- Это что еще такое?! - взвизгнув, ректор отполз в сторону и прикрылся простыней.
- Это... - едва дыша от смеха, пояснила я, - приветственная делегация для вас, господин Зельцер! Запоздавшая немного. Зато. от всего сердца! Видите, какие котовасинцы гостеприимные!
Не в силах больше сдерживаться, расхохоталась в голос и медленно сползла по стеночке. Почувствовав, что происходит нечто интересное, из воздуха выпрыгнул Барбарис 15-ый.
- Какая забавная икебана, - муркнув от удивления, констатировал он. - Впрочем, добрее надо быть. Совет вам да любовь, мальчики! - он улыбнулся во всю свою кошачью морду.
Демьян отпрыгнул от Зельцера. Который, в свою очередь, отполз на самый край кровати и, что было закономерно, свалился на пол, смачно шлепнувшись оголенными прелестями на половицы. Своей грязной попой на мой чистый пол!
- Ай, - донеслось обиженное из-за постели. - Мария, почему у тебя ковра нет?
- Это служебная изба, почем мне знать, - все еще подхихикивая, ответила я. - Кто-то, вероятно, сэкономил на финансировании.
- Вот вернусь в столицу, обязательно подниму этот вопрос!
Ты сначала себя подними, горе-ректор! А то валяешься там, как недоеденная печенька.
- Мария, что этот гад делает в твоем доме?! - к Демьяну вернулась способность говорить.
А жаль, мне он больше нравился потерявшим дар речи и, как хамелеон, меняющим цвета - то было белое лицо, то ярко-красное, то пятнистое. Такое разнообразие оттенков!
- Явился по таинственной служебной надобности, - пояснила я, хотя могла бы и проигнорировать.
- Какой еще служебной надобности?!
- Откуда я знаю? - пожала плечами. - Он у нас такой же загадочный, как и ты, на все вопросы отвечать отказывается.
- Не переводи стрелки, женщина!
- Я сейчас тебя опять фаерболом в кусты крапивы отправлю, понял?
- Почему меня, а не его?
- Могу и обоих, - снова пожала плечами.
- Не надо, - поспешно попросил ректор, встав на ноги и обмотав простыню вокруг бедер.
Вялое объемное брюшко свесилось по краям, непрезентабельно морщась стареющей кожей. Так Зельцер, оказывается, пользуется магией для таких вот мелких личных нужд, придавая себе молодцеватый подтянутый вид! Ай-яй-яй! Вот ведь паразит!
А нас учили в Академии ворожить только в случае необходимости, ибо волшебство должно идти на пользу, а не использоваться корысти ради. Хотя, конечно, когда у студентки-ведьмы на носу вскакивал прыщ накануне свидания, никакие кары не могли ее остановить от применения пары заклинаний, чтобы извести проклятый прыщик.
- Медовая, у тебя, стало быть, неподобающие отношения на подведомственной территории? - ректор ткнул пальцем в ромашки на кровати и упер руки в талию.
- Ничего подобного, - запротестовала я, всерьез опасаясь, что простыня сейчас упадет с его вялого брюшка, и мне придется знакомиться с другой стороной ректорской анатомии.
- Смотри у меня! - он погрозил кулачком. - Не позорь Академию, а то живо докладную на стол положу... кому надо!
Вот как раз смотреть на тебя и не хочется, чтобы пропустить момент спадания простыни. Но какой, однако, лицемер! Его двуличие вперед него, наверное, родилось!
- А ты девушку-то не пугай, ректор, - вмешался Демьян. - А то и на тебя управа найдется.
- Ой, Ваше величество, простите, разрешения не спросил! - Зельцер презрительно фыркнул. - Кого-то ты мне напоминаешь, кстати, парень.
- Того, кто тебе нос расквасит, наверное.
- Ты вообще на каком основании на меня наезжаешь?!
- Он помощник демона, - встряла я.
Не смогла удержаться и не порадовать любимого преподавателя.
- Да? - ректорская спесь тут же поубавилась.
С опаской глядя на Демьяна, он сделал пару шагов назад.
В этот момент на окно взлетел петух и торжественно заявил во все свои куриные легкие:
- Кууу-кааа-реее-кууууу!
- Заткнись! - хором рявкнули мы, повернувшись к нему.
Кеша икнул и, вздохнув, сам спрыгнул в кусты, не дожидаясь приветственного пинка под хвост.
- Что это с ним? - Демьян изогнул бровь. - Ночь на дворе.
- Сломался мой будильник, - констатировала я. - Кстати, и правда, ночь. Давайте уже спать. Если ты, конечно, - съехидничала, глядя на парня, - не хочешь Зельцеру в любви объясниться!
- Мария! - рыкнул красавчик, насупившись.
- Что? - пожала плечами. - Ты же так старался, цветы приволок, в конце концов. Кто я такая, чтобы мешать любви?
- Зараза! - Демьян покачал головой, но все же улыбнулся.
- Давай уже, лети вслед за петухом в кусты, тебе не привыкать.
- С фаерболом вдогонку?
- Если надо, будет и фаербол. Для тебя, дорогой, ничего не жалко! Можешь, кстати, удивить меня и выйти в дверь - в кои-то веки!
- А он останется? - парень кивнул на Зельцера и помрачнел.
- Увы, да. Сама не в восторге, но вынуждена уйти в подполье, пока он здесь.
- Куку-реку! - раздалось из кустов.
- Точно, сломался. - Я вздохнула. - И где этот гусь?
- Дурдом! - закатил глаза ректор.
- Это только начало, - не без удовольствия ответила я. - Все, а теперь всем спокойной ночи!
Глава 46 Диагноз
- Как же вставать не хочется! - простонала я.
Из-за этих ночных приключений вообще не выспалась. Но что поделать, служба зовет. Привела себя в порядок, оделась, вылезла из подполья и была приятно удивлена. Зельцер - к счастью, одетый, уже сварил кофе, оказывается.
- Доброе утро, - взяла из его рук чашечку и села за стол, на котором лежали горячие булочки.- О, откуда?
- Сгонял в столицу, не сложно, - махнул рукой, но было видно, что очень доволен собой.
Да, чего мелочиться, всего-то портал туда-обратно навесить, делов-то! А я-то уши развесила, обрадовалась. Нет, этого прохвоста только... Хотя нет, могила тоже не справится. Он и на кладбище будет ползать в гробы к дамочкам, которые получше сохранились.
Тьфу, какие-то у меня с утра метафоры некромантские. Не к добру. Допила кофе, умяла две булочки под брусничное вареньице и встала.
- Начнем прием страждущих, господин Зельцер!
Ректор тяжко вздохнул, но тоже поднялся. Рабочий день начался. Проследив, чтобы напарник не обижал моих пациентов, давя авторитетом и прочими выпуклостями -касаемо девиц соблазнительного возраста, я бессовестно дезертировала на улицу.
Понежилась с минутку на еще не жарком солнышке, покормила Ромуальда, который уже основательно объел огородную растительность, и обнаружила грядку с кочанами капусты. Потом заметила Демьяна, который стоял у забора и, как всегда, перекатывал соломинку во рту. Подошла и уперла руки в талию, грозно воззрившись на парня.
