Какое–то время Гор наблюдал за происходящим, но потом, не сказав ни слова, отвернулся и подошёл к иллюминатору. Аргонис, стоявший рядом, чувствовал нарастающее давление, ощущал присутствие чего–то чуждого: оно, подобно жару, который просачивался из–за закрытых дверей кузни, было невидимо, но ощутимо.
– Кажется, я приказал тебе говорить всё, что думаешь, – прервав молчание, нарочито медленно произнес Гос.
– Битва только началась, – легионер с трудом выдавливал из себя слова, – и до этого вы заявляли, что не собираетесь возглавлять оперативную группу для осуществления основного удара по штабу врага. Если так, то зачем...
– Я отправляюсь вниз не для того, чтобы убить правителей планеты, а для того, чтобы уничтожить планету целиком.
Услышав гудение силовых доспехов, Аргонис обернулся: из глубокого мрака зала, будто материализуясь, вышли воины в чёрной броне. Среди них был и Малогарст Кривой, он казался карликом на фоне огромных терминаторов–юстаэринцев.
Не обращая внимания на легионеров, Гор протянул руку и забрал лежавшую на железной колонне красную жемчужину. Тусклый свет сгустился вокруг неё, и от этого жемчужина сияла так, что стало невозможным понять ни её истинные формы, ни размер. Несмотря на таинственное очарование жемчужины, примарх лишь небрежно сомкнул на ней ладонь и направился к выходу из тронного зала.
– Следуй за мной, – приказал магистр войны.
Мирмидакс Кадит ступил на земли утопавшего в огне мира. Небо, пронзённое языками пламени, простиралось над головой свинцово–серым куполом, а вдали чёрным шлейфом поднимался дым. Пустотные щиты, треща, раскалывались над шпилями инфохранилищ и бастионов.
В двух с половиной километрах двенадцать рыцарей из дома Кратогенов, стоя на развалинах крепостной стены, стреляли без передышки, а их машинные духи взывали о помощи, чувствуя, как заканчивается энергия. В пяти тысячах пятидесяти километрах к западу три тысячи скитариев встретили первые волны врагов стеной огня, открытого в точно выверенный момент времени. На другой стороне планеты умирающий магос Хекот–Сул отдал последний приказ реакторам кузницы. Тысячи захватчиков мгновенно обратились в прах, когда последовавшая за взрывом цепная реакция поглотила храм– кузню. Кадит знал, что скоро грядёт и его битва.
<Занять позиции> – приказал Мирмидакс, и его личный отряд образовал защитный когортальный строй с большим количеством перекрёстных зон обстрела. Пустотные щиты многослойной бронёй сверкали над когортой Кадита, а защитные лазеры вели огонь по невидимым целям. Гор придёт за ним. Именно такой, согласно всем архивным данным о битвах Великого Крестового похода, была тактика магистра войны. Он придёт, чтобы лично убить Кадита и закончить битву. Мирмидакс умрёт. Но это было неважно. Место Кадита займёт следующий по вертикали власти магос, он станет новым узлом командования и воплощением воли Бога–Машины на Акказзар–Бета. Но за каждую пядь земли Гору придётся платить плотью и кровью. Плоть слабее железа.
Воздух вокруг чёрно–золотой "Грозовой птицы" выл, пока она прокладывала себе путь через атмосферу Акказзар–Бета. Пять перехватчиков, сопровождавших её, ушли с основного курса и начали кружить над целью. Два десантно–штурмовых корабля меньшего размера резко снизились, наведя оружие на развалины, кругом опоясывающие участок обнаженной земли. Из их открытых люков выбегали космодесантники, на ходу включая прыжковые ранцы. Легионеры оказались на земле за мгновение до того, как десантно–штурмовые корабли прекратили обстреливать руины и уничтожать существ, живших здесь, среди обломков зданий.
"Грозовая птица", дрожа всем корпусом, совершала разворот, маневрируя за счет нисходящих потоков воздуха перенаправленной вниз реактивной тяги. Ветер с силой бил по космолету, а принесенным им пепел, шелестя, ударялся в пустотные щиты, от чего по корпусу корабля тут и там пробегали энергетические разряды. Внутри грузового отсека Аргонис в последний раз проверял оружие. Гор стоял перед аппарелью, он был без шлема, в одной его руке лежал Сокрушитель Миров, а в когтях другой – красная жемчужина. Одновременное присутствие магистра войны и драгоценности вызывали у легионера странные ощущения: словно по стенкам черепной коробки, изнутри, с силой били молотком. От напряжения мускулы легионера дрожали, ему нестерпимо хотелось взвыть, хотелось, чтобы аппарель скорее опустилась. Аргонис до одури желал увидеть пылающую землю, почувствовать кровь на своих руках...
– Спокойно, сыны мои, – сказал Гор и оглянулся, словно услышал его мысли. "Грозовая птица" снижалась.
Аппарель медленно опускалась, сквозь ширящийся проём пробивались первые лучи света, а затем взору открылся мир железных шпилей и бушующих пожаров. Десантно–штурмовой корабль приземлился, подняв в воздух облако пыли. Примарх, казалось, задумавшийся на мгновение, помедлил, но потом всё же спустился на поверхность Акказзар–Бета, а юстаэринцы поспешили окружить "Грозовую птицу". Аргонис последовал за ними.
Но снаружи его встретила лишь тишина: звуки битвы гремели где–то далеко. Эхо выстрелов не доносилось до развалин, а скитарии не пытались напасть. Легионер остановился.
– Где же враг, милорд? – спросил Аргонис.
– Самые близкорасположенные к нам части врага находятся в двадцати километрах отсюда, – ответил магистр войны. — Это место не имело никакого стратегического значения… До сих пор.
Магистр войны вытянул увенчанную когтями руку вперёд, меж когтей–клинков внезапно вспыхнул свет, окрасив их в ярко–красный. Воздух вокруг отряда стал закручиваться спиралью. Легионер нервно вздрогнул. Стоявшие рядом юстаэринцы озирались по сторонам в поисках целей, держа оружие наготове. Ветер принёс с собой призрачные голоса, на языке Аргониса застыл привкус железа, а на губах появилась влага. Пепел вперемешку с прахом собирался в чёрно–красные клубы и поднимался над землёй. Взрывы вдалеке стали ярче, по земле поползли тени. Завывание ветра тревожило Аргониса, он чувствовал себя слабым, преследуемым, по коже легионера бежали мурашки. Не в силах контролировать мышечные спазмы, вздрагивали юстаэринцы. Гор стоял, не шелохнувшись. Обвивавшее его пальцы красное сияние теперь расползалось по воздуху. Тени, переплетаясь, скрыли лицо магистра войны.
– Я призываю тебя, Дитя Погибели, приди из тьмы, я дарую тебе этот мир, возьми его. Тебя ждёт пир.
Гор разомкнул когти и выронил красную жемчужину.
Мир вокруг замер. Вспышки от выстрелов из корабельных орудий высоко над головой сияли ярче звезд. Цвета потускнели – их поглотило красное зарево далёких пожаров. Тени обратились в копоть. На языке Аргониса держался стойкий мерзкий сладковатый привкус сырого мяса, а в носу – вонь жжёного сахара. Перед легионером начала расти тень, делаясь все больше, на глазах обретая формы, становясь осязаемой. Пепел, что витал вокруг, обратился огромным черепом собаки. Мрак ложился на тело существа грязной шерстью, а отблески пожара обращались в плоть. Существо взмахнуло крыльями, забрызгав землю свежей, только что материализовавшейся кровью. Крылья, подхватываемые сильными ветрами поднимающейся бури, за спиной существа с влажным хлопком сомкнулись и расправились вновь. Чудовище запрокинуло голову, раскрыло челюсти и натужно взвыло, глядя в небеса.
