— Не должен, — хмыкнула Кимишима. — У неё ремиссия такими темпами, что они прогресса боятся. Смещения в месте перелома можно не опасаться: нано-протез. Потом рассосется, когда всё восстановится… А прочая двигательная активность ей только на пользу. В том числе, потому, что при хорошем настроении и динамика процессов повышается. И общий тонус.
— Да всё равно как-то непривычно… — продолжал тормозить единственный парень в палате.
Цубаса была уже недалека от того, чтобы вывести его в коридор и сообщить: всё происходящее между ней и подругой согласовано заранее.
Плюс, её сестра Мию потратила накануне черт-те сколько сил (и средств!), убеждая и мать Икару, и дежурную сиделку этажа (!) не соваться сюда именно в этот момент. И дать им попытаться собраться в школу самостоятельно.
Подруга, несмотря на позитивный процесс излечения, психологически пребывала в объяснимом раздрае.
И Маса ей тоже нравился. По крайней мере, здесь и сейчас, как мужская поддержка.
Не став тянуть кота за хвост, Цубаса в лоб предложила Иоке то, что и так собиралась предложить (но позже) — и та согласилась.
А светловолосое чудо вот замерло — и таращилось на аппетитную фигуру математички, сглатывая слюну и не говоря ни слова.
— Еще чуть-чуть — и всё испортит, — со вздохом пробормотала бывшая курсант.
После чего решительно потянула с подруги пижамные штаны:
— Мы тебя переоденем сами. Ты не против? А уже перегружать в кресло можем и позвать кого-то.
— Не против, — пискнула Икару, напряженно ожидая действий парня.
— Маса. — Не оборачиваясь, позвала Цубаса.
— А?! Что?! — заполошно отозвался за спиной блондин, выныривая из каких-то своих ментальных дебрей.
— Перед тобой — красивая тёлка, которая тебе нравится. По крайней мере, внешне и на уровне физиологии… Если ты хоть половиной слова дашь понять, что она тебе тоже нравится, её сегодняшний день в инвалидной каталке в школе будет ею воспринят много легче! — просветила светловолосого младшая Кимишима, привычно наплевав на деликатность.
И деловито расстёгивая на подруге верх ее пижамы.
— Хренасе, — шумно сглотнул Маса в адрес открывшегося зрелища, оставаясь за спиной. — Вот вы не стеснительные!
— Нравится? — нарочито спокойно спросила красноволосая, протягивая назад пустую руку.
— Да. — Хрипло выдавил из себя одноклассник. Затем добавил, не удержавшись. — Хуясе… Кому рассказать… Твоя собственная девчонка светит тебе сиськами своей подруги… Для поддержания общего тонуса…
— Это Япония, детка! — не сговариваясь, хохотнули вслух обе одноклассницы.
— Мы еще и в один онсен вместе пойдём, когда она ходить начнёт, — пообещала Цубаса. — И вообще… Во вторые жёны ее взял бы?
— Когда выздоровлю и ходить начну! — не сдержавшись, поспешно выпалила отличница.
Мгновенно жалея о своих словах и тут же прикусывая язык.
К счастью, правильная реакция у Масы время от времени обгоняла его не самые быстрые по сегодняшним меркам мозги.
— Да! — вообще без паузы (и без недостойной задержки или колебаний) удивлённо возмутился он в ответ. — Она классная же!
Цубаса чуть ревниво отметила про себя, что не смогла отличить, стоя спиной: он, как обычно, ляпнул и не подумал?
Или наоборот? С таблеткой в брюхе, в три сотых секунды оценил обстановку и сказал, что надо?
Икару волшебным образом расцвела хризантемой за какие-то доли секунды:
— Одевайте меня быстрее и погнали отсюда?!
— Маса, я — трусы, ты — лифчик. — Кивнула красноволосая, незаметно поторапливая парня щипком. — Считай, что это часть профилактики твоему близкому человеку. Вне зависимости от далекого будущего.
* * *
Икару не покидало ощущение, что в животе у неё поселился целый рой бабочек.
Началось всё со смешного выяснения отношений с подругой. Как порядочная, она честно сообщила Цубасе, что тоже любит Масу. Как только сама поняла, что это так.
После этого отличница математического отделения сдержано поблагодарила оторву Кимишиму за участие в своей судьбе и предложила сделать перерыв в отношениях — чтобы не плодить двусмысленности.
И не переходить дорогу более удачной сопернице, которую искренне считала близким другом.
Безбашенная Цубаса, задав ровно полдесятка вопросов в течение четверти минуты, только презрительно фыркнула в итоге, пожав плечами.
И выдала пятнадцатиминутную лекцию о полигамности мужиков; о непрочности ранних браков; о свободе собственных взглядов; о второй (и не факт, что последней!) жене отца одноклассника.
— Давай договариваться друг с другом, — пожала плечами в итоге красноволосая, предлагая научиться уживаться втроём.
— Ты не против?! — тихо поразилась Иока.
— А ты думаешь, что наше чудо всю жизнь будет тыкать только в одну-единственную бабу?! Как бы он её ни любил?! — неподдельно изумилась в ответ несостоявшаяся военная. — Икару, малыш! Да будь ты реалистом! Ты что, на гуманитарном раньше училась?! Или у тебя тоже в предках числятся волосатые носы севера?! С их оторванностью от реальности?!
— Не числятся, — вежливо свела брови вместе Икару.
Переваривая изменения обстановки и новости.
— Но всё равно, очень неожиданно. — Призналась она дальше. — Настолько, что даже где-то пугает.
— Договаривай? — решительно предложила подруга.
— Не ожидала, что ты согласишься подвинуться, — не удержалась от откровенности математичка.
— А я не подвигаюсь, — возразила красноволосая. — Я просто умею профессионально работать с информацией и цифрами. И на жизнь смотрю реально, а не сквозь розовые очки фиолетовых соплей гуманитарного отделения. Влияние физиологии на отношения с возрастом слабеет! Но чтоб такой мужик, с шестнадцати лет, и корчил глазки только одной бабе всю жизнь…
— Я согласна! — вырвалось тогда у Икару, против всякого её желания. — По крайней мере, здесь и сейчас согласна! Если ты не против.
— Я не против, — уверенно и по-взрослому подтвердила безбашенная Кимишима. — От того, что идиотки с гуманитарного не учитывают гормоны и не умеют с ними работать, законы природы же не меняются. Тогда договоримся так…
* * *
— Да ну?! Какое метро?! — искренне возмутился Маса за воротами клиники, толкая перед собой кресло Иоки. — Цубаса, набери Рюсэя?! Со своего телефона?
Всю дорогу от корпуса по аллее подруги, хихикая, незаметно переглядывались между собой и стеснялись сказать парню: у кресла есть автономный привод.
На горло Икару можно было налепить специальный сенсор — и передвижное средство на колёсиках двигалось бы от мощного встроенного аккумулятора. Повинуясь голосовому управлению.
