Он порывисто схватил мою ладонь, но почти сразу же выпустил. Прошептал что-то – то ли ругательство, то ли проклятие, а потом вдруг улыбнулся, как всегда ослепительно и ярко.
– Только он ведь не мешает нам просто поболтать? Посидишь со мной?
Брэд кивнул на положенную на бок колоду для рубки дров, которую я сначала приняла за бревно.
– Расскажи, как прошёл твой день.
Я замялась лишь на мгновение, достаточное для того, чтобы заткнуть внутренний голос, нашёптывающий испуганно и нудно: «Плохая идея! Плохая идея! Плохая...»
– А ты?
– Могу. – Он дождался, пока я устроюсь у огня, а затем присел рядом. – Только вряд ли тебе будет интересно слушать о том, как мы таскали брёвна и тесали балки.
– Ну, хотя бы не перебирали куриные потроха…
– И жопки.
Я фыркнула, закусив губу, а Брэд рассмеялся.
– Ну у тебя и фантазия, Мадди! Придумать же надо было! Куриные жопки…
– Вообще-то, я не придумывала. Это блюдо сегодня было подано к обеду. И сделано оно было не из молока и грудок, а из куриных гузок.
– Шутишь! – комично округлил глаза он. – И я это ел?
Не улыбнуться в ответ было просто невозможно, да я и не пыталась.
– Ты – нет. Всё было уничтожено ещё до того, как ты пришёл обедать. Почему, кстати, задержался? Не был голоден?
– Был. Надо было проверить одну вещь. Следы магии поискать, понимаешь? А в этом деле свидетели совершенно ни к чему.
– Разве магия оставляет след?
– И очень заметный. Смотри.
Он повёл рукой, и от костра отделился маленький язычок, завис в воздухе, а затем, повинуясь движению пальца мага, подлетел к нам.
– Дай руку, – велел Брэд, но я покачала головой. Вот ещё! Я с малых лет на кухне работаю и точно знаю, что ласковый огонь кусается не хуже злого.
– Не бойся. Разве тебе самой не любопытно?
– Нет, – буркнула я, но руку протянула. Ладонью вверх. И тут же на неё прыгнул невесомый огненный язычок. Заплясал щекотно по коже, не причиняя вреда или боли, превратился в цветок, взмахнул лепестками и вдруг взвился в воздух яркокрылой бабочкой, чтобы слиться с костром.
– А теперь посмотри на свою ладонь, – велел Брэд, и я опустила взгляд.
Ладонь как ладонь. Коричневая полоска от ожога в основании большого пальца, резкие линии, по которым однажды в столице гадалка пыталась прочитать моё будущее. Наврала с три короба, да ещё и золотой хотела в уплату получить. Нет, если бы у меня был золотой, я бы, наверное, отдала, а так пришлось уносить ноги. Маменька, когда узнала, от кого я бегу, так уши надрала, что до сих пор больно вспоминать.
Цыгане – у них свои правила, свои законы. С ними лучше не то что спорить, вообще не связываться.
– Видишь? – голос Брэда вырвал меня из воспоминаний.
– Рука как рука.
– А если подумать?
Я присмотрелась и непроизвольно ахнула: прямо над ладонью, если хорошенько присмотреться, можно было заметить марево, в котором время от времени проскальзывали миниатюрные искры.
И ещё запах. Я поднесла руку к лицу и отчётливо уловила медовый аромат акаций и мокрой листвы.
– Вот видишь, – удовлетворённо хмыкнул Брэд. – Даже ты это видишь, а для сильного мага при должном старании вот эти вот искорки как следы на снегу. Одного взгляда достаточно, чтобы определить, кто здесь прошёл: волк, заяц или лиса.
– Почему же тогда не всех преступников ловят? – возмутилась я. – Если всё так просто, то острог для магов-злодеев давно бы опустел!
– А всё потому, что след-то найти можно, а вот понять, кто его оставил – это уже другое дело. В МК есть несколько специалистов, которые умеют слепки делать, но пока до нас хоть один из них доберётся, весь снег растает.
– Какой снег?
– На котором следы, – ответил Брэд и резким движением откинул чёлку со лба.
Я задумалась. Напрямую Брэд, конечно, ничего не сказал, но нужно быть непроходимой тупицей, чтобы не понять очевидных намёков.
– Ты хочешь сказать, что дом старосты поджёг маг?
Он прижал палец к губам и кивнул, а я придвинулась к нему поближе и прошептала:
– А не связано ли это с тем, что они тут все недавно порченной лихорадкой переболели?
– Что?
– Вся семья. – Я кивнула в сторону пережившего пожар дома. – Только дед один старый помер, а остальные ничего. Бегают, кур топчут.
Брэд молчал, а я, ободрённая его задумчивым видом, продолжила делиться своими мыслями:
– Восемь лет назад, мы тогда ещё в столице жили, у нас тоже была лихорадка. Мама совсем плоха была, и потом ещё долго, наверное, целый год восстанавливалась. Дедушка Суини к ней даже целителя приводил, да тот только плечами пожал. Говорит, мол, даме нужен южный воздух и море. Скажет тоже! – Я фыркнула. – Какое море? Мы тогда концы с концами едва сводили. Но, к счастью, обошлось. Так мама тогда молодая совсем была, да и сёстры особо никогда не болели. А ты видел их бабулю? Готова спорить, она ещё застала допредельные времена. Во времена столичной эпидемии старики первыми умирали. Взять хотя бы мастера Туга…
– Ты знала, что он от порченной лихорадки умер? – вскинулся Брэд.
Я кивнула.
– Это не секрет… Его наш эрэ Бирн осматривал. Он, кстати, и здешних по осени лечил. Бабуля говорила, что у них и грамота есть от целителя. Если она во время пожара, конечно, не сгорела.
– Грамота от эрэ Бирна? – переспросил маг. – От фархесского целителя?
Взгляд у него был, мягко скажем, недоверчивый, и я обиженно заметила:
– Как будто здесь есть другие! От него, конечно!
– Ну, дела… – пробормотал Брэд. – С каждым днём всё интереснее и интереснее.
Я помолчала, ожидая продолжения и объяснения, но это, судя по всему, в планы мага не входило.
– Ладно, разберёмся, – наконец проговорил он и немного отклонился назад, чтобы поднять с земли тарелочку с «поцелуем», но – сюрприз-сюрприз! – десерт исчез, словно его корова языком слизала (очень маленькая, очень ушастая корова).
– Не понял!
Брэд глянул на меня с упрёком.
– Это не я! Когда бы я успела?
Он вздёрнул бровь, а у меня от смущения закололо губы. Как назвать то, чем мы занимались после того, как десерт был небрежно отставлен в сторону? Разговаривали? Разве что чуть позже. Целовались? Точно нет.
– Действительно, – внезапно согласился маг, и на его пальцах заискрилась магия. – Времени на то, чтобы слопать мой десерт, у тебя не было. Значит, будем ловить вора.
У края огненного круга я заметила мелькнувшую кисточку белоснежного хвоста и осторожно уточнила:
