычаги и поинтересовался ехидно:
– И чего это ты в меня пальцами тычешь, супостат?
Бригадир улыбнулся еще шире, сделал приглашающий жест в сторону площадки, а сам развернулся и важно зашагал к автобусу.
– Что? К тебе ехать? Ай, недослышал я! – горестно закачал головой дядя Пёдыр, потом набрал полную грудь воздуха и решительно выдохнул: – Как прикажете, барин!
Бульдозер взревел, крутнулся на правой гусенице, лязгнул траками и рванулся в сторону от детской площадки – к усатому бригадиру. Медлительности усача как не бывало. Он быстро оценил обстановку, отбросил свою степенность и с ускорением футбольного мяча, выбитого форвардом, рванул вдоль проулка в сторону Беспуты. Прогнав его метров пятьдесят, дядя Пёдыр рванул рычаги, резко развернул машину и бросил ее назад к площади. Рабочих в колорадских жилетах с нее как ветром сдуло. Дернув рычагами, несостоявшийся мэр лихо развернул технику и сдал назад. Бульдозер встал рядом с Рыцарем и угрожающе поднял ковш. Нюрке показалось, что на помощь к Стальному Воину пришел рычащий огнедышащий железный Дракон. Так они и замерли плечом к плечу, закрывая детскую площадку – один щитом, другой поднятым крылом ковша.
* * *
– Собачья работа! – зевнул сержант и сплюнул через открытую дверь милицейского УАЗика.
– Это почему же?! – юный лейтенант от удивления открыл рот и прервал процесс блаженного расщелкивания семян подсолнуха. Сержант пожал плечами и поленился ответить. Ему и без споров давным-давно все было ясно.
Их наряд нес службу в патрульной машине, скрытой в тени разлапистой ивы на берегу Беспуты. Глядя на умелую маскировку, можно было б решить, что солдаты правопорядка устроили здесь засаду на банду особо опасных преступников, которые должны появиться со стороны водной глади. Да, такое предположение имело под собой все основания, ведь милицейская служба, как известно, опасна, трудна и непредсказуема. Но именно в это утро сержант и лейтенант попросту скрылись от бдительных взоров начальства и докучливых обывателей, чтобы в тишине и спокойствии скоротать пару часов рабочего дня. Милиционеры – тоже люди, и иногда им даже полезно отдыхать от своего нелегкого и опасного труда.
– А как же высокий долг? Служить и защищать? – с пафосом, в котором, однако, промелькнула нотка неуверенности, поинтересовался лейтенант.
– Кого? – лениво поинтересовался сержант, умудренный годами службы, и опять по-крокодильи зевнул.
– Родину! – убежденно ответил его безусый коллега. – Это самое… От преступного элемента!
– А она тебе «спасибо» скажет? – язвительно протянул сержант. – Вот то-то и оно…
– Неужели же вы за спасибом… То есть, за спасибой… В общим, вот за этим вот в милицию пришли?! – Воскликнул юный офицер.
– А куда мне было еще после дембеля? – пожал плечами сержант. – На контракт пробовал остаться, но в армии начальства слишком дохрена. Учиться скучно. Да и не взял бы меня никто… А жить-то как-то надо, деньги где-то брать. Нет… У нашего брата две дороги – или в тюрьму, или в милицию…
– Да как же! – снова не согласился лейтенант. Он хотел рассказать сержанту о том, что быть милиционером – это очень романтично. Вот, к примеру, лично его вскоре переведут на оперативную работу. Не жалея сил и времени, он будет задерживать бандитов, негодяев и подонков и со временем станет начальником уголовного розыска – грозой преступного мира. Вот ТОГДА он всем покажет! И второгоднику Васе Болту, который колол его булавкой в спину с задней парты и выталкивал из очереди в буфет. И этим гадским хулиганам из соседнего двора, которые на протяжении многих лет ловили его по дороге в школу, отнимали карманные деньги, и регулярно щелкали в лоб. Главное – поскорее проявить себя и не засидеться в патруле… Но так много слов сразу лейтенант не нашел. Пока он открывал и закрывал рот, сержант снова сплюнул в дверь и подытожил:
