Мои мокрые волосы коснулись его груди и он прерывисто вздохнул, видимо, растревоженный какими-то внутренними представлениями. Я же, стараясь ни о чем не думать, стала намыливать его торс... Ни о чем не думать, потому что любые прикосновения к его коже, волосам или уплотнениям мышц отдавали внутри приятной волной, прошибали словно микроскопическими искрами на кончиках пальцев. И вроде бы став уже совсем взрослой, в душе я ощущала себя растерянным котенком, которому предлагали поиграть в кошки-мышки совместно с опытным котом. Игра, которая мне почему-то безумно нравилась…
В этой игре я растворялась слишком быстро, касаться было приятно, но более того, хотелось исследовать, изучать, постигать неведомые ранее эмоции, раскручивающиеся у меня внутри наподобие смерча, лишь стоило его отпустить. И этот запах... я отчетливо его ощущала, свеже-пряный запах его кожи. И все же на мгновение испуг захватил меня и мне удалось, как воспитанной в приличных традициях девице, выскользнуть из чар мужского обаяния, представив на месте Ратмира... бегемота. Да, я проводила мочалкой по лоснящейся мокрой шкуре бегемота, верь Алёна, верь!
Однако все мои иллюзии нарушились, как только я услышала хриплую команду:
- Ниже...
Я замерла, а потом погрузила руки под воду, проводя вдоль волосатых ног бегемота. Пожалуй, они достаточно худощавы. Стоит получше потереть подошвы, мы сегодня много ходили босиком... Однако в какой-то момент мое трудолюбие и беспристрастность надоели Ратмиру. Он резко перехватил мои руки и дернул на себя, от чего я на мгновение потеряла равновесие, погрузившись половиной лица под воду.
- Ты забыла, - резко сказал он, положив мои руки на... на... о лесные духи! Я даже не знаю, как произнести это слово. Положил мои руки на выражение лучших качеств своей мужской состоятельности. Хотя, о чем это я... Лучшие качества должны быть в голове, а не здесь. Тем не менее, я застыла, шокированная происходящим. Он плотно держал мои руки, а я только втянула воздух, стараясь думать, что у бегемота... у бегемота... в общем ни черта у меня не получилось придумать, что было у бегемота! Потому что это его самое выражение вполне недвусмысленно топорщилось и вздрогнуло под моими руками. А мое сердце ухнуло, похоже, что и сердце Ратмира забилось быстрее, он дернулся и задышал совсем тяжело.
- Помоешь?.. - спросил он с долей иронии. А я послушно провела пальцами вдоль мягкой кожи. Подобного мытья мой суженный спокойно выдержать не мог, я и сама не поняла, как буквально за мгновение оказалась перевернута на спину, в то время как Ратмир навис сверху.
- Теперь я помогу тебе... помыться... - прошептал он, а я хотела было возразить, что я-то как раз в помощи не нуждаюсь... Но мое сознание вдруг резко и безвольно застряло в паутине ощущений, как только его руки скользнули вдоль моего тела. Язык же забился куда-то глубоко, не желая произносить возражения, которые непременно стоило издать приличной девице. Но я, похоже, уже порядочно испортилась и превратилась в девицу с не совсем приличными качествами...
- И здесь... - пояснил он, как будто я сама бы не поняла, куда настойчиво стремились его пальцы, окончательно превращая меня в застывшего перед удавом кролика. Кролика, который не хотел убегать от своего удава. Совсем не хотел, а только кусал губы, сдерживая волну невероятного томления и желания как можно быстрее стать добычей удава, бегемота, не важно...
Рывок внутри меня не доставил боли, лишь глаза широко распахнулись словно в удивлении, выискивая что-то на лице Ратмира. Но он смотрел также пристально, не отводя взгляда, а потом стал покрывать мое лицо поцелуями. Одна рука скользнула под меня, прижимая и создавая опору для его движений. Дыхание мое сбилось, я ответила на поцелуи, ощущая губами его мягкую кожу на лице и отрастающие колючки. Вокруг нас безжалостно плескалась вода, выливаясь лужицами на светлый каменный пол. Он двигался все быстрее и временами я ощущала нарастающие пучки искр внутри меня, не успевая анализировать эти ощущения. В конце он двинулся особенно резко, придавливая, прижимая меня к краю купальни, словно хотел окончательно объединиться со мной, а я обхватила его как можно крепче. Хрипло выкрикнул мне в губы:
- Аля!..
А в моей голове словно молния пронеслась, резко вырвав меня из томительного плена. Выбрасывая на остров давно забытых старых воспоминаний. Событий совсем далекого прошлого... Ведь я до сих пор испытывала странное ощущение от этого старого имени. Аля. Аля! И когда Ратмир его изредка произносил, как будто сам опасаясь меня так называть, какое-то смутное чувство, неявное ощущение накрывало меня. Чувство похожести. Узнавания. Что-то подобное уже было со мной. Только я никак не могла вспомнить, что...
И, наверное, лишь сейчас, шум плещущейся воды, ощущение влаги, погружения под воду и сам Ратмир, словно маленькие кусочки головоломки сложились в полную картину. Я вспомнила, внезапно и от того резко болезненно внутри. Я постаралась спрятать свою догадку, улыбкой замаскировав отношение к только что произошедшему. Ведь я была действительно рада и чего уж скрывать, мне было приятно... если не сказать больше.
Поэтому, обняв лицо мужа руками, я поцеловала его со всей нежностью, на которую была способна, насухо вытерла волосы и удалилась в кровать. Конечно, вскоре он тоже устроился рядом, но, по счастью, успокоился и быстро заснул, а вот пробраться в мою голову ему было не под силам. Я очень на это надеялась, потому что мне надо было тщательно восстановить свои воспоминания.
Всплеск воды и голос... Давняя история. В детстве я частенько гостила у бабки с дедом в небольшом летнем домике на склоне имения в дальнем пригороде Латеры. Дед тогда находился в отъезде и за мной присматривала лишь бабушка. Она всегда, как мне тогда казалось, занудно повторяла:
- Аля, смотри, не пересекай поляну! Там пруд! Играй рядом с домом. За поляну ни ногой!
Будучи непоседливым ребенком, конечно, я её не послушала. На тот момент мне было пять, и во что бы то ни стало хотелось посмотреть, как плавают головастики, замеченные накануне. И пока бабушка усердно развешивала белье за домом, я быстро юркнула за кусты и опрометью бросилась вдоль небольшого желтеющего в сладковатых цветах поля. Сбежала по склону вниз до заросшего камышом озера с зеленоватой ленивой водой, наклонилась, чтобы рассмотреть копошащихся в мутной тине обитателей. А дальше... я и сама не знаю, как это произошло. Земля у озера оказалась на удивление скользкой и я даже не заметила, как очутилась в воде. Казалось, мгновение назад я внимательно всматриваюсь в движение хвоста головастика и уже вот сама ухожу с головой под воду, нарушая стройную жизнь обитателей пруда. Выныриваю, но страх парализует меня, а ноги словно затягивает в густую жижу внизу, цепляет какими-то растениями. Я не могу закричать и снова пропадаю под водой. А потом снова выныриваю.
Вот в этот самый момент меня и подхватывают сильные руки. Я барахтаюсь от шока и не могу отдышаться, но мужчина крепко держит меня, сам стоя в воде. Выходит на берег и выносит меня как раз в тот момент, как подбегает бабка с перекошенным от ужаса лицом и расширенными в страхе глазами. Обнимает меня трясущуюся крепко, благодарит многократно спасителя, а меня ругает, ругает...
