«Слежка за мной была, я чувствовал ее. Кто мог меня вести? Двое азиатов? Вряд ли. Они заметны за километр: роста небольшого, одеты по-осеннему, а шапки на головах лохматые, из собачьего меха. Русские так не одеваются. У нас, если готовишься к морозу, то весь одеваешься потеплее, а не частями. Женщина, когда я поравнялся с ней, посмотрела мне в глаза. Шпик не имеет права встречаться взглядом с объектом наблюдения, так что женщину я тоже отброшу. Пьяные мужики вели себя вызывающе, матерились на всю улицу. Для скрытой слежки такое поведение не подходит. Если бы они решили внезапно напасть на меня, тогда прикинуться пьяными – самый раз, но они-то мимо прошли. Кто остается? Этот субъект в норковой кепке? Одет он как блатной, а рожа – интеллигентская. Подозрительно, конечно, но он, когда я вернулся в магазин, не метался по залу в поисках исчезнувшего объекта наблюдения, а хлеб выбирал».
Игорь вышел на улицу, закурил. Через несколько минут подозрительный субъект вышел из магазина, прикурил у Ефремова и удалился в сторону школы.
«К черту! – решил Игорь. – Здесь, у гастронома, я больше ничего нового не узнаю».
Игорь отбросил окурок в сугроб и быстрым шагом пошел в темноту дворов. Срезав путь к проспекту через гаражи, он вышел на остановку, сел в первый попавшийся автобус и начал кружить по городу. На встречу с Риммой Витальевной Ефремов опоздал на полчаса, зато был уверен, что «хвост» за собой не привел.
Козодоева дожидалась Игоря в кафе на бульваре Машиностроителей, практически в центре города. Вечером, в пятницу, посетителей в кафе было немного – цены кусались, выбор блюд был небольшим, а сервис – на уровне советской забегаловки начала 1960-х годов. В те годы в столовых обслуживали официантки – неприветливые мрачные тетки в несвежих передниках.
– Прошу прощения, что опоздал. Дела! – Игорь сел за столик, заказал кофе. – Римма Витальевна, я подумал над вашим предложением и счел, что работа, которую вы хотите поручить мне, вполне выполнима.
– Спасибо! – обрадовалась Козодоева.
– Я, не откладывая дело в долгий ящик, начал готовиться к «мероприятию»: подобрал исполнителей, продумал сценарий. Не позднее, чем в середине января, я смогу арестовать вашего сына.
– Здесь – задаток. – Козодоева достала из сумочки конверт, положила на стол перед Игорем.
Ефремов, не открывая, спрятал конверт во внутренний карман пиджака, достал сигареты, уронил пачку. Поднимая сигареты, он мельком оглядел зал. Ничего подозрительного.
– Тут только часть денег, – стала объяснять Римма Витальевна. – Вторую половину задатка я смогу собрать на следующей неделе.
– Поговорим о деньгах, – улыбнулся Ефремов. – Я тут посчитал на досуге и пришел к выводу, что за такую опасную работу десять тысяч – маловато, но для вас, Римма Витальевна, я ее сделаю. Но при одном условии.
Расслабившаяся в начале разговора Козодаева напряглась. Добрая улыбка, с которой она встретила Игоря, сползла с лица, губы невольно поджались. Всем своим видом она показывала: «Какие еще условия? Что это за новости?»
– Работа, которую предстоит сделать, состоит из двух этапов. Первый – подготовительный, и второй – арест Сергея. Мое условие касается второго этапа. До того как я защелкну на вашем сыне наручники и отправлю его в ИВС, я должен жениться на вашей дочери.
– Что?! – приподнялась Римма Витальевна.
– Это еще не все, – продолжил Ефремов. – Я не могу жениться на такой хорошенькой, миловидной и умной девушке, как Оксана, просто так. Для обеспечения моего семейного счастья вы дадите за Оксану приданое – пятьдесят тысяч долларов США.
– Я ничего не понимаю. О чем вы говорите?
– Все вы прекрасно понимаете, – жестко осадил собеседницу Ефремов. – Я хочу жениться на вашей дочери. Вы станете моей тещей. Я буду называть вас «мама», а вы меня – «любимый зять Игорек». Если это условие не будет выполнено, то ни о какой работе не может быть и речи.
– Вы не шутите, Игорь Павлович? Вы, часом, не пьяны?
– Римма Витальевна, если вам надо время подумать, то я согласен. Как меня найти, вы знаете.
– Я вижу, что ошиблась в вас, – сухо сказала Козодоева. – Прощайте, Игорь Павлович, и забудьте о нашем разговоре. Деньги можете оставить себе.
Римма Витальевна встала, расстегнула сумочку, вынула из кошелька две купюры, небрежно бросила на стол.
– Это за кофе, – надменно сказала она.
– Путь к единоличному управлению СГТС лежит через ЗАГС, – спокойно продолжил Ефремов. – На вас я жениться не могу и, честно говоря, не хочу. Поговорите с дочерью. Я буду для Оксаны хорошим мужем.
– Сказала бы я тебе, чьим ты мужем будешь, да материться в общественном месте неприлично. Ты на себя посмотри, а потом о ЗАГСе думай.
Поджав губы, Римма Витальевна вышла из кафе. Ефремов улыбнулся ей вслед, подозвал официантку и заказал пятьдесят граммов виски. На сто граммов денег у него с собой не было.
11
Из кафе Римма Витальевна поехала домой.
– Как прошла встреча? – с порога спросила дочь.
– Ничего не получилось, – Козодоева сбросила шубу, прошлась по гостиной. – Я ошиблась, доверившись этому человеку.
– Мама, не напускай туман! – потребовала Оксана. – Говори толком, что произошло?
– Ничего. Ефремов был сегодня неадекватным. Он или был пьян, или накурился какой-нибудь гадости, или он просто подлец и дурак. Он потребовал от меня невыполнимого. Я не хочу повторять его слова, потому что это глупо и пошло. Это бред сивой кобылы.
– Мама, или ты мне все расскажешь о вашей встрече, или я позвоню Ефремову и у него узнаю, что произошло.
– Оксана! У меня язык не поворачивается повторять его бредни, но если ты настаиваешь, то слушай. Он в качестве условия ареста Сергея потребовал жениться на тебе и получить в приданое пятьдесят тысяч долларов.
– В смысле – жениться? – не поняла дочь. – По-настоящему, что ли? Ты ему объяснила, что у нас сейчас нет таких денег? Продадим фирму – будут, а сейчас откуда мы их возьмем?
– Ничего я ему не объясняла! – нервно ответила Римма Витальевна. – Этот подонок издевался надо мной, а я должна была о финансовом положении нашей семьи перед ним отчитываться?
– Погоди, мама, – посерьезнела Оксана. – Я надеюсь, ты за меня ответ не дала?
Римма Витальевна оцепенела на секунду, потом пришла в себя и, четко проговаривая каждое слово, спросила:
– Я не ослышалась, ты спросила про ответ?
– Конечно! Мне же замуж предложили, не тебе.
– Господи, что за день сегодня такой! – взвыла Римма Витальевна. – Один надо мной издевался, как мог, теперь ты взялась? О каком замужестве может идти речь? Он – голодранец, мент. Какой из него муж?
– Мама, – неожиданно жестко сказала Оксана, – ты реально посмотри на нашу ситуацию, а потом моего жениха оплевывай. Если он не посадит Сергея, то это мы с тобой останемся с голым задом, а не он.
