— А если я этого не сделаю?
Наташка больше не хохотала, как ненормальная, но взгляд ее стал совсем жестким и острым.
— Хорошо. Тогда я вызову полицию. В конце концов, ты ночью без приглашения забралась в мой дом.
Маргарита развернулась, чтоб взять телефон, который лежал в сумочке, так непредусмотрительно оставленной ею у входа. В этот момент, за спиной, девушка почувствовала быстрое движение, но сделать уже ничего не успела. Что-то тяжелое весьма болезненно опустилось ей на голову, и Барби просто-напросто потеряла сознание.
Маргарита сама не знала сколь долго продлилось это состояние беспамятства, но, когда она открыла глаза, ситуация несколько поменялась. Руки девушки были накрепко связаны бельевой веревкой. При этом Наталья каким-то образом ухитрилась затащить ее на второй этаж и уложить в постель. Щиколотки, так же, как и запястья, фиксировала все та же веревка.
Не зря, видимо, говорят, что сумасшедшие люди физически сильнее нормальных. Интересно, каким образом она вообще ее волокла? На себе что ли? Однако, судя по всему, это была далеко не главная проблема на данный момент. По спальне, что-то бормоча себе под нос, бродила бывшая подружка. В руках у нее наблюдалась достаточно большая канистра, из которой Наташка воодушевленно плескала на все окружающие предметы жидкость, подозрительно пахнущую бензином.
— Очнулась? Тебе же хуже. Думаю, сгореть заживо достаточно болезненная процедура.
Наталья вылила последние капли рядом с кроватью, а потом достала из кармана зажигалку.
— Ты что? Совсем чокнулась? Этот же убийство. Тебя посадят!
Марго старалась говорить спокойно и как можно убедительнее. Ей очень сильно, по настоящему стало страшно. Ревнивая, завистливая дура, похоже, на самом деле решила поджечь дом, а умирать, тем более вот так глупо, Барби не хотела совершенно.
— И что? — Наташка равнодушно пожала плечами, — Зато ты сдохнешь.
С этими словами бывшая подруга чиркнула колесо зажигалки и поднесла пламя к шторе на окне, весьма основательно смоченной горючим.
Двадцать девятая глава.
С момента, как Маргарита вышла за дверь, Леха метался по дому, не находя себе места. Совершенно непонятная тревога набирала обороты, и он не мог отыскать этому объяснений. Да, Золотая девочка сбежала. Скорее всего, в ближайшее время у них вряд ли получится нормально поговорить, чтоб утрясти сложившуюся ситуацию. Особенно, учитывая сложность их взаимоотношений. Но то, что Ник испытывал в данную секунду, не было похоже на грусть, боль или тоску по любимой женщине. Нет. Его накрывала, самая что ни на есть, паника, причем в наичистейшем виде. Словно к затылку приставили дуло пистолета, который, наверняка, вот-вот выпустит пулю.
В чем причина? Что он упустил? Где не рассмотрел опасность?
Поэтому, когда за окном полыхнуло зарево, Никитин, даже не глянув в ту сторону, кубарем скатился по лестнице на первый этаж и выскочил на улицу. Так и есть. Горело в стороне дома Ратинберг.
Леха не стал заводить машину, бросившись к особняку наперерез, через кусты и дворы. Так однозначно выходило быстрее. Он знал эту дорогу, как свои пять пальцев, до самого последнего камешка. Семь лет, все-таки, бегал по ней утром, сам себе не в силах объяснить, почему выбирает именно такой маршрут.
Когда мужчина подбежал к жилищу Маргариты, горели практически оба этажа. Огонь еще не разгулялся по полной, но уже вырывался на улицу отовсюду, где только мог.
— Твою мать! Твою мать! Твою мать!
Ник метался перед входом, пытаясь сообразить, как ему поступить. Марго могла пойти ночью только сюда, чтоб в родных стенах зализать раны. Это же Золотая девочка. Тем более после того, что произошло у них пару часов назад. А значит, она внутри. Там. Среди огня.
Лехе казалось, что мир переворачивается с ног на голову. Адреналин, вызванный чувством всеобъемлющего страха за близкого, любимого человека накрывал его сознание целиком и полностью, маяча на периферии зрения красной пеленой. Где-то, на другом краю города, послышался звук пожарной сирены, но, по мнению Ника, спасение было слишком далеко.
Чертыхнувшись, он бросился к двери. Там огонь хозяйничал, пока что, меньше всего. Но биться о добротную, основательную, наглухо закрытую дверь можно было бесконечно. Все же старуха Ратинберг не в хибаре жила. Её особняк славился, как самый дорогой и солидный, хотя и достаточно старый.
Леха пытался плечом выбить преграду, мешающую ему попасть внутрь, при этом, ко всему прочему, стараясь укрыть лицо от жара, который подбирался все ближе. В этот момент, взвизгнув тормозами, у распахнутой калитки остановилась машина Орлова, из которой с бешеными глазами вывалился сам хозяин тачки.
— Ешкин ты кот! Это что за фигня?!
— Пожар, придурок! Неужели не видно? — Ник ответил ему, бросая слова за спину, потому что ни на секунду не прекращал попыток выбить эту дурацкую дверь.
— Черт. Сегодня дежурит смена Михалыча, а он бухает в темную голову на работе. Дурак, не долбись. Не получится. Давай, за мной!
Макс бросился к окну, расположенному за углом. Тому самому, через которое можно было пробраться внутрь, немного поддев раму. Леха, не задавая лишних вопросов, побежал за ним. К счастью, с той стороны огня было еще меньше.
Однако, едва окно удалось приоткрыть, одна из горевших штор рухнула вниз, увлекая за собой багету, тем самым, пусть и не сильно, но все же перегородив путь.
Макс машинально отшатнулся в сторону, прикрывая лицо.
— Никитин, а вдруг ее там нет? Может она где-то в другом месте?
Леха усмехнувшись, оттолкнул Орлова в сторону и полез через окно, прекрасно понимая, что с каждой секундой огонь разгорается все сильнее. Еще немного, и вообще ничего не возможно будет сделать. Уже спрыгнув по ту сторону, он на мгновенье обернулся к сопернику.
— Она там. Я чувствую. И я ее вытащу. Тебя не виню. Этот нормально, бояться за свою жизнь.
Огонь был повсюду. Ко всему прочему, горевшие виниловые обои чадили нещадно. Из-за дыма практически ничего не было видно.
— Марго! Марго!
Сквозь треск огня, где-то в районе то ли лестницы, то ли вообще второго этажа, Лехе показался ответный крик. Он бросился туда, откуда ему мерещился голос блондинки. Жар обдавал его со всех сторон, оставляя обоженные красные пятна.
Слава богу, подняться в спальню ещё было возможно. Прикрывая лицо, Ник добрался до нужной комнаты. Судя по интенсивности пожара, именно там находился очаг возгорания. А ещё, Маргарита. Он не ошибся.
Девушка кашляла, звала его хриплым голосом, и при этом ещё, извиваясь ужом, потому что руки и ноги у неё оказались связаны, старалась ползти в сторону выхода.
Леха выматерившись, бросился к блондинке, лицо которой было испачкано грязными следами копоти и слез.
