Он хохотнул, а я вдруг схватил его за грудки и прорычал:
– Я тебя предупредил. Увижу рядом с ней – тебя ли, кого другого, – хрен оторву и в задницу засуну! И хватит ржать, как конь на плацу. – Айерти удивлённо моргнул, и я мысленно выругался по поводу своей несдержанности. Расправил мундир на его груди и как ни в чём не бывало проговорил:
– Ты мне лучше вот что скажи. Когда у нас проблемы с порчей начались?
Мы забрели подальше в поле, оставив за своими спинами два десятка лошадей и людей, устроившихся вокруг нашего менестреля. Здесь можно было разговаривать смело, не бояться быть подслушанными, но Айерти всё равно понизил голос:
– Да вроде зимой. А ты почему спрашиваешь?
– Присягнёшь, что это не порченная лихорадка была?
Я снова удостоился пренебрежительного взгляда.
– Нет, Алларей, ты – никто не спорит – гений, когда дело касается изобретений новых заклятий, но как ты, демоны тебя задери, сдал все экзамены в БИА на отлично, если такие идиотские вопросы задаёшь?
– Я не задаю, – скривился я. – Я просто разобраться хочу. Наши полевики когда первые случаи порчи засекли? Уже снег лёг, я помню. А потом по нарастающей до самых праздников, и перерыв.
– Ну и с начала года пару десятков случаев было.
– Из тех, о которых мы знаем.
– Ты к чему ведёшь?
– А к тому, что семья старосты полгода назад порченной лихорадкой переболела, – я махнул рукой в сторону отстроенного дома. - У них там бабке лет триста, и дети тощие, как цыплята, непонятно в чём дух держится. А гляди-ка, все выжили. Даже грамоту от эрэ Бирна получили о том, что незаразные больше.
Айерти недоверчиво шевельнул бровью.
– От нашего эрэ Бирна? И ты её видел?
Я кивнул.
– А дом у них раньше не горел?
– И дом не горел, – ответил я. – И сарай с курятником. И даже старый дед, который единственный из семьи в тот раз помер, на кладбище лежит. Я сегодня по лесочку прогулялся на предмет других «зонтиков», забрёл на погост. Своими глазами видел.
– Брэд какой-то, – согласился со мной старый приятель, а когда я ему про мастера Туга рассказал, стал совсем хмурый.
– И что ты предлагаешь делать? – проворчал он, когда мой короткий рассказ подошёл к концу. – Императору докладную писать?
– Спасибо, это блюдо я уже пробовал, – решительно отказался я. – Сами разбираться будем. Сначала «зонтики», потом остальное. Мне на Предельную надо, но мы обходным путём поедем, чтобы северную часть охватить. Деревень там немного – три?
– Четыре, – исправил Айерти.
– Эти на мне. А вы остальные посмотрите, послушайте. И образцы соберите, если какой ещё «зонтик» найдёшь.
– Ты меня ещё учить будешь, что с образцами делать, – проворчал Айерти. – Разберусь как-нибудь.
– Дней за пять управитесь?
Он задумался, что-то прикидывая.
– Должны.
– Тогда уже в замке увидимся. Всё на сегодня. Иди, отдыхай. – Махнул рукой в сторону шумного костра.
– А ты?
– А я тоже отдохну, но в более приятной компании.
--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
*Слова из средневековой английской баллады
Глава 10. Жжёный сахар
День не задался со вчерашнего вечера, если так можно сказать. Вот же Тьма! Не рогля, а рохля! Так возмутительно меня подвести! И ведь в итоге ещё и я виноватой оказалась, а она только дулась и то в истерику впадала, то в обморок. Я же за ночь, хорошо, если пару часов проспала.
А утром новость: у бабули напрочь отказали ноги, и руки, и спина, и голова, и всё остальное, что только могло отказать, Отэм «до ветру» бегала раз по семь в час, поэтому вдруг оказалось, что голодных мужиков совершенно некому кормить!
Ну правильно. Народ же уже понял, что я даже из жопы могу конфетку сделать. Почему всегда одно и то же? Почему, как только люди узнают, что я взаправду умею готовить, они все дела по кухне спихивают на меня?
С другой стороны, Тура одна бы не справилась. Бесчеловечно лишать её помощи. Мне ведь и в самом деле нетрудно.
Некоторые люди утверждают, что утро начинается в четыре утра, но я категорически не согласна с эти заявлением. Однако в тот раз моим мнением никто не интересовался.
– Мадди, дружочек, – прошептала Тура над моим ухом, тихонько гремя какими-то кастрюльками. – Выручай! Пока я коз подою, картошки начистишь?
– Конечно.
И луку. И чесноку. И порублю мясо. И тесто на блины замешаю – два ведра на такую толпу должно хватить. И испеку…
Отличный выдался день, короче говоря. На зависть вчерашнему.
Поэтому сначала я работала на общественность, потом шлялась с Брэдом по лесу. И знаете, попробуйте сами сказать ему «нет», а потом уже… предполагайте всякое.
И после того, как предположите, не кривитесь.
Как бы там не было, но свой «поцелуй» я начала готовить уже в сумерках, и со сладким ужасом понимала, что опаздываю. Безвозвратно, катастрофически, безжалостно опаздываю.
Я высыпала в чугунок сахар, плеснула воды.
Я тщательно мешала получившийся сироп.
Я добавила в него ароматные травки и, разлив по формочкам в виде сердечек, воткнула в каждую тоненький деревянный прутик. Да, прутик. Где я вам посреди древней деревни шпажки найду?
А когда с полным подносом сладостей возвращалась от холодильной ямы, на меня напала толпа детей. Ну, как толпа? Сначала мальчишка был один. Потом вернулся с сестрой. Потом сестра привела подружку. И как-то так получилось, что три четверти часа спустя вокруг моей телеги собрались все дети деревни. Чумазые и разномастные, они уселись в кружок у костра и с заговорщицким видом облизывали мои «сахарные поцелуи».
И всё бы хорошо, я даже не волновалась, потому что один леденец эти паршивцы мне оставили, но тут из вечерних сумерек появился лохматый мальчуган в смешной шляпе и сапогах не по размеру. Он лишь вскользь глянул на товарищей, а затем вперил в меня тёмный, влажный от горькой обиды взгляд, сглотнул и жалобно произнёс:
– А мне?
Я мысленно прокляла себя за мягкотелость, но отказать маленькому вымогателю в угощении не смогла. И уже потом схватилась за голову. Где я теперь возьму для Брэда поцелуй? Ночь на дворе! Я же ничего не успею приготовить! НИЧЕГО!!
Паника выбила из меня дух в прямом смысле слова. Я обессиленно плюхнулась на землю рядом с детьми и бездумно следила за языками пламени. В конце концов, я ведь сама согласилась на этот договор. Хуже того – условия предложила. Брэд и в мыслях ничего такого не держал. Или держал, да кто ж на его месте признается.
