Мое чувственное влечение, которое я испытывала к бывшему мужу теперь, было даже сильнее, чем тогда, несколько лет назад. Я с тоской поняла, что, если так будет продолжаться, то я рисковала снова остаться с разбитым сердцем. Нам нужно было поговорить начистоту, мне следовало еще раньше рассказать ему о своих страхах, и кажется, это время пришло.
— Ты просишь меня отдать им часть наших денег? — сузив глаза, спросил он.
— Да, я хочу забыть о том, из-за чего два года назад разрушился наш брак…
— А вот я напротив не хочу этого забывать и больше никому не позволю этого сделать. Лера… Я не забывал о тебе все это время, — тихо сказал он. — И ты по-прежнему занимаешь огромное место в моем сердце. Но ты просишь меня о серьезных вещах. Ты измеряешь глубину своих чувств другими критериями и никак не в денежном эквиваленте, а для меня дело принципа наказать всех причастных к тому, что случилось между нами два года назад. И возможно это сделать только одним способом. В мире таких людей деньги на первом месте!
Я судорожно дышала, борясь с головокружением, неподвижно стояла в его объятиях и чувствовала, как кровь бешено пульсирует во всем теле.
— А что будет потом? После того как ты всех накажешь? Тебе станет легче? Разве того что я приехала в Москву и иду навстречу тебе, что готова дать зеленый свет нашим отношениям недостаточно для тебя?
37
В который раз за последний час я поймала себя на неожиданном раздражении. Я почти не могла представить себе ситуацию, в которой Олег потерял бы хоть часть своей самоуверенности. Даже сейчас налет решимости не исчезал из его взгляда. Он опустил руки мне на талию и нежно привлек к себе.
— А говорила, что с тобой все в порядке. Тогда почему дрожишь так, словно мы стоим не на жаре, а в окружении ледников? — проговорил он тихо, прижимаясь губами к моим волосам. — Потом уже наступило, Лера. Все обвинения с меня сняты, и поэтому я здесь. Да, скоро улечу обратно по делам, но пока здесь. Рядом с тобой. Этот звонок Миланы — очередная ее попытка до меня достучаться, крик отчаяния. И это доказывает, что я принял правильное решение, им с мужем необходимо указать их истинное место. Поэтому я не хотел, чтобы ты знала о моих делах и скрывал от тебя многие нюансы. Мне плевать на Милану и Коновалова, слышишь? — он взял мое лицо в руки и поднял его, смотря мне в глаза. — Наша размолвка сильно нас изменила. Если меня сделала сильнее, то тебя, кажется подкосила. Ты просишь меня вот так спустить все на тормозах… Нет, — он покачал головой. — Такого не будет. И ты обязательно потом еще скажешь мне спасибо, потому что некоторые вещи прощать нельзя. А те, которые касаются семьи и доверия, подавно. Твоего щедрого жеста Милана не оценит, а у меня нет желания идти никому на уступки.
Олег говорил правильные вещи. Долгое время я закрывалась от всех проблем в своем панцире, а теперь же, когда он активно пытался вернуть все между нами на круги своя, выбралась, чтобы подкинуть ему новых трудностей? А что если стена недоверия лишь мои выдуманные границы?
— Идем в дом, я так соскучился по сыну. Ты ведь помнишь, Лера, как я не люблю летать? — он обнял меня и увлек за собой. — Для меня это что-то вроде подвига. Я привык к частым перелетам, но когда они длительные меня это сильно выматывает.
— Ты надолго прилетел? — я прижалась к нему и не хотела больше оставаться одна.
— Мое долго в данном случае продлится всего три дня. Мне нужно быть в Москве на следующей неделе. И я надеюсь, что после вашего возвращения в нашей жизни все окончательно устаканится. И никакой Миланы, и других неприятных лиц на горизонте больше не появится.
— Это было бы хорошо…
— Что она тебе сказала? Почему ты выглядишь такой расстроенной? Она угрожала тебе? Мне следовало еще в Москве вбить ее номер в твой телефон и занести в черный список.
— Меня не расстроил и не напугал ее звонок, я… Просто устала изводить себя этими мыслями и прошлым. Не представляю, как ты все это терпишь. Неужели тебе нравится с ними общаться и иметь хоть какие-либо общие точки соприкосновения?
— У меня другое мнение на этот счет, Лера. Я давно дал себе установку, что терпеть должны меня, а не я выдерживать чей-то прессинг и думать о чужих желаниях. Пока ты год в одиночку занималась воспитанием ребенка, у меня были свои развлечения.
— Бить по больным точкам обидчика?
— Называй это как хочешь, но очередная победа над противником приносила мне массу удовлетворения. А вот ты… Ведь раньше была боевой малышкой. Что случилось? Где твоя решительность? Я понимаю почему ты хочешь развязаться с прошлым. Оно меня тоже тяготит, но я не привык останавливаться на полпути. Никто с этого поезда не сойдет. Мы дойдем до конца. А дальше видно будет. Планов с недавнего времени строить не люблю.
Я вдруг почувствовала сильный прилив сил после нашего разговора и поняла, что необходимо немедленно взять себя в руки.
— Идем домой, — я ускорила шаг. — Даня будет очень рада тебя увидеть.
— Думаешь, не забыл обо мне? — Олег слабо улыбнулся, а в уголках его глаз собрались мелкие морщинки.
— Мы ведь вчера вечером общались по видео-связи. За несколько часов не забыл, как произносить слово «Папа», — заверила я его.
Удивительно, стоило мне отпустить себя и не думать о прошлом, как общение между нами становилось милым и трепетным, и мы со стороны вполне могли сойти на молодую влюбленную пару.
— Лера, постой, — Олег вдруг остановился и схватил меня за руку. — Как смотришь на то, чтобы вечером искупаться вдвоем в океане? — спросил он, и коснулся пальцами моего подбородка, а затем вжался жесткими губами в мой рот, наглядно показывая свои намерения на наше совместное времяпровождение, после того как я уложу ребенка спать.
— Завтра после обеда у меня экскурсия по острову. Если составишь мне компанию, то…
— Договорились, — его глаза сверкнули, а он довольно улыбнулся и снова поцеловал меня.
За ужином сегодня говорили преимущественно я и мама. Но весь вечер я не сводила глаз с бывшего мужа, который не отходил от сына. Неужели он и в самом деле так соскучился по ребенку?
Когда я пошла укладывать Даню спать, Олег поднялся с нами в спальню, присел в кресло в углу и долго слушал, как я читала сыну сказку. За эти дни в нашем распорядке дня мало что изменилось.
— Чем ты обычно занимаешься по утрам? — тихо спросил он, когда сын заснул.
— Спускаюсь на берег и гуляю, иногда купаюсь в океане. Тамара Максимовна приглядывает за Даней, а если к моему возвращению он еще не встал, я бужу его, кормлю и мы идем в бассейн. Он бы не вылазил из него сутками.
— А потом?
— А потом мы опять кушаем и снова идем в бассейн. Затем у нас дневной сон, а я в это время опять иду к океану. Вечером все повторяется. Как видишь ничего не обычного, но нам всем здесь очень нравится. Спасибо тебе.
