- А сыном своего отца он, скорее всего, всё-таки является, — эту мысль Манабу озвучил вслух, специально для присутствующих родственников.
По негласным, неписаным, но рабочим правилам таких вот встреч, сейчас можно было ожидать жёсткого ультиматума противной стороны. От того, что именно прозвучит в исполнении посетителя, само заявление менее серьезным не станет: голос члена семьи Асада есть голос члена семьи Асада.
А что послали подростка — так это может может быть и тактической хитростью.
Хм, определённая логика есть. Если Ходзё возмутятся — всегда можно будет сдать назад и сказать, что взрослые имели ввиду другое. А если же хозяин кабинета согласится с требованиями, то этот Масахиро со своей ролью почтового ящика или конверта справится полностью.
- Чем докажешь, что ты Асада? — с явно неконструктивным выражением лица прорезался Хироки.
Манабу заскрипел зубами: представляя интересы различных служб внутри концерна, они как раз и занимались тем, что вырабатывали единую позицию. Между собой. Не сказать, чтобы без шероховатостей. Вот до появления этого, хм, гостя.
Как ни смешно, но белобрысый пацан, сказать фигурально, застал вражескую армию врасплох и на марше.
К счастью, все присутствующие менеджеры больше внимания (и слава богу) обращали в данный момент на содержание происходящего, а не на его форму.
- Зайдите на сайт Академии Тамагава, — предложил пацан. — Там есть моё фото, в списке учащихся старшей школы. Как вариант — могу дать свой палец, говорил уже. Как-нибудь пробейте по базам?
- Это Асада, — хмуро заявил Такуро. — Но его фамилия не делает сам разговор с ним приемлемым. Открутим голову малолетнему мудаку, раз сам пришёл?
Светловолосый школьник, направлявшийся было к одному из стульев за столом для совещаний, мгновенно и резко остановился, удивлённо развернулся, сделал шаг — а дальше Такуро просто упал лицом вперёд.
- Не нужно принимать вежливость за слабость, — назидательно заявил старшеклассник, опуская правую руку и разжимая кулак. — Возвращаемся к первому вопросу. Поговорим? Или вас тут без прелюдий поубивать? Дети — вне войны. Если вы нарушаете такие правила…
- Поговорим! — решительно перебил хозяин кабинета и первым направился за стол, ускорив шаг и обходя пацана по дуге. — Что с ним? — Манабу указал взглядом на лежащего без движения Такуро.
Чуть поколебавшись, хозяин кабинета решил, что играть в неуязвимость не стоит. Асада (или называющийся таковым) только что продемонстрировал какое-то расширение, с неясными последствиями в перспективе.
- Жить будет. Сейчас без сознания, — хмуро прокомментировал в школьник, занимая место на противоположном краю длинного стола для совещаний и оказываясь весьма далеко от двери.
Четверо Ходзё переглянулись: посетитель был либо идиотом, либо прозрачно намекал, что уверен в своей неуязвимости. Даже в случае появления охраны здания.
- Цели беседы? — Манабу, не мудрствуя лукаво, на правах хозяина помещения, сразу перешёл к делу.
- Профилактика правонарушений, как говорит наша досточтимая девятка, — вздохнул Асада, имея в виду одно из полицейских бюро. — Вы же не будете отрицать агрессивной и злонамеренной составляющей ваших действий?
- Общая фраза. Под такую формулировку можно подвести что угодно, — высказал общую точку зрения молчавший до этой поры Наото, занимая стул рядом с хозяином кабинета.
Видимо, он сообразил то же, что и Манабу: сейчас просто тянем время. А там посмотрим.
- Моя сестра имела подругу. Которую любила, ценила и которой дорожила, оставляю за скобками моральную сторону вопроса. Я могу очень легко доказать… — молодой Асада обвел тяжелым взглядом присутствующих. — А могу и не доказывать — сразу перейти к действиям. Либо это буду уже даже не я, но тогда ситуация полностью выйдет из-под контроля! Будем валять дурака и играть словами? Или всё-таки пообщаемся серьёзно?
Естественно, последний выпад остался без ответа.
- Мои родственники и Семья… — он на секунду многозначительно прикрыл глаза, — вы понимаете, о чём я… имеют абсолютно определенную точку зрения на перспективы нашего с вами диалога. Частично, их позицию вы собирали в совок вместе с полицией возле входа в один интересный ресторан. После взрыва. У меня чуть другая точка зрения, за этим я тут.
- Ты можешь говорить от имени семьи? — не сдержался хозяин кабинета.
В принципе, ответ на этот вопрос и был ключевым. Для всего дальнейшего общения.
Незваный посетитель с такой интересной фамилией и внешностью не успел открыть рта для ответа: из коридора приглушенно ахнула пиротехника — и входная группа, подорванная в нужных точках, сложилась внутрь кабинета.
Хлынувшие прямо в дымящийся провал охранники на бегу образовали два ручейка, обтекая стол с разных сторон.
Глава 2
— Говорить от имени семьи могу, — как ни в чём ни бывало, ответил на последней прозвучавший вопрос Асада.
После чего удивлённо поднял взгляд на бегущих к нему охранников.
Слегка дезориентированные взрывом и грохотом двери об пол, четверо Ходзё отреагировали не сразу. Манабу, например, только промаргивался, когда сотрудники из подразделения повышенной физической активности пронеслись мимо него, устремляясь к школьнику.
За какую-то долю секунды он, впрочем, сообразил: физзащита явно под ускорениями и усилениями, тут без вариантов. А качеством расширений уж кто-кто, но Ходзё точно могут поспорить со всем, что есть сегодня на рынке.
Значит, с одним пацаном всяко справиться должны.
Манабу, в принципе, имел возможности и полномочия прямо сейчас прекратить движение бойцов по собственному кабинету (поскольку являлся его хозяином). Но, как грамотный специалист, решил побыть какое-то время в роли футбольного судьи: а пусть охранники секунду-другую попинают незваного гостя? Вроде как по инерции?
Этот зазор по времени всегда можно списать на неразбериху и сумятицу, возникшие вследствие нештатной ситуации.
А вот когда этому долбаному старшекласснику прямо сейчас, в процессе оного "недоразумения", чуть обомнут бока и физиономию — глядишь, и ультиматум Семье в его нахальном исполнении будет выглядеть чуть иначе. Да и за моральное неудобство и унижение пусть его малость приструнят.
Манабу Ходзё прокрутил эту неожиданную коррекцию собственного плана в течение долей секунды. На подсознательном уровне решив вмешаться буквально после трёх-четырёх ударов по пацану, он набрал было в легкие воздуха — чтобы не упустить ключевой момент — и тут же неожиданно и надсадно закашлялся. Искренне, до слёз, чуть не выплевывая легкие.
