– Мне нужно срочно домой.
Ангелина кивнула и направилась следом за мной бодрым шагом.
– Возвращайся на рабочее место. Я позвоню вечером.
– Андрей, – она выбежала за мной в приемную. – Я поеду с тобой.
Я закатил глаза и тяжело вздохнул. Остановился и поглядел на нее.
– Уверена? – Если она полагала, что я буду церемониться с ее решениями, то лишнего времени на это у меня сейчас не было. Как и сил.
– Да, – твердо ответила она, а я кивнул и перевел взгляд на Виталину Сергеевну.
– Сообщите Красновой, что Ангелина сейчас получила расчет, и отмените собеседование, которое было назначено на четыре часа с Бурцевой на должность няни.
– Разве няня Никите больше не требуется? – удивилась женщина.
По мне, это был риторический вопрос, на который я не счел нужным отвечать. В последнее время моя секретарша стала слишком разговорчивой и досужей. В прошлый раз строгий выговор и лишение премии результата не дали. Похоже, вскоре мне придется подыскивать не только нового экономиста в отдел к Красновой, но и личного помощника.
Я вышел из приемной и направился к лифту, успев заметить недоумение на лице Виталины Сергеевны, когда Ангелина сообщила той, что сама будет няней для мальчика, и выскочила за мной следом. Уверен, ровно через пять минут на мой телефон поступит звонок или придет сообщение от Эльвиры. Я уже давно подозревал эту связку «Виталина-Эльвира», но недоумевал: неужели женщине в годах совсем не жалко было своего места и стольких лет работы на меня? Чем она руководствовалась, объединившись с моей бывшей любовницей? Ни одному мужчине не понравится такой прессинг. Или Эльвира заручалась поддержкой по всем фронтам и намеревалась убедить не влюбленного мужчину, что он влюблен? Хотела привязать к себе беременностью и ребенком? Только не в моем случае. Все эти шаги с ее стороны не оказывали на мои решения никакого влияния.
Глава 26
Ангелина
Я сидела на диване в вестибюле клиники и ждала Андрея. Позвонила маме, сказав, что моя поездка к ней под вопросом, заверила, что у меня все хорошо, и завершила вызов. Держала несколько минут телефон в руках, собираясь позвонить Красновой и извиниться, что так все получилось, но передумала. Я не проработала с ней и недели. В моих объяснениях она не нуждалась. Как и я не обязана была оправдываться перед ней, почему мои планы резко изменились.
Андрей спустился вниз, как мне показалось, спустя целую вечность.
– Как он? – спросила я.
– Спит. Оставят под наблюдением, – тихо отозвался он, присел рядом и положил руки на колени, смотря перед собой отрешенным взглядом.
Не представляю, что он сейчас чувствовал, но, судя по его разбитому и потрясенному виду, находился в отчаянии.
– Чем-то это все напоминает восхождение в горы. На высоте часто не хватает воздуха, а без кислорода легко впасть в забытье. Особенно на холоде. Можешь на минуту прилечь отдохнуть, а заснешь навсегда, не почувствовав ничего... Похожие ощущения. Воздуха не хватает, хочется прилечь и отдохнуть… – он повернулся и посмотрел на меня стеклянными и неживыми глазами.
Я не знаю, что бы делала на месте Андрея, будь Ник моим сыном. Но я точно не обладала и сотой долей того мужества, с каким вел сейчас себя Вихров. Я бы плакала, все отрицала, или мне самой потребовалась бы помощь специалиста. Возможно, это спокойствие со стороны Андрея было напускным, а вскоре его накроет... И мне больно и страшно было думать об этом.
– Он проспит до утра, поехали, отвезу тебя домой.
– А ты?
– Я... – протянул он. – Я тоже поеду домой. Мне нужно отдохнуть. Я ничего пока не сказал ему, отложил все разговоры до утра. Завтра ему начнут делать переливание крови и готовить к операции, чтобы определить стадию болезни и ход ее лечения.
– Хорошо, – я поднялась на ноги. – Поехали. Тебе нужно отдохнуть...
В машине Андрей все время говорил о делах по телефону. Его заместителя Бастрыкина я видела лишь мельком в кабинете у Красновой. Думаю, это хорошо, что ему было на кого положиться. По крайней мере, мне хотелось на это надеяться, потому что я не представляла, как он все будет совмещать. Я хоть и проработала всего ничего у него в компании, но успела понять, что объемы работы были очень масштабными, а в одно мгновение все забросить у него не получится.
– Я провожу, – сказал он, когда Павел остановил автомобиль неподалеку от моего дома.
Еще вчера в это же время будущее казалось таким радостным и перспективным… Я по жизни была неисправимым оптимистом, но сейчас не могла найти ни одного повода для радости. Не могла найти слов, чтобы как-нибудь поддержать Андрея. А поддержка ему была необходима. Я чувствовала это.
– Хочешь остаться? – спросила я, когда он поднялся со мной в квартиру, но переступать ее порог не торопился.
Мне хотелось верить, что он вызвался меня проводить, потому что не хотел оставаться один и ждал от меня приглашения.
– Наверное… – ответил он. – Если честно, я не представляю, как вернусь сейчас домой и буду продолжать думать об этом всем. Объяснять Людмиле Ивановне, что Ник… – он тяжело выдохнул. – До этого дня мне казалось, что я сильный человек, а на деле оказался таким же слабым и одиноким мальчиком, как и Ник...
В моей жизни было не так уж много мужчин, но я никогда не встречалась с такими, как Андрей. Он был сильным, влиятельным, бесспорно, но только сейчас передо мной стоял совершенно другой человек… И это проявление слабости и его откровения почему-то добавляли ему очков мужества в моих глазах.
Я взяла его за руку, как и вчера, завела в квартиру и закрыла дверь.
– Сейчас что-нибудь приготовлю. Мы поужинаем, и я постелю тебе в гостиной.
Я развернулась, чтобы направиться на кухню и вытащить кусок мяса из морозилки, но он поймал меня за руку и притянул к себе. Вжался сухими и жесткими губами в мой рот. Если мы будем заниматься с ним любовью в каждой стрессовой ситуации, то это может войти в привычку. Но сейчас я так же, как и он, нуждалась в этой близости.
– Павел, завтра в семь утра заберешь меня от Ангелины, – Андрей оторвался от меня, чтобы сделать звонок водителю.
Положил телефон на комод в прихожей и взял мое лицо в руки, смотря проникновенным взглядом в глаза.
– Ты ведь не против, если я останусь до утра?
Я покачала головой.
В мои планы не входили отношения с этим мужчиной, и я не собиралась отказываться от работы экономиста в его компании. Это все были опрометчивые шаги, но впервые в жизни, принимая все эти решения, я руководствовалась не здравым рассудком, а чувствами. И отчасти это было для меня очень тяжело, но и в то же время так прекрасно. Мое сердце бешено колотилось сейчас в груди, а когда Андрей сжимал меня в своих руках и целовал глубокими и страстными поцелуями, я растворялась в нежности, которую чувствовала к этому человеку.
