Девушка всхлипнула и развернулась, собираясь, видимо, сбежать. Леха поймал её в последнюю секунду за руку, чувствуя себя при этом последней скотиной.
— Лена. Прекрати.
— Нет! Отпусти! Я рожу этого ребёнка и воспитаю одна. Без отца. Я уже его люблю, потому что он от тебя! Ясно? Отпусти меня! Какая же ты сволочь, Никитин!
Леха притянул рыдающую красавицу к себе, поглаживая её по спине.
— Всё. Хватит. Успокойся. Ты ведь знаешь, я никогда не брошу своих детей. Прекрати.
— Правда? — Лена подняла лицо, заискивающе ловя его взгляд. — Значит, все будет хорошо? Мы поженимся и наш сын или дочь появится на свет в полноценной семье, да?
В этот момент Нику показалось, будто сердце остановилось. Выбор. Перекрёсток, на котором он должен определиться, куда идти дальше. С одной стороны, любимая женщина, счастье, полноценная жизнь. С другой-случайный ребёнок, который ни в чем не виноват.
Леха сказал Лене чистую правду. Он никогда не сможет отказаться от малыша. Их с Васькой неблагополучная мамаша до конца жизни взрастила в Нике гипертрофированное чувство ответственности за тех, кто нуждается в нем.
Дорога к дому показалась ему бесконечно долгой, но, в то же время, безумно короткой. Самым сложным, как ни странно, было подняться на второй этаж, войти в спальню и посмотреть Золотой девочке в глаза.
Маргарита лежала среди расправленной постели на животе, болтая ногами и что-то разглядывая в телефоне. Ник облокотился о косяк двери плечом, не в силах подойти ближе. Вот оно, счастье, в двух шагах. Просто выкинуть все, что произошло на улице, из головы и окунуться в омут страстей, кипящих вокруг этой красивой, голубоглазой блондинки. Однако Леха знал, что не сможет. Не простит себе.
— Ты где был?
Девушка словно почувствовала его присутствие и подняла голову, отвлекаясь от экрана телефона.
— Никитин, я, конечно, противница бытовухи, а также рутины во всех её проявлениях, но такие странные игры в прятки тоже, знаешь ли, напрягают. Вышла из ванной, а у меня мужик пропал.
Леха усмехнулся, продолжая разглядывать Барби. До чего же она красива. И умна. По-настоящему, без лишней показухи, без нелепых понтов. Как он мог не замечать всего этого раньше? Считал её эгоистичной стервой. Идиот. Девочка всего лишь фанатично нуждалась в любви. Вот и все. Наверное, ранняя потеря матери заложила Маргарите в душу эту потребность, видеть и знать, что все вокруг обожают её.
Жаль. Бесконечно, безумно жаль, ведь они потеряли столько лет. Но… Леха знал, какой ответ услышит от своей женщины. Теперь уже знал точно, наверняка, потому что настоящая, подлинная Маргарита Ратинберг вовсе не та, кем привыкли её считать.
— Лена беременна.
Никитин сказал эти слова равнодушным тоном, но внутри все сжалось от холодного, болезненного ощущения потери, которую он видел слишком близко, почти за своей спиной. Острое чувство расставания, будто пронзало позвонки длинной иглой, а волосы на затылке шевелил колючий ветер грядущего одиночества, потому что без Золотой девочки он будет одинок даже среди миллионной толпы людей.
Марго на секунду застыла, а потом, перекатившись на спину, села ближе к краю постели и молча уставилась в тёмное окно. Лехе безумно хотелось подойти, опуститься перед Барби на колени, и, целуя тонкие, аристократические пальцы, шептать о том, как сильно любит её. Но он остался на месте, продолжая подпирать плечом дверной косяк, потому что знал, сейчас она его просто оттолкнет.
Маргарита, все так же молча, поднялась с кровати, и принялась собирать свои вещи по комнате.
Леха наблюдал, как рушится его только что обретенная счастливая жизнь. Он мог бы многое сейчас сказать. О своих чувствах, о своём сумасшествии, которое вызывает лишь одна единственная блондинка на свете. Однако Ник продолжал молча впитывать взглядом каждое движение женщины, в данный момент уходившей из его жизни навсегда.
Характер Маргариты, её внутренняя суть, теперь были ясны Лехе до каждой ещё неоформившейся мысли. Золотая девочка никогда не позволит ему отказаться от ребёнка и в любом случае отойдёт в сторону, даже если он сам будет пытаться её удержать. Вот такая она, Маргарита Ратинберг, на самом деле.
Только у самых дверей, собираясь выйти из комнаты, девушка на одну единственную минуту остановилась рядом, глядя Нику в глаза и ожидая, когда он отодвинется в сторону, освобождая ей путь.
— Не уходи…
Это было все, на что в данный момент Леха нашёл сил.
— Знаешь… Я никогда и ни с кем не была счастлива. Представляешь? Только сегодня это поняла. Но… Ты сам все знаешь. Верно? А теперь, умоляю, дай мне сделать это. Не затягивай агонию, потому что… Я не смогу остаться.
Ник отступил в сторону, позволяя Маргарите пройти. В тот момент, когда внизу хлопнул входная дверь, ему показалось, что сердце остановилось.
— Ну, и дурак.
Леха обернулся. Из соседней спальни торчала лохматая Васькина голова.
— Быстро спать! И некрасиво подслушивать разговоры взрослых.
Васька показал Нику язык, а затем исчез за дверью своей комнаты, бормоча под нос что-то о хитрых рыжих девчонка и глупых старших братьях, которым, как ни крути, точно требуется помощь.
Двадцать восьмая глава.
Маргарита чувствовала бесконечную, даже, наверное, безысходную усталость. Жутко болела голова и хотелось плакать.
Всего лишь несколько недель минуло с того момента, как она вернулась в этот город, а такое ощущение, будто полжизни прошло. Причём, далеко не лучшая её часть.
Хотя… С другой стороны, Барби очень неожиданно нашла здесь брата, а главное, саму себя. И при этом ухитрилась потерять только что обретенную любовь. Как же, черт подери, это тяжело.
Девушка, грустно вздохнув, открыла дверь своего дома и тут же застыла на входе. В зале был включён свет. Марго очень хорошо помнила, что уходя несколько дней назад вместе с Васькой, проверила каждую комнату особняка на предмет отсутствия возможных проблем. Эта привычка осталась у неё с детства. Газ, вода, свет. Так всегда учил отец.
Барби, осторожно переступила порог и, стараясь двигаться как можно тише, прошла внутрь, сдерживая при этом совершенно неуместное, идиотское желание хихикнуть. Она прямо как тупая героиня фильма ужасов или триллера. Идёт в ловушку, когда надо бежать. Господи, не провинциальный город, а какое-то логово преступного мира. Не удержавшись, Марго все же фыркнула тихонько себе под нос.
Честно говоря, она просто-напросто была уверена, что, скорее всего, это снова нарисовался Орлов. Напился, решил не идти домой и опять заночевать у неё. А данный факт означает нытье, вкупе с заверениями в вечной любви на ближайшие несколько часов. Вообще не во время. Марго, плюнув на все правила приличия, решила вышвырнуть Макса коленом под зад в сторону ревнивой благоверной.
