Строганов налил себе чуть ли не полный бокал коньяка и осушил его, даже не закусывая. Видно, боль тех событий до сих пор грызла его.
— Время потеряли, увы. Необратимые процессы, организм боролся за жизнь, а не за ногу. Магические техники не справились. С тех пор парень сам не свой. Мы хотели женить его, чтобы отвлечь от ужаса, в котором он до сих пор живет. Но он сам не хочет обременять себя семьей. Говорит, что любая девушка пойдет за Строганова, пусть даже и калечного. А любви нет и не будет. За одноногим может ухаживать и горничная. Вот и натянул на себя черепаший панцирь. Не выковырять. Такая история, Никита.
— Вы знаете, что такое медкапсула, — утвердительно произнес волхв. — Поэтому и решили войти в долю.
— Я люблю Володьку, как и всех своих детей. А их у меня вместе с ним пятеро сыновей и четыре дочери, — Строганов с трудом сдерживался, чтобы не показать свое трепетное отношение к покалеченному сыну. — Казалось бы, ну и что? Приставлю парня к делу, забудется. Нет, вязнет в трясине все глубже и глубже. Надо его спасать. Для него самого и для моей Семьи.
— Строительство центра — дело небыстрое, Андрей Егорович, — предупредил Никита. — Само здание можно возвести за полгода. Но ведь нужны специалисты. А в России биоинженерные магические технологии никто не развивает. Это годы пройдут…
— Согласен ждать пять, десять лет, — упрямо произнес Строганов. — Спаси, Никита, парня. И буду тебе должен. Отдам любую дочь за тебя замуж. Они у меня все красавицы, и еще незамужние, кстати. Одаренные девчонки. Совместные предприятия или что-то, в разумных желаниях. К твоим женам прекрасный довесок будет.
— Вы чересчур много надежд возлагаете на меня, — покачал головой Никита, стараясь не поднимать тему брачного союза. — И я не хочу давать твердого обещания. Страдания вашего сына могут затянуться надолго, а излишняя вера в мои способности только озлобит.
Строганов кивнул. Он был готов встать из-за стола и уйти, если бы услышал горячие заверения в помощи. Но, как и подсказывали клановые аналитики, Назаров никогда не даст отрицательного ответа, если уверен в успехе предприятия. Молодой волхв всего лишь подстраховывается, чтобы не разочаровать партнеров и не прослыть человеком, напрасно раскидывающимся обещаниями.
— Я хочу участвовать в строительстве медцентра, — твердо сказал тобольский князь. — На следующей неделе на счет предприятия поступят деньги. Лично готов подписать договор о долевом строительстве. Куда приезжать со своими юристами?
— В следующий вторник я жду вас в «Изумруде», — решил Никита. — Вас устраивает?
— Несомненно, — Строганов разлил по фужерам коньяк и первым поднял свой. — Давайте, Никита, выпьем за долгое сотрудничество. Со своей стороны я помогу вам Целителями. Есть у меня два очень талантливых паренька, которые как раз специализируются на магической хирургии. Если будет возможность, пристройте их в свой центр.
У каждого свои интересы. Даже в таком благородном деле как помощь несчастным, лишившихся руки или ноги, Строганов искал выгоду. Его вотчина и сейчас была местом неспокойным и бурливым. Непроходимые болота и глухая тайга под боком привлекали маргиналов и сбежавших каторжан. С такими соседями всегда нужно держать ухо востро. Поэтому и держал тобольский князь небольшую армию, демонстрируя своим людям заботу и защиту. А где война — там всегда будут тяжело раненые. И где их лечить, если возникнет подобная ситуация, как с сыном?
— А что вы сделали с теми, кто напал на купцов? — поинтересовался Никита. — Нашли бандитов?
— Я их всех посадил на кол, — спокойно ответил Строганов и опрокинул в себя остатки коньяка. — Они вдоль лесных дорог очень живописно гляделись.
Глава 3
Петербург, резиденция императора
— Они отказали ему, — огорошил Константина Михайловича император, когда средний брат в назначенное время вошел в кабинет для доклада.
Густой табачный дым поднялся кверху; работающий кондиционер сердито разорвал плотную пелену и тонкими струйками стал затягивать его в свою решетчатую пасть.
Император расслабленно откинулся в кресле и с интересом смотрел на Великого князя, как тот отреагирует.
— Почему? — замер на пороге средний Меньшиков. Досада промелькнула на его лице. Вчерашнее событие не могло пройти мимо него, но основная информация стекалась к венценосному брату. Парочка соглядатаев, работающих в клубе, уже доложила Александру о ходе собрания. Даже предоставили запись, где Балахнин распинался перед неуступчивой компанией аристократов. Но Великий князь не мог об этом знать в силу скоротечности события.
— Их насторожили два момента, — рука, держащая сигару, пошла вниз. — Назаров очень молод, и поэтому не сможет объективно решать противоречия между грызущимися клановыми псами. Вторая причина: родственная связь. Многим показалось, что очень сложные проблемы, которые тщательно скрываются от моего пытливого взора, станут известны Меньшиковым благодаря Назарову.
— Идиоты, — недоумевал Константин Михайлович. Он не стал садиться, раздраженно расхаживая по кабинету. — Сами же вопят, что невозможно договориться, потому что нет человека, разрешившего бы противоречия.
— Вопил только Балахнин со столичными союзниками, — возразил император. — Шереметевы и Волынские тоже в расстройстве. А вот другие проявили удивительную разумность. Значит, у нас появился хороший дрын, который можно вколотить в их появившиеся разногласия.
— Ну, не знаю, — пробурчал Меньшиков-средний. — Какие здесь разногласия? Так себе… У них же общие дела, финансы, экономические проекты. Честно говоря, я ожидал, что Балахнин продавит свое решение.
— И правильно, что твой Никита не стал так называемым Кормчим, — покачал ногой старший брат. — Идея слабая и ненадежная. Пусть жирок набирает и благодарит тех, кто не доверился словам Алексея Изотовича.
— Полагаешь, тогда бы он стал должником Балахнина? — догадался Великий князь.
— Именно, Костя! — император покинул кресло, вернулся к столу, где находилась пепельница, и положил туда сигару. — Наш неугомонный оппонент хочет привязать к себе молодого и неопытного парня долгом. «Я же тебя в элитный клуб рекомендовал, возвысил над всеми аристо в качестве независимого Кормчего!» Вот уверен, что такие мысли у Балахнина вертелись в голове.
— Но к Назарову не было претензий, когда его принимали в клуб.
— Да это просто формальности, — отмахнулся Александр. — Это я первым закинул наживку и провел несколько приватных бесед. Решил выяснить, как отреагировали Главы кланов на появление младшего «собрата».
— И Балахнин здесь ни при чем?
— Он захотел воспользоваться этим моментом для своих выгод. Не получилось, — государь заложил руки за спину и прошелся по ковровой дорожке от стола до двери.
Константин Михайлович скромно отошел в сторону и предпочел сидя переждать мыслительный процесс брата. Шел-то он сюда по другой причине, с докладом по ситуации на Дальнем Востоке и в Маньчжурии. Признаваясь себе, возня вокруг зятя его слегка утомила. Приходится постоянно отслеживать столичную аристократию, как бы она не замыслила очередную пакость. Пусть сидит в Вологде. Ему сейчас полезно. Действительно, лучше обрасти жесткой шкурой в спокойной обстановке, чем крутиться в постоянных межклановых трениях, не всегда безобидных. Не захотел пойти к Меньшиковым — вертись сам. Без опытных юристов, адвокатов, финансовых акул.
