Некоторое время меня занимало это занятие, все равно делать было нечего, а это напоминало... игру. Затем мне захотелось проследить длинные нити. И хотя они уходили в глубину, я сознанием пыталась дотянуться до их конца. Пришлось сосредоточиться на отдельных тончайших полосках, скрывающихся вдали. Нити, вырывающиеся из груди... как только я обратила внимание на них, меня словно засасывало в какой-то проход и перед лицом вставал образ Ратмира. Забавно... На сей раз он лишь мельком глянул на меня. Лицо его выражало сосредоточенность и бурную деятельность. Он явно был чем-то занят, активно. Двигался. Бежал или ехал куда-то.
Я не стала ему мешать, как ни абсурдно звучало мое заявление. Но грудные нити каждый раз упирались в него, поэтому я перевела взгляд вниз, на ноги. Нити с ног снова тянули меня в какой-то тоннель и дали ясное представление Леса. Нашего леса. Который я так вероломно оставила. Лес погрузился в замершее молчание. Он словно чего-то ждал. Он не жил своей прежней жизнью. Он замер. Застыл. Окаменел. Превращаясь в безмолвную скульптуру, холодное отражение жизни. Как же так...
Руки... нити от рук были довольно многообразны. Некоторые вели к волтам, другие в мой семейный дом, третьи - к друзьям. Везде висело тревожное напряжение. Выжидание, правильнее было бы сказать. Волты не сидели на месте. Они двигались. Очень быстро и слишком яростно, теряя капли слюней из разинутых зубастых пастей. И только сейчас я осознала масштаб надвигающейся катастрофы. Без меня лес не проснется. Он заснет, отпрыгнет назад, не продолжив начавшееся движение. Покинув его, я унесла частицы... нет не крови, хотя и её тоже. Я унесла свое сознание, свое понимание и какое-то внутреннее чутье, наполняющее лес и его обитателей энергией развития. Я унесла ту сущность, которая встроилась в живой организм леса так естественно, что теперь без нее весь этот механизм отказывался двигаться. Он просто остановился.
Я дала надежду. И забрала её. Я хотела вернуться. Но вышло, что безжалостно ушла. Инквизиторы знали, в какое место направлять удар без собственных потерь. Женщина. Без женщины лес не будет развиваться, это говорил и Ратмир. Достаточно убрать это слабое звено и на этом поставить точку. Не надо врываться в лес, крушить что-то или бороться с его жителями. Работа - не пыльная. Убрать необходимое, но такое уязвимое звено..
Бабушка! Внезапная догадка заставила меня моментально покрыться испариной и подскочить с места. Ведь с ней все было так же... Но.. как она оказалась связана с лесом? Почему она? И кто... кто в тот момент был мужчиной? Кажется, что дед Гарольд ни сном ни духом про лес... Или нет? Я запуталась окончательно. И что делать со странным возрастом Ратмира? Какая-то мысль настойчиво стучала в голове, пульсировала, словно источник, но я всеми силами гнала её прочь. Я знала почему. Конечно, знала. Я не могла её принять. Это было уже слишком... Поэтому я пыталась осмыслить все рационально. Тщетно...
Устав бороться с размышлениями, я заснула. А проснувшись, весь следующий день я тренировалась отслеживать нити, расходящиеся в разные стороны. Оказывается, они идут не только к знакомым мне людям и местам, но и к деревьям за пределами моей темнице. Слабые связи. У этого места был потенциал, я это чувствовала. Жаль, что именно здесь обосновались служители культа Инквизиции. Иначе чем культом, я это движение назвать не могу. Некоторые нити пробивались наверх, донося мне информацию о творящейся там суете. Была подготовка, видимо... к празднику. Сначала я никак не могла понять, почему Мартимус не решился на преступление сразу, как притащил меня сюда. Но потом стало ясно, что церковь находится в отдалении и не все гости успели собраться. Хотя... дальних гостей явно ждать не стали.
Страшно было признаться себе, что часть нитей, запутанных, растрепанных словно старый ненужный клубок, и темных, змеились из района моей головы непосредственно к самому Мартимусу. Распутывать эти нити было неприятно и особенно неудобный сюрприз поджидал меня в конце, когда Мартимус в моей голове резко поворачивался ко мне, улыбался уголками губ, и слегка качал головой, словно отказываясь или осуждая. Когда стало темнеть, неприятный тип спустился ко мне собственной персоной.
- Ай-ай-ай, Алёна, - сказал он назидательно. - Что же ты меня так часто зовешь? Не думаешь ли ты, что у тебя получится соблазнить мою душу и склонить её к греху?
Придурок. Вслух же я буркнула:
- Нет, случайно получилось.
- Впрочем, я и сам собирался зайти к тебе. Попрощаться, так сказать...
- Зачем? - искренне удивилась я.
- Что? - не понял он.
- Прощаться зачем? К чему это все? Я Вас не знаю. Вы фатальным образом решили мою судьбу, - я пожала плечами. - Я не понимаю, кто Вы, чтобы с Вами прощаться... Отпустите! - вдруг порывисто сказала я и молитвенно сложила руки, снова начала накатывать паника.
Тихий смех был мне ответом.
- А ведь мы были вместе, Алёна. И довольно счастливы, - он поправил воротник рубашки, словно тот ему жал. - Моя Лена. До того момента... как ты решила стать другой. Жаль, что я сразу этого в тебе не разглядел...
- Не припомню такого, - сухо бросила я на очередной его бред.
- Жаль... - снова повторил он. - Не исправить. Надеюсь, мы больше с тобой не увидимся. Это слишком меня бередит... Отвлекает, так сказать, от молитв Творцу...
Я тоже надеюсь. Жаль, что мы увиделись вообще. Но вслух сказала:
- Обидно. Я думала, Вы мне еще проповеди почитаете пару недель. Для закрепления, так сказать, материала. А то я еще не все усвоила... Разве это не праведное дело?
- Нет времени! - развел он руками. - Душа твоя покрыта коркой грязи, которую ни одна проповедь не возьмет. Очистительный огонь избавит твою душу от метаний...
Не знаю, как душа, но сама я после всего произошедшего точно чистотой не отличаюсь. Я покосилась на грязное и местами рваное платье и грязь под ногтями.
- Огонь слижет все твои стремления, растворит, подчиняя себе, убирая скверну воплощения и мы запечатаем твою душу, чтобы она не вернулась вновь... - продолжал свою речь сумасшедший.
- Зачем? - все же осмелилась уточнить я.
- Каждый раз, как ты появляешься на свет, ты рвешься к самой бездне человеческих душ. К познанию. К Алхимии! И Чернокнижию! Этот аромат порока человечества... Ты никак не успокоишься, - выдвинул он странные обвинения. - Мы тебя успокоим...
- Кто вы? - на всякий случай спросила я. Думала, что Мартимус в очередной раз рассмеется, но он остался на редкость серьезен.
- Мы... Хранители... хранители этого мира от пороков... хранители благочестия и непоколебимой веры в творца... Мы караем всех, кто посмел нарушить данные нам свыше законы. Кто посмел себя поставить над Творцом, кто занялся колдовством и мешает божественному замыслу. Ведьм, колдунов, оборотней...
- Постойте! - прервала я доисторическую цепочку рассуждений. - Но ведь это просто новые открытия! Новые виды и человеческие возможности! Уверена, скоро наука сможет их объяснить!
