Маленькие столики, диванчики и стулья, длинная стойка и барные стулья...
Естественно, Анна заняла маленький столик в углу. Там она могла видеть всех, а вот на нее почти не обращали внимания.
Полистала меню, наугад выбрала кофе и пирожное, и принялась листать газету.
Училка...
А может, и правда?
Анна вспомнила свою гувернантку, госпожу Славскую. Ольга Валентиновна обладала манерами королевы, взглядом голодного василиска и добротой аспида. Анна себя такой не считала.
Но... а чему ее учила Ольга Валентиновна?
Да именно этому!
Манерам, этикету, следила за рационом, за занятиями... может Анна так поступать?
Чисто теоретически - да. А практически?
Если ее наймут.
Быть гувернанткой?
Обслугой?
Анна покусала губу. С одной стороны - она не представляла себя в подчиненном положении.
С другой - а что она еще умеет? Да и учитель - не слуга. Жаль, не все господа были с этим согласны.
Но кто мешает Анне развернуться и уйти?
Она действительно практически ничего не умеет. А работать в тире...
Может, стоит попробовать? Что она теряет?
Но... оружие, это - не ее.
Анна подумала и принялась листать газету.
Объявления 'требуется гувернантка' попросту не было. Были вакансии воспитателя. Причем, как для отдельного человека, так и для группы лиц.
Были объявления агентств по найму.
Было объявление, которое также заинтересовало Анну. Музыкальный центр набирал преподавателей, а играть и петь она все же умеет...
Но есть и минус.
Вряд ли произведения этого мира совпадают с произведениями ее мира. С нотного листа она сыграет, а если и запись нот не совпадет?
Яна-то музыкальную школу не заканчивала...
Как тут оправдываться? Что делать?
Оставить для начала, но...
Анна машинально ковырнула ложечкой пирожное, положила кусочек в рот.
И скривилась.
Тесто клеклое, пирожное несвежее, крем... за такой крем надо вешать!
Нет! Это слишком милосердно!
Накормить им повара - пусть помрет в страшных мучениях!
Кофе, как ни странно, оказался приличнее пирожного. Анна сделала пару глотков, потом заметила потеки на чашке, и скривилась еще сильнее.
'Жалобная книга' - подсказала память Яны. Или позвать администратора. Не хотелось ни того, ни другого, но есть ВОТ ЭТО?
И платить деньги, которых и так не особо много?
Даже не в деньгах дело.
Из Анны старательно выбивали непокорность, собственное мнение, характер - все то, что по мнению матери, было не нужно женщине.
Анна была идеальной дочерью, женой, матерью, тихой, безропотной, скромной, покорной... а что требуется от нее здесь и сейчас?
То же самое?
Но...
Глаза жома Тигреныша были хорошо памятны Анне.
Опять молчать?
Опять все терпеть, опять глотать обиды? Или попробовать встать, расправить плечи - и... ладно! Рявкнуть у нее не получится, но хотя бы настоять на своем? Сможет она справиться с подобной ситуацией?
Надо попробовать.
Анна подошла к стойке.
Кофейня была практически пустой, только сидели за столиком неподалеку парень с девушкой. Но те были заняты собой, и не обратили внимание на Анну.
Анна медленно поставила на стойку тарелку и чашку.
- Администратора позовите, девушка.
Девушка-бариста смерила Анну презрительным взглядом.
- Зачем?
Анна выдохнула и расправила плечи. С дерзостью слуг она сталкивалась, и справляться с этим умела.
- Любезнейшая Алла Игоревна, будьте добры позвать администратора.
- Э...
- И немедленно.
По кофейне словно стужей повеяло.
У Аделины получалось намного лучше, будь здесь ее величество - нерадивая обслуга уже мчалась бы за администратором, но кое-что умела и Анна.
Вежливость - и никаких сомнений в своем праве отдавать приказы. У Анны сомнений и не было.
Алла Игоревна сама не поняла, как ноги сделали шаг, второй, а потом она громко позвала.
- Михаил Николаевич! Вас!
Мужчина, который вышел по ее зову, Анне решительно не понравился.
Молодой, лет тридцати-тридцати пяти, чуть пониже Анны, но в два раза ее толще, с черными волосами, словно прилипшими к голове, и выпуклыми серыми глазами. Дорогой костюм сидел на нем... нет, не сидел.
Бывают люди, которые носят любые вещи, с привычной безмятежностью и душевным спокойствием.
А бывают люди, на которых любые вещи сидят, как на вешалке.
Михаил Николаевич не носил костюм. Он выставлял его напоказ! Гордился им!
Посмотрите, люди, какой я костюмный!
Я купил себе дорогой костюм!
Вы должны мне завидовать! Ну позавидуйте же мне!
Анна посмотрела на менеджера. Вот как есть - приказчик в третьесортной купеческой лавке! И волосы зализаны чем-то жирным и блестящим - у них бриолином пользовались. И взгляд заискивающий, бегающий...
Обслуга всегда остается обслугой. И речь не идет о тех, кто занимается чем-то подобным в силу обстоятельстве. Речь идет о халдеях по духу.
- Сударь, в вашем кафе отвратительное питание и ужасное обслуживание. Прошу вас, попробуйте это пирожное...
Михаил Николаевич пожал плечами.
- Ну, щас...
Взял чистую ложку, отколупнул кусок пирожного и сунул его в рот. Двинул челюстями, напоминающими ковш экскаватора.
Зря.
- М-мать!
Это был достаточно вольный перевод его выражения. Анна поморщилась, Алла наоборот, пригляделась.
- Чего?
Мужчина взвыл и сплюнул прямо на ладонь...
Пирожное было с орехами. А вот если орехи плохо почистить... кусок скорлупы попался Михаилу под зуб. Зуб не сломался, но судя по всему, десна болела. Поди, укуси!
- Надеюсь, вы понимаете, что это несъедобно, - мягко произнесла Анна.
Мужчина поднял на нее злые глаза.
- Ты! Приперлась тут...
- Я не буду подавать в суд на ваше кафе. И не буду рассказывать об этом отвратительном инциденте. Но советую обратить внимание и на повара, которого давно пора гнать в шею, и на девушку, которая вместо работы болтает по телефону, и на грязные столики, и на плохо вымытую посуду, и на отсутствие салфеток... перечислять можно долго. Всего вам наилучшего.
