Однако, к сожалению, он был лишен такой возможности. За принцем следили все присутствующие, никто из них не спускал с него глаз. Даже сейчас, когда он пытался оправиться от потрясения, к нему осторожно приблизился какой-то хилый англичанин, усы которого уже давно нуждались в стрижке, а кожа была какого-то землистого цвета.
— Прошу простить меня, ваше королевское высочество, но не могли бы вы рассказать, когда вы в последний раз видели мистера Рейно живым?
Себастьян почувствовал, как к горлу подкатила тошнота, — казалось, все съеденное за завтраком просилось наружу. Он проглотил подошедший к горлу ком и постарался взять себя в руки. Еще с отрочества он научился достойно держаться на людях.
— Вчера вечером, на балу, — сказал он и приготовился отвечать на дальнейшие вопросы.
Он сделает все, чтобы найти того, кто так подло поступил с Матусом.
Глава 6
Право же, стоило видеть маски, представшие нашим взорам на королевском бале-маскараде! Заказывали их — за немалые деньги! — у самых престижных мастериц и модисток Лондона. Иные маски, казалось, имели способность сопротивляться закону всемирного тяготения — так необычно они сидели на тех лицах, кои успешно скрывали. Иные же, наоборот, сопротивлялись законам хорошего вкуса. Среди последних особенно притягивала к себе взгляды маска некой дамы, водрузившей на голову птичье гнездо. Со стороны казалось, что она как будто ожидала, что птенчики ее вот-вот слетятся, дабы утолить свой голод.
Дамская газета мод и домашнего хозяйства г-жи Ханикатт
Элиза, Каролина и Холлис вернулись в уютное гнездышко Каролины в Мэйфэр без четверти пять утра и до часу пополудни спали, как ангелы. Когда они наконец проснулись, то прямо в ночных сорочках, со спутанными волосами спустились в столовую. Там позавтракали, лениво ковыряя еду и в мельчайших деталях обсуждая бал-маскарад.
— Вы видели леди Элизабет Кин? — взволнованно поинтересовалась Холлис. Она подтянула колени к подбородку, обхватила их одной рукой и, продолжая грызть тост, уставилась на подруг в ожидании ответа.
— Кого? — переспросила Элиза.
— Леди Элизабет Кин, милая. Если бы ты отправилась со мной в зоологический сад, где декламировали стихи, ты обязательно увидела бы ее.
— Со сбором слухов ты справляешься куда лучше меня, Холлис, и сама прекрасно это знаешь. С меня больше толку, когда я помогаю тебе с выпуском газеты.
— Так вот, они с леди Кэтрин Моэм непримиримые соперницы, и она вне себя от ярости, что на нее до сих пор не обратил внимания принц Себастьян, хотя все вокруг уверяли, что он не сможет перед ней устоять. И она назло ему оказывала повышенное внимание одному английскому джентльмену.
— У леди Элизабет на платье было такое низкое декольте, что, по моему мнению, она наверняка привлекла всеобщее внимание, которого так желала, — сказала Каролина, поднимая брови и откусывая маленький кусочек от ветчины, которую изящно держала двумя пальчиками. Она расположилась на двух стульях — на одном сидела, второй использовала как оттоманку для ног.
— А я думаю, что леди Кэтрин как раз и злилась из-за того, что ее-то принц Себастьян и не заметил, — сказала Элиза, совершенно запутавшись в том, кто и по какой причине злился.
— Я вообще не обратила внимания на декольте Элизабет, — призналась Холлис. Она изучала какую-то бумагу, которую разложила на столе и теперь разглаживала. Там содержались ее записи. — Я не могла отвести взгляд от ее маски. Казалось, что у нее на голове какое-то ужасное птичье гнездо.
Элиза ахнула:
— Я видела ее! Только не знала, кто это, и потому решила, что бедняжка лишилась своего состояния и ей пришлось самой мастерить себе маску.
Каролина захихикала.
— У леди Элизабет доход в сорок тысяч фунтов в год, чтобы ты знала, — заявила Холлис, не отрываясь от своих записей. — В то время как у леди Кэтрин годовой доход всего тридцать тысяч.
Элиза с Каролиной переглянулись. Повисшее молчание заставило Холлис поднять голову.
— Что? — Она явно удивилась тому, что поразила подруг своей осведомленностью. — Каро, неужели ты думаешь, что являешься моим единственным источником информации?
— Уверяю тебя, я никогда не пребывала в плену у подобных иллюзий, — медленно произнесла Каролина.
— Ладно, милые мои, мы должны решить, что будем писать в газете о вчерашнем бале! — весело воскликнула Холлис. — Во-первых, мы должны описать наряды. Я тут сделала кое-какие записи.
— Там было своеобразное смешение стилей, — начала Каролина. Она отклонилась в сторону, позволяя лакею налить себе чаю. — Некоторые были очень красивы, а другие — довольно просты. Особенно мне понравились алусианские наряды.
— О да, они чудесные, — согласилась Элиза. — Но если бы мне довелось выбирать, какое платье поразило меня своим великолепием, я бы назвала платье Холлис.
Холлис радостно охнула.
— Правда?
— Правда! — Элиза потянулась к голубой ленте в волосах Холлис, которые были такого глубокого каштанового оттенка, что казались почти черными. Эту ленточку забыли снять, когда они заспанными спускались к завтраку. Платье Холлис, в настоящий момент лежавшее наверху в шезлонге, было пошито из шелка великолепного сапфирового оттенка, отделанного черным, с потрясающей юбкой, каскадом спускающейся до самого пола разноцветными ярусами. Поппи несколько вечеров просидела, расшивая лиф черными крашеными стразами. Холлис добавила к наряду изумительное колье из черного оникса — подарок ее покойного супруга.
— И маска ей тоже подошла, верно? — согласилась Каролина и улыбнулась Холлис. — Миссис Кьюбисон была права касательно синего цвета. Если уж честно, то она во всем оказалась права. Если бы только она раскрыла мне тайну, кто за какой маской скрывался! Из-за своего неведения я рассердилась не на шутку.
— И слова из нее не вытянешь, — согласилась Холлис, которая, похоже, тоже была недовольна модисткой, хотя даже не знала ее.
— Я-то надеялась, что она мне хотя бы намекнет, за какой маской скрываются определенные личности, но — увы! Эта женщина — сама рассудительность. «Леди Каролина, есть ли смысл в бале-маскараде, если вам известно, кто и за какой маской скрывается?» — низким голосом произнесла Каролина, имитируя миссис Кьюбисон.
— Веский аргумент, — согласилась Элиза.
— И все же я настаивала на своем, — продолжала рассказывать Каролина. — Ведь настойчивости мне не занимать. Откровенно говоря, я умоляла ее, полагая, что она сделает одолжение в знак благодарности, потому что кое-чем обязана мне.
— И чем же? — удивилась Элиза.
— Чем? — взвилась Каролина. — Ты себе и представить не можешь, сколько клиентов я послала к ней только за прошлый год!
— И сколько же? — оживившись, поинтересовалась Холлис.
