— По-моему, мы все прекрасно понимаем, что здесь происходит, — подытожила Холлис.
— Правда? И что же? — медленно протянула Элиза.
Холлис сжала руку сестры.
— Ты в него влюбилась.
— Ох, ради бога! — воскликнула Элиза и, отдернув руку, откинулась на спинку стула.
— Он тебя очаровал, — продолжала Холлис. — И это безумно интересно, даже учитывая наши обстоятельства.
Значит, они судачили о ней. «Бедняжка Элиза, старая дева, которая влюбилась в принца».
— Безумно интересно. Но я не дура. И вам обеим отлично известно, что я достаточно практична.
— Сейчас все изменилось, — сочувственно поморщилась Каролина. — Неужели не понимаешь? Поверь, мы не хотим, чтобы тебе вновь сделали больно.
— Никто мне больно не сделает, — с досадой в голосе заявила Элиза. Она горячо и искренне любила обеих, но, кажется, Каролина с Холлис сомневались в том, что она сумеет достойно перенести удар. Вот как может аукнуться собственная несдержанность на званом ужине! Больше никто никогда не поверит, что ты в силах пережить разочарование. — Вы обе так жаждали узнать малейшие подробности нашей с ним встречи и вдруг неожиданно озаботились мною?
— На самом деле все не так, — возразила Холлис. — Сначала было занимательно, но потом он тебя поцеловал — и, похоже, ситуация накалилась. Я не хочу видеть, как тебя обижают. Но если ты позволишь втянуть себя в это дело, тебе обязательно сделают больно. Он вернется в свою Алусию помолвленным, с невестой, которая принесет ему огромное приданое и связи в правительственных кругах Англии. И, кроме того, если ты будешь продолжать искать убийцу, то, возможно, пострадаешь и физически.
— Полагаете, я верю в сказки? — укоризненно произнесла Элиза. — Думаете, я настолько простодушна и не знаю жизни? Что я уже один раз ужасно ошиблась в Ашере?
— Да нет же! — воскликнула Каролина. — Точно так же я предостерегала бы и Холлис.
Элиза не верила им и не могла понять, то ли ей стало грустно от подобных слов, то ли они ее разозлили. У нее, в отличие от подруги и сестры, была совершенно иная жизнь. Она не встречалась каждый день с поклонниками, как Каролина. И не была однажды счастлива замужем, как Холлис. Она знала, что не особо следит за модой и что ее нечасто приглашают на званые ужины. Но ее нельзя было назвать наивной. Особенно теперь.
Она медленно выпрямилась, посмотрела на Каролину и сказала:
— Мне нужно устроить званый ужин или прием. И я прошу тебя как подругу мне помочь.
Каролина округлила глаза.
— Но я, наверное, не смогу устроить дома прием. Бек никогда не позволит. Только не для таких целей.
— В таком случае ты наверняка знаешь тех, кто сможет.
— Элиза! Нельзя просто дать ужин…
Дверь резко распахнулась, с грохотом ударилась о стену, в комнату вошел Бек, но тут же замер на месте, когда увидел их всех за столом.
— Господи! Снова вы! У вас дома есть нечего, Элиза? А у тебя, Холлис?
— У вас вкуснее, — ответила Холлис, кладя в рот клубнику.
Бек закатил глаза и медленно двинулся вперед. В руке он держал стопку писем, один из конвертов он швырнул на стол. Конверт скользнул по столу к Каролине.
— Что это? — поинтересовалась она, беря послание.
— Похоже на приглашение.
Она распечатала конверт, вытащила плотный лист писчей бумаги, развернула и пробежалась глазами по тексту.
— Джулиана Уитбред дает большой прием в честь своего дня рождения, — сообщила она.
— Намечается грандиозное действо, — заметил Бек, просматривая оставшуюся почту. — Похоже, приглашены все важные шишки. — Он посмотрел на трех подруг. — Разумеется, я имею в виду настоящую знать. А не тех, кому привиделась моя несуществующая симпатия к одной даме, слепой, как летучая мышь, и кто не преминул написать об этом в своей чертовой газете.
— Ах! — воскликнула Холлис. — Вот уж не думала, что ты читаешь нашу газету. Ты рассержен.
— Рассержен? Госпожа Ханикатт, «рассержен» — не то слово, которым можно хотя бы отдаленно описать то, что я думаю о ваших гнусных сплетнях. Я не испытываю ни малейшего интереса к мисс Люсиль Хит.
— Ты уверен? — мягко уточнила Элиза.
— Почему вы обе постоянно здесь толчетесь? — разозлился Бек.
— А кто будет на приеме? — полюбопытствовала Холлис, привыкшая совершенно не обращать внимания на колкости Бека.
— Ты их все равно не знаешь, — отрезал он.
— Быть может, ты удивишься… — прощебетала Холлис и съела еще одну ягоду.
— Зато я всех знаю, — вмешалась Каролина. — Кто туда приглашен?
— Все, — ответил Бек. — И принц, о котором вы все уши прожужжали.
Элиза, Каролина и Холлис переглянулись.
— А господин Хит? — уточнила Элиза.
— Кто, черт побери, такой господин Хит?
— Банкир! — воскликнула Каролина. — Чью дочь, по слухам, ты намерен повести под венец, — захихикала она.
Бек вновь сердито посмотрел на Холлис.
— Возможно. Там будет половина парламента. Это станет грандиозным событием — осенний карнавал, который устраивается для того, чтобы граф Лесестер смог сделать предложение юной красавице, мисс Уитбред. Ее отец очень амбициозен.
— А не принц Алусии? — уточнила Холлис.
Бек фыркнул.
— Вне всякого сомнения, его августейшая особа приглашена, чтобы подстегнуть графа к решительным действиям. Но сомнений нет: желаемая цель — союз с Лесестером. Об этом всем известно.
— Я прекрасно знакома с Джулианой, — заметила Каролина.
— Рад за тебя! — проворчал Бек.
— Приглашают нас вместе, Бек.
Он продолжал просматривать почту.
— Я не намерен терять целый день на то, чтобы развлекать обезьян и наблюдать за тем, как повсюду крутится избалованная девица.
— Почему? — удивилась Элиза. — Ты в нее влюблен?
Холлис захихикала.
Бек застонал. Он обвел взглядом трех подружек.
— Ну чем я это заслужил? Чем? Можешь передать мои сожаления, Каро, но я никуда не пойду.
— Я в этом нисколько не сомневалась.
— Господи, Холлис, ты съешь все ягоды! — возмутился Бек. — Они не для тебя покупались.
— Ладно… — весело ответила Холлис.
Бек в ответ лишь развернулся и вышел из комнаты. Когда он удалился, она положила в рот очередную ягоду.
— Ну что ж, Элиза, вот тебе и прием… — сказала Каролина, размахивая приглашением.
— Но меня же не пригласили, — заметила Элиза. В том, чтобы разговор принца с господином Хитом состоялся, ее присутствия не требовалось, но она все равно чувствовала, что просто обязана быть там.
