— К примеру? — чуть опешив, задает он вопрос.
А сам заинтересованно меня разглядывает. Как собаку кусающую руку. Думает отстрелить меня сразу или попытаться воспитать.
Меня несет все дальше. Пока он за рулем и не может меня придушить чувствую больше сил спорить с ним.
— Ну знаешь, можно сходить в кино или в оперу. Поговорить о погоде, о лошадях, о том, как ты скучал за мной…
Я подаюсь чуть вперед и вижу, как нервно дергается его рассеченный шрамом глаз. Я явно иду по тонкому льду, и он вот вот треснет.
— А ты разбираешься в лошадях? — с ухмылкой выхватывает он из словестного потока мои фразы.
— Нет. Но я уверена, что ты разбираешься. Ты ведь не всю жизнь наркотики людям продавал и женщин насиловал. Мне кажется было время в твоей далекой молодости, когда тебя интересовали лошади, спорт, возможно, книги. Ты ведь говоришь без акцента. Значит учился хорошо.
Строю я догадки из песка, видя, что удивляю его еще больше.
— Было, — соглашается вдруг он, — Я интересовался скачками и ставками на них. Помню когда сварил в кислоте одного букмекера, он мне предлагал слить исход продажных скачек.
Я чувствую, как лед под ногами все же дал трещину, и я ухожу в ледяную воду.
Кого я обманываю, передо мной садист и убийца, а я пытаюсь с ним любезничать. Говорить по душам.
Но я упорная.
Не зря многих переубеждала вернуться на истинный путь. Продолжаю доканывать брутала.
— А было в твоей жизни что то не связанное с убийствами и издевательствами над людьми?
Валид включает поворот и сворачивает на дорогу к своему дому. Чуть отвлекается. И я думаю, что разговор закончен.
— Нет.
Вдруг добавляет он с гордостью. Типа, ему ничего кроме соленых слез несчастных в жизни не нужно.
— Хочешь, я научу тебя? Покажу, что можно радоваться жизни? Получать удовольствие от общения и уважения людей?
— Уважения? Общения? — глухо повторяет он.
Огромный дом с высоким забором уже совсем близко и я чувствую, что не успеваю разбить глухую стену его злости и ненависти ко всем людям мира и меня в частности.
— Дура ты редкостная, Ника, — успевает ответить мой монстр.
А я улыбаюсь, ну точно, как дура, ведь впервые он меня Никой назвал. Не шлюхой, блядью или шармутой. А Никой.
— Ты тоже дурак! — дерзко заявляю я. Страх быть наказанной тонет в моем желании изменить его к лучшему, — Любой человек, который не хочет слышать чужих доводов, не видеть насколько прекрасен мир вокруг и добровольно обрекающий себя на страдания, глупец! Дурак!
Я откидываюсь на сиденья. Весь этот разговор кажется мне наивным и бестолковым. До него не достучаться…
Валид выходит и открывает дверь с моей стороны. Грубо вытаскивает меня из авто. Ставит перед собой и я вижу, как его могучая грудь вздымается от раздражения.
— Я монстр! Чудовище, которому доставляет удовольствие ломать таких наивных людишек, как ты. Ты для меня обычная шлюха моего врага! Ей и останешься, как бы ты не пыталась залесть мне в башку! Поняла? — он с силой сжимает мой локоть своей ручищей.
— Поняла! Если ты это признаешь, значит не настолько ты потерян, как хочешь казаться. Ведь путь к исправлению начинается с осознания…
— Закрой рот. Ты меня достала! Глупая безмозглая девка! Еще раз попытаешься меня учить жизни, отдам своим людям. Тогда посмотрю, каким прекрасным покажется тебе этот мир, когда тебя до смерти затрахает десять человек!
Его черные глаза сжигают весь мой боевой настрой! Невольно начинаю дрожать от его близости. Он подавляет своей мрачной аурой.
— Пытаешься вызвать страх во мне? Не хочешь попытаться пробудить другие эмоции? — закидываю голову, безрассудно всматриваюсь в его лицо.
— Мне достаточно страха и отвращения! Не придумывай того, чему невозможно быть, — он склоняется к моему лицу и я нервно облизываю пересохшие губы.
Этот жест замечает мой мучитель и начинает скалиться в пугающей ухмылке.
— Не играй со мной, девочка! Я перекушу тебя пополам. Уничтожу! Дай только повод. Еще один задушевный разговор или попытка сбежать, и я тебя прибью на месте! Сука!
Валид брезгливо откидывает меня и я ударяюсь спиной в машину.
— Быстро в дом!
Добавляет сурово он, даже не думая меня поддержать.
Я гордо вскидываю голову и бреду по тропинке в свою тюрьму.
— Не туда, — направляет меня Валид прочь от своей спальни.
Я покорно иду за ним в противоположном направлении.
Верзила открывает дальнюю дверь передо мной и бесцеремонно вталкивает меня в другую комнату. Она меньше, чем хозяйская спальня. Кровать, хоть и двухспальная, но не такая огромная, как его.
Он решил отселить меня от себя. И я не вижу в этом ничего ужасного. Как только я переступаю порог, он захлопывает дверь.
Я в страхе оборачиваюсь, понимая, что мы снова наедине.
Но Валида нет. Он не вошел следом. Закрыл меня в этой комнате саму…
* * *
Валид
Наглая сука!
И ведь не хотел больше трахать эту девку. Но когда она начала в машине доставать меня своими моралями, вышел из себя. Не сдержался.
Как подросток, не справившийся с гормонами, накинулся на ее тело прямо посреди трассы.
Хотел унизить, растоптать. Заставить бояться и рыдать от моей жестокости. Но Ника, как гребанная царица. Растоптала меня. Своей мнимой покорностью. Своими ангельскими глазами!
Все пошло не так, как я планировал. Рядом с этой девчонкой, наглой и дерзкой, уверенной в своих принципах, все идет не по моему сценарию. Нужно скорее избавиться от нее! От морока и желания, туманящих мой мозг.
В башке шумит — кино, театр, лошади…
Сука, пудрит мне мозги. Ловко требует, чтоб я изменил к ней отношение. Не дождется!
Она для меня — разменная монета в договоре с Тамиром.
Знала бы она, что скоро отдам ее Алиеву, обрадовалась бы? Ждала бы встречи с этим уебком Тамиром? Тот только о ней и думает. Только и говорит, что хочет увидеть ее.
А я, как одержимый. Не хочу ее отдавать и в то же время мечтаю поскорее избавиться от ее присутствия.
Когда насиловал ее было легче. Понятнее. А у дороги сорвался. Целовал ее лживый рот. Припал к мягким чувственным губам. Проткнул ее своим языком, членом. И не мог остановиться. Захотел словить ее оргазм. Сожрать все стоны. Впитать в себя всю ее нежную плоть.
Разве может девка отзываться на мои ласки, если я для нее монстр? Подонок, наказывающий ее своей раскаленной плотью?
Еще и завела шарманку об отношениях, уважении… Осталось еще про ванильную любовь поговорить.
