– Эй, самурай – тихо рассмеялся я – Тебя зовут.
– Дерьмо… я поговорю.
– Не – не согласился я – Говорить буду я. Надо же им дать понять, насколько сильно они нам теперь должны…
Ссака задумчиво развела стальными руками:
– По сути это мы дел натворили. Влезли в их внутренние терки, заставили почти затихший конфликт снова полыхнуть. А еще Каппа в котел насрал…
– Я куплю деревне новый котел.
– Ага… главное к нашей походной кухне не подходи больше, сержант. А то любишь ты специй особых добавлять…
– Это был жест. Тебе не понять.
– Ну да. Куда уж мне до ваших этикетов…
– Самурай Каппа! – хриплый голос стал ближе, а затем осекся, когда его обладатель вышел на поляну и явно увидел мечи с изувеченными рукоятями.
Я замер в ожидании – следующие его слова многое скажут. Старик меня не разочаровал. В его голос зазвучала скупая благодарность:
– Благодарю, что не сломали древние клинки.
– Стой там – произнес я и мой голос проревел куда громче – Стой там, старик. Я иду.
– Ко мне идет самурай Каппа?
– К тебе идет гоблин Оди. Я командир Каппы. И я недоволен тем, что вы не дожрали его дерьмо. Какое неуважение…
Жестами распределив направления для каждого из бойцов, я спокойно двинулся навстречу старому самураю, на ходу заново оценивая узнанную информацию и пытаясь наконец решить каким путем стремиться к Формозу – через Франциск II или все через самурайский Туриде.
Кричащий на все джунгли оказался умен – на ветке болтался старый армейский динамик в матерчатом чехле, выглядящий столь древним, что даже удерживающее его на весу трехвековое дерево казалось зеленым юнцом. Я помнил эти снабженные беспроводными модулями связи штуки, что использовали для постоянной промывки мозгов не желающих сражаться за непонятные им идеалы солдат.
«Помни о главном, боец! Мы проливаем кровь за правое дело! Твой бвана не просто так трахает свою жену – а со смыслом! Верь бване! Крепче держи автомат!».
Но это все дерьмовые воспоминания о токсичных болотах, мертвых пустошах и редких жемчужинах оазисов, за которые шли бесконечные войны. Я не завис, глядя на покачивающийся динамик – ведь сначала я увидел спину прячущегося бронированного старпера, а до этого определил места, где затихли в зеленке остальные из его отряда преследователей. У их сенсоров не было шанса засечь Ночную Гадюку. И даже их хваленная невозмутимость и готовность ко всему не помогла старику, когда я из-за его спины тихо рассмеялся:
– Расслабь говорливую жопу, самурай. Обернись. Медленно.
– Я не желаю битвы… – осторожно произнес послушно поворачивающийся старый самурай, спрятавшийся внутри бронированной раковины старой модели Хейси-3.
– А чего ж тогда прятался? – удивился я, прислонившись плечом к дереву и сквозь всполохи посылающего инфу забрала глядя на потенциального врага – Открой забрало. И не тешь себя иллюзиями, боец. Не вздумай даже порадовать свою морщинистую жопу мыслью о том, что сможешь меня переиграть.
С щелчком забрало откинулось вниз – была у этой модели такая странная особенность. Полное впечатление что экзоскелет от удивления отвесил челюсть. Хрен его знает о чем думали конструкторы этой модели. И это аукнулось в определенный момент – когда военные цифро-кудесники однажды сумели частично взломать всю эту линейку. До моторных функций или настроек питания им добраться не удалось, а вот до запора забрала вполне. Короткая команда – и у всех идущих в атаку бронированные солдат вдруг открылись «хлебала». Возглавляемые мной тогда мятежники сектора Ветряной Энергославы вскинули обычные охотничьи дробовики и разнесли к херам мясные хари стальных вояк.
– Опустись на одно колено, наклони корпус вперед и замри – продолжил я отдавать классические приказы – Руки заведи назад. Заблокируйся в этой позиции. И не надо сейчас думать о сохранения достоинства и о гордых самурайских позах. Я просто хочу сказать пару слов. А потому мы уйдем.
Выждав положенную минимальную минуту – дабы не уронить достоинство поспешностью – старый воин выполнил требуемое. Зная, что мне в хлебало точно никто не сумеет пальнуть со стороны, а руки старого самурая заведены назад, я открыл свое забрало, предварительно убедившись, что на стальных плечах самурая не закреплено ничего подозрительного.
Этим и опасны экзоскелеты – им не нужны руки, чтобы выстрелить. Скрытое или нет оружие может быть вмонтировано куда угодно. Ты не ждешь подвоха, а из колена вдруг раздается выстрел картечи. Или наоборот – из локтя четко назад вылетает бронебойная пуля, что пронзает тебе шлем и оставляет в башке дыру.
– Ты молод – заключил морщинистый старик с исхудалым болезненным лицом. Потухшие глаза, впавшие щеки, сползшие с изрезанного настоящими ущельями лба брови и не меньше десятка старых шрамов. Это лицо говорит о многом.
– Молод – повторил я с усмешкой.
– Послушай меня, воин Оди. Ты…
– Не – качнул я головой – Это ты слушай меня… пацан несмышленый. А как выслушаешь так беги обратно к папке, что снова погладит тебя по розовой попке.
Тишина… охренелая можно сказать тишина. Подавшись чуть вперед, я заговорил:
– Видишь это дерево, что за твоей жопой? Когда я уже убивал здесь еще не росли деревья. Здесь было что-то вроде частично проточного болота, что постоянно переполнялось отравленной дождевой водой и лениво сбрасывало часть своего гноя в умирающий океан. Ты знаешь тот океан – у вас ведь там вроде островок небольшой? Верно? И ты знаешь что такое мир Формоз… не можешь не знать.
Дождавшись нескрываемо удивленного кивка, я продолжил:
– В те времена, когда я резал здесь глотки и рвал жопы всем, кто мешал одному очень важному делу, горы Формоза еще не было. Как и горы Олимпа. Они строились при мне. Строились долго. А я убивал и наблюдал, убивал и наблюдал… Поэтому не надо говорить мне про молодость. И про мудрость тоже говорить не надо. Это все дерьмо. И прежде чем меряться возрастом со мной… померься сначала с этим вот эвкалиптом или как там его – я качнул головой в сторону толстенного дерева за моим плечом.
– Я… всегда умел отличить ложь от правды. Ты… не лжешь.
– Вы накоротке с системой – хмыкнул я – Да? Мочите тварей, зарабатываете бонусы, болтаете о жизни. Когда вернешься домой – спроси систему о гоблине Оди.
– Я понял – в его впервые блеснувших глазах блеснуло удивление и… узнавание. Возможно, он уже что-то слышал обо мне и моем отряде.
– Вряд ли система поделиться с тобой чем-то важным обо мне. Но кое-что она тебе все же скажет. И звучать это будет примерно так: «Держитесь нахер подальше от этого безумного сучьего ублюдка». Ты понял?
– Я понял.
– Мы не будем с тобой вести тут переговоры. И умную беседу продолжать не станем. Ты не станешь преследовать ушедших с деревни неприкасаемых. Никакой мести. Никаких обид. Ты угомонишь тупой молодняк, что возомнил себя кем-то крутым – говоря это, я знал, что меня слышали все из преследователей, но мне было глубоко посрать – Хотя обычная деревенская девка взявшая в руки нагинату уже показала им кто тут по-настоящему крут. Хотя… они ведь пожрали дерьма Каппы…
