Каролина закатила глаза, отломила кусочек хлеба и стала мазать его маслом.
— Поверить не могу! — воскликнула Элиза. — Поверить не могу, что этого беднягу убили. — Она вспомнила, с каким важным видом он представлял девиц принцу. Каким нестерпимо раздраженным казался принц, едва ли удостаивая их взглядом. Как добр был секретарь с ней, когда она хвасталась, что уже встречалась с принцем. Он заверил ее, что она произвела на его высочество неизгладимое впечатление.
— Почему его убили в королевском дворце? Там повсюду охрана и множество людей. И столько возможностей предотвратить нападение, — добавила Холлис. — Бек прав… кто-то обязательно должен был что-то видеть.
— Но если преступнику удалось ускользнуть, подозрение падает как на англичан, так и на алусианцев. Только представь, как трудно будет во всем разобраться, — заметила Каролина.
— Да, но…
Они так и не услышали возражений Холлис. Раздался громкий крик Бека, в котором явно слышалось недовольство:
— Каро! Я требую объяснений! Как ты могла потратить такие деньги на одно-единственное платье?
— О боже! — воскликнула Каролина. — Мой братец узнал о своей невероятной щедрости.
Давно было известно, что Каролина тратит деньги Бека. Обычно он пыхтел, топал ногами, но никогда, если честно, не мог отказать сестре.
— КАРОЛИНА!
— Раз уж такие дела… — она поспешила встать, — я полагаю, нам лучше подняться в мои покои. — Каролина так решительно зашагала прочь, что халат парусом надулся у нее за спиной, когда она покидала столовую. Холлис с Элизой стремглав бросились за ней.
Когда они оделись, Холлис не стала сдерживать своего любопытства относительно убийства. Она уже прокрутила в голове несколько сценариев, которые могли бы привести к смерти секретаря. Пока она их излагала, Элиза гадала, как воспринял эту новость зеленоглазый принц.
Несколько последующих дней весь Лондон гудел о сенсационном убийстве в Кенсингтонском дворце. Холлис частенько заглядывала в гости на Бедфорд-сквер, делясь со своей семьей последними версиями о том, кто убийца и что вообще приключилось с секретарем, которого звали, как ей удалось выяснить, мистер Матус Рейно. Сперва подозревали, что преступник — англичанин, возможно, противник подписания торгового соглашения. Кто еще мог иметь доступ в ту часть Кенсингтонского дворца, кроме англичан? Однако опросили всех слуг — и ни одной зацепки.
Королева даже пообещала награду тому, кто предоставит хоть какую-то информацию.
Когда никто не объявился, подозрения пали на алусианцев — все говорили о том, что там, откуда они приехали, назревают беспорядки и что это убийство, несомненно, каким-то образом с ними связано. Но местонахождение всех алусианцев, включая слуг, в тот вечер, когда давали бал, вычислили поминутно.
— Остается сделать вывод, что бедный мистер Рейно сам перерезал себе горло, — сухо резюмировала Холлис. Еще она сообщила, что принцы Алусии просто раздавлены этим преступлением, что, в общем-то, понятно. — Но наследный принц, несмотря на трагическую утрату, во время встреч держится превосходно, — по секрету поведала она. — Он продолжает настаивать на подписании торгового соглашения.
Элиза вспомнила зеленые глаза в прорезях маски и мысленно представила, как в них плещется боль утраты.
— Теперь мне нечего писать в газете, — вздохнула Холлис. — Обсуждать модные фасоны в свете такой трагедии довольно нелепо, как полагаешь?
— Разумеется, — согласилась Элиза.
— Но, правда, миссис Пендерграст подарила мне чудесную выкройку рубашечки для младенца на крестины, — призналась Холлис.
Однако газета Холлис недолго обходилась без увлекательных новостей. Все изменилось в одно утро, когда мистер Френч, который обычно доставляет почту, не явился в дом на Бедфорд-сквер. Вместо него пришел какой-то плотный коротышка, ростом едва ли выше ребенка, в засаленной кепке и грязном пальто. Элиза пару раз уже замечала, как он околачивается неподалеку от рынка в Ковент-Гарден.
Он протянул почту Элизе.
— А где мистер Френч? — поинтересовалась она, осторожно принимая послания из его черных от грязи рук.
— Знать не знаю, мисс. — Казалось, он хочет побыстрее убраться восвояси. И действительно, как только она взяла у него почту, он сбежал по ступенькам и что есть духу кинулся через площадь.
В стопке писем лежала написанная от руки записка, которая в один миг изменила жизнь Элизы.
Глава 7
— Вот вам, пожалуйста, черным по белому — слухи, указывающие на Ростафана, опубликованы в какой-то дамской газете. Только представьте!
Веселье, царившее на королевском бале-маскараде, было омрачено трагической смертью одного из высших алусианских вельмож. Хотя и не подобает нам заниматься досужими вымыслами, все же невозможно не задаться вопросом: отчего некий высокопоставленный представитель Алусии, известный своей неукоснительной верностью церемониалам, отсутствовал в зале перед последним туром танцев? И где он находился в ту минуту?
Недостойными нас были бы и домыслы относительно того, что станет делать некая дама — столь же грациозная, сколь и беззаботная, — обретшая недавно законного супруга; что станет она делать, когда узнает о пристальном интересе супруга к ее ближайшей подруге.
Следовательно, мы воздержимся от всяких домыслов.
Дамская газета мод и домашнего хозяйства г-жи Ханикатт
— «Известный своей неукоснительной верностью церемониалам», — сдвинув брови, повторил Кай. — Известный? Генерал? Высокопоставленный вельможа? Это намек на Ростафана?
Кай, Себастьян и Леопольд склонились над газетой, которую Леопольд принес Себастьяну. Леопольд сказал, что ему на эти слухи намекнул кто-то из его приятелей, заметив, что обвинение напечатано черным по белому. Но кто мог выдвинуть подобное предположение? И на какие факты опираясь?
Себастьян полистал газету, пытаясь найти хоть какую-то зацепку. На страницах в основном размещались объявления о дамских платьях или иных товарах, например, сиропе для прорезывания зубов у младенцев или помаде для волос, при использовании которой гарантирована более густая и длинная шевелюра, если втирать ее в голову трижды в день.
Там еще были опубликованы житейские советы, помогающие поддерживать идеальный порядок в доме и прекрасное настроение у супруга. А еще небольшая статья, в которой подробно рассказывалось, как правильно накрывать на стол, и детальные указания, как пошить сорочку ребенку на крещение.
А на самой последней странице, под заголовком «Городские новости», напечатан этот… домысел? Глупая шутка? Ложный след?
— Я хочу поговорить с тем, кто решился опубликовать подобную чепуху, — сказал Себастьян, с отвращением отбрасывая газету. — Кто этот человек, который получает выгоду от этих сплетен? — Он посмотрел на министра иностранных дел. — Кто смеет публиковать подобную чушь, не располагая достаточными доказательствами?
