- Плукс и человеческая женщина… получить потомство невозможно.
- Расскажи это какому-нибудь псу, что вздумает поиметь твою ногу.
- Понимаю. Инстинкт размножения. Так она забралась снаружи и попала в мясную ловушку? Нет – мечник равнодушно взглянул, как мое лезвие срезает верхушку опаленного черепа старухи – Вряд ли.
- Почему?
- Здесь все запечатано, лид. Ведь снаружи нет белого лишайника, нет плуксов, нет этих пауков.
- Верно, сержант – удовлетворенно хмыкнул я – Верно. За прошедшие столетия, будь здесь хоть одна щель, что-то да вылезло бы наружу. Нет. Здесь запечатанное пространство со своей извращенной экосистемой.
- Откуда старуха?
- Плукс скажет – ответил я, запуская стальные пальцы в мозг старухи.
- Нейрочип?
- Три – удивленно ответил я – И крупные. Слишком крупные.
Лежащие в мозговой жиже на моей ладони темные «тыквенные семечки» были так крупны, что казались шрапнелью. Они были разных размеров и, судя по всему, располагались в разных частях мозга – это я так черпанул, что они оказались в моей горсти.
- Она не из современных гоблинов – окончательно убедился я – В наших башках чипы куда меньше и в одиночном числе. А эти мозговые осколки… похожи на прототип. Слишком крупные.
- Разве от такого не болит голова?
- Не знаю – я встряхнул ладонью и остатки мозга, вместе с чипами, шлепнулись на грудь пахнущего вареными свиными сосисками трупа – Но если все эти годы у нее болела голова, если все эти годы ее трахал чуть ли не инопланетный монстр, а его желудочный сок в этом время выжигал ее сиськи и заживо варил кожу…
- Ты описал истинный ад, лид.
- Если все так – она была рада сдохнуть.
- Погребение началось – подытожил мечник, смотря, как первая подбежавшая плоская «тарелка» щелком жвал откусила мизинец жертвы и принялась за трапезу.
- Заглянем сюда – решил я, ударом ноги вышибая остатки толстенного стекла из стальной рамы двери. На пол со звоном упали осколки с цифрой «3».
Объект №3 не входил в наше задание, но я успел увидеть, как оттуда выглянул и тут же скрылся крохотный белый плукс.
- Откуда взялась старуха в здании?
- Не можешь выбросить из головы? – усмехнулся я, снова выдвигая лезвие и обрубая рваный полог лишайника преградивший путь.
- Не могу. Это фактор риска.
- Это фактор холодильника, Каппа – проворчал я, когда последняя преграда упала на пол, открывая вид на покрытую слоем прозрачного льда стену с легко читаемой надписью под ним:
«Хладсклад№1».
Вдоль стены тянулся коридор с заиндевевшим полом, со свисающими с потолка огромными ледяными сосульками. У низа стен тянутся серые сугробы. На инее отчетливые знакомые следы различных размеров, но все одного типа – плуксы протоптали здесь знатную тропинку.
- Дерьмо – процедил я, глянув на ярко светящуюся лампу дальше по коридору – Иногда избыток постоянной энергии только к беде. Реактор пашет – твари живут и плодятся. Не будь энергии – все бы они давно сдохли.
- Как и Управляющая.
- Да – признал я – И хрен бы нам обломился новый внутренний статус.
- Мы пробили дыру во внешний мир, лид.
- Да.
- Оставим как есть? – с абсолютным равнодушием спросил шагающий следом Каппа.
- Ну нет – ответил я – Постараемся обесточить здесь все, не зацепив при этом Управляющую. Пройдемся здесь огнеметом. А затем снова запечатаем это дерьмо. Если здешние твари вылезут наружу…
- Гоблинам гига-фабрики конец?
- Срать я хотел на этих ленивых ушлепков. Нет. Если чуждая и наверняка запретная флора и фауна окажется снаружи, и глобальная система засечет эту весело прыгающую херню… это даст ей шикарный повод вмешаться в происходящее – ради всеобщего блага. Ксеноформы должны быть уничтожены. Сюда тут же явится отряд шагоходов с огнеметами вместо членов и зальет здесь все нахрен напалмом – а мимоходом, как бы сука случайно, отрубят к херам питание, заглушат реактор и прибьют Управляющую. Нам это надо?
- Нахер нам такое.
- Ага.
- Может послать сюда самых ленивых? Пусть их проглотят и поимеют – это научит остальных старанию и трудолюбию.
- Тише – я замер, упершись рукой в обледенелую стену и вслушиваясь.
По коридору прокатился дрожащий женский голос – дрожащий из-за проблем со связью, а не из-за эмоций. Это какое-то записанное и воспроизведенное оповещение. Целиком фразу я не понял, но часть слов все же разобрал.
Женский голос оповещал, что затребованные объекты реанимированы и поданы к какому-то там приемному люку.
- Вперед! – бросил я, переходя на лязгающий бег – Все живое – в мясо!
- Есть!
Прыгнув вперед, Каппа рассек сонного белого плукса, а следом отшвырнул вторую тварь ударом ноги. Не успел плукс оправиться от удара о стену, как я пробил ему башку своим лезвием. Вырвавшийся вперед мечник врезался в небольшую стайку охреневших от такой подляны плуксов, что выскочили из левого коридора – мы оказались на развилке. Заметив тревожное мигание справа, я рванул туда, отметив, что иней на полу превратился в слой снега, хранящего на себя отпечатки очень крупных и тяжелых тварей. Ни одного мелкого следа. Либо наст так крепок, что легкие плуксы не оставляют следов, либо мелочь сюда просто не суется. Почему?
Затормозив у широко раскрытых дверей с мигающей над ними желтой лампой, я заглянул внутрь и… охренел.
Большое квадратное помещение с низким потолком. Все из металла. Пяток каталок у стены. Повсюду сугробы снега. В стене напротив входа пяток люков. Три открыты, оттуда прет сплошной пласт льда – будто стена в три глотки изрыгает подкрашенную красным и желтым ледяную блевоту.
Еще два люка тоже открыты, но судя по следам на стене и осколкам льда на краях открывшихся люков, это произошло только что. Из люков выдвинулось два длинных поддона – как раз на такой высоте, чтобы подвести под них каталку. На каждом поддоне по обнаженному телу. Один вроде бы мужик – я вижу его пятки и с огромным трудом разглядел крохотный подмерзший стручок – спасибо оптике. Вторая – точно женщина. На пах и глядеть не пришлось – сиськи гордо смотрят в потолок.
Перед каждым поддоном по здоровенному белому плуксу. Левая тварь приподнялась, застыла напротив мужика, замерла и… разочаровано опустилась, аж поникла. Вторая же тварь, та что справа, приподнявшись, оценила «свой» поддон и… послышался хруст расходящихся кожных покровов, во все стороны полетела чешуя – тварь готовилась проглотить сисястый подарок. Первая же тварь, переварив разочарование, резким ударом передней лапы пробила дыру в бедре резко очнувшегося и заоравшего мужика, бесцеремонно стащила ужин с поддона, а вторым ударом пробила ему живот и тут же упала сверху. Ужин подан.
