И местные служители закона.
А дети - они такие дети!
Не подслушать?
Не подсмотреть?
Не влезть куда-нибудь любопытным носом?
Яна росла в прямом смысле слова 'дочкой полка'.
Ей привозили сладости и игрушки, ее учили стрелять, учили собирать и разбирать оружие, чистить, набивать патроны, лить пули, учили...
Да проще сказать, чему ее НЕ учили.
Хорошим манерам. Не то общество, знаете ли!
А в остальном...
Стрелять? Пожалуйста!
Работать ножом? С легкостью! Хоть человека прирезать, хоть животное, хоть шкуру снять, хоть разделать... кстати, готовила Яна тоже неплохо, но походно-полевые блюда. Изысков высокой кухни от нее ждать не приходилось, но шашлыки она делала отменные.
И в вине разбиралась, и самогон гнать могла, и починить, что угодно...
Машины?
Она отлично водила машину! Могла ее собрать-разобрать, уж УАЗик - точно.
Будь у Яны хоть малейшие криминальные наклонности - Сонька Золотая Ручка в гробу бы извертелась. Но у Яны их просто не было.
Никаких.
Ей хотелось жить в лесу, хотелось заниматься тем же, чем и отец, она не мыслила себя где-то еще, конечно, она выбрала стезю биолога. А дальше - кто знает?
Вот Яна сдает экзамены.
Вот показывает отцу свои результаты - почти везде высший балл.
Вот видит свое имя в списках зачисленных в институт.
А вот и первая ее любовь.
Ах, как он был хорош!
Анна во сне даже слегка позавидовала Яне. Сергей Цветаев был... потрясающим! Высоким, светловолосым, голубоглазым, великолепно одетым...
Он мог вскружить голову кому угодно!
А вот и объяснение...
'Мне твой ублюдок не нужен. Сделаешь аборт - приходи. Вот деньги...'
И Янино насмешливое: 'Да пошел ты...'
И точное указание, куда пойти. Очень точное и конкретное.
Кордон. И отец, который пожимает плечами. Осуждение?
Вот этого в его глазах и нет, и не было. 'Яна, внук - это замечательно! Говоришь, нет отца? Да и плевать, что мы - пацана не воспитаем?'
И зависть даже сквозь сон. Ах, если бы так сложилось у Анны!
Если бы...
Не сложилось.
Мир другой, а люди... люди те же. Те же страсти, те же эмоции, те же поступки...
Яне повезло больше, чем Анне. У Анны была большая семья, и никого близкого. У Яны семья маленькая, отец да она, но ближе и роднее людей Анна не видела. Яна могла доверить отцу - все.
А Анна?
Яна знала, что ее не осудят, не станут ругать, не оттолкнут, не предадут...
И Анна отчаянно завидовала ей. Может, так и лучше?
Не сорок кузенов и кузин, которым на тебя наплевать? А два-три человека, которые готовы отдать за тебя жизнь?
Но в том-то и дело, что Яна тоже до безумия любила своего отца.
Если бы встал вопрос - отдать ему почку, или там, прыгнуть с высокой скалы, Яна и не задумалась бы. Наоборот, явись к ней дьявол с контрактом - никуда бы бедолага не делся, пока Яна все не подпишет, а он все не выполнит.
Ради отца и сына Яна готова была...
На все?
Это еще слишком слабо сказано.
Переспать с кем угодно, убить, умереть, да хоть что! Даже жить, если понадобится. В любой позе и в любой ситуации.
Анна представила Яну на своем месте, и хмыкнула.
Да, Яна безусловно, справится. Можно только посочувствовать всем окружающим - это чудовище с них шкуры на просушку сдерет.
А справится ли сама Анна?
Здесь и сейчас, видя сон, она отчетливо понимала, что не сможет.
Она не знает и половины того, что знает Яна. Не умеет. Не справится...
Она даже готовить толком... ну кому тут нужны устрицы?
Или филе ягненка в тесте фило, или фуа-гра, или утка под прессом...
Анна могла руководить кухонными рабочими, она знала эти рецепты, но как готовить на электроплитке?!
Этого она не умела.
А как мыть полы?!
Ладно еще - контролировать горничных, но самой?
Она не умела!!!
И все четче сквозь сон оформлялась мысль.
Яну она заменить не сможет!
***
Когда Анна проснулась, солнце было уже высоко.
Болело - все.
Голова болела, мышцы ныли, страшновато было...
Вообще, хотелось заползти под кровать, и не вылезать оттуда следующие лет двадцать. Останавливала простая мысль - кушать захочется раньше.
Анна кое-как поднялась - и направилась на исследование новой территории.
М-да.
Много тут исследовать не получилось. Туалет порадовал, душ принес хоть какое-то облегчение, а стоящая в холодильнике банка консервов помогла наесться. Хотя раньше консервированную горбушу княжна не пробовала.
Ничего, страшнее бывает.
Все ощущалось, словно во сне, или в сказке. Вроде бы и с ней это происходит - и не с ней. И это притупляло отчаяние, смягчало горечь одиночества, помогало размышлять. Анна словно через стекло наблюдала за этим миром, а вот себя в нем пока не видела. Не могла определить свое место, не могла разобраться, не могла...
Но если бы она сейчас билась в истерике, было бы лучше?
Вчера ее убили.
Вчера убили всех ее родных.
Вчера она смотрела в глаза смерти. В буквальном смысле слова. Это было вчера.
А сегодня?
Ей подарили год жизни. Пусть странной, пусть непонятной, но...
Неожиданно на Анну волной накатило... облегчение?!
Да, именно так.
Пусть через год она опять пойдет к Хель - ничего страшного в этом нет. А вот здесь и сейчас - она свободна!
Свободна от всего!
От этикета, от манер, от титула, от своего долга - у нее больше нет никакого долга. Разве что перед сыном, но это - справедливо.
Когда-то она от малыша отказалась. Сейчас пришло время все исправить, и она исправит. А остальное...
Как это оказывается, легко! Быть свободной!
И девушка рассмеялась, откинув назад голову.
Может быть, опытный психиатр и различил бы в этом смехе нотки безумия. А может, и нет. Пережить все, что пережила великая княжна, и остаться в здравом уме?
