— Как обещал — добыча ваша.
Оля дёрнулась в сторону выхода, но Морозов выставил ногу, преграждая ей путь.
— Сидеть!
Брови Макарова поползли вверх:
— Ты уверен? Маринка же твоя…
— Специального приглашения ждёшь? — на лице Морозова заиграла дьявольская улыбка. — Бери, пока дают!
— Ага, понял! — кашлянул Степан и быстро выскочил за дверь.
Через минуту Марина снова закричала.
Оля поняла, что Шагину потащили во вторую комнату, она видела тени в коридоре и слышала глухой удар тела. Замотав головой, сложила руки в молитвенном жесте и зашептала, давясь слезами, обращаясь к Морозову:
— Пожалуйста, не надо!
Морозов наклонился к Оле. На неё пахнуло густым запахом спиртного.
— Посмотри, что ты наделала, сучка! — хрипло произнёс, припечатывая каждым словом к дощатому полу. — Всё из-за тебя. Разве ты не этого хотела? Видишь, она даже не смогла убежать. Или не захотела? Как ты думаешь?
Волосы на голове Оли зашевелились. Она затряслась в ужасе и забилась ещё глубже между стеной и шкафом.
Марина кричала, звала Морозова. Скрип кровати, казалось, был усилен динамиками, эти звуки превратились в жуткую какофонию и заполнили всё пространство вокруг Оли. Воздух стал плотным и влажным.
Она не могла больше этого слышать. Взвыв, кинулась в сторону, упала на четвереньки, потом, обогнув сидящего Морозова, проползла под дубовым столом и бросилась в соседнюю комнату.
В дверях её ослепило, шарахнуло по глазам, сдавило тисками, выжигая кислород из лёгких. Желудок мучительно сжался, и волна тошноты подступила к горлу. Ноги подкосились. Оля сползла по стене, оглушённая увиденным, с отвращением вбирая в себя представшую картину.
Они насиловали Марину втроём, распяв её, держа практически на весу. Пряди длинных волос чёрными скользкими змеями оказались у каждого в руках, фиксируя голову девушки. От запаха пота и булькающих звуков вторая волна тошноты заставила Олю согнуться пополам.
Марине удалось вывернуть лицо и сдавленно крикнуть Оле:
— Не смотри! Уйди!
Марину тут же ударили по губам. Гуциев размазал по её лицу кровь вперемешку со слюной и, повернув голову, дико ощерился, глядя на Олю.
Морозов ухватил Ольгу сзади за шею и потащил из комнаты. У неё не было сил сопротивляться, тело стало похоже на тяжёлый бесформенный куль с мукой. Хрипя, девушка только цеплялась пальцами за руку Морозова в попытке оторвать её от себя и сучила ногами, возя ими по полу, сбивая встреченные предметы. Бросив Олю на пол, Морозов присел на корточки рядом и с интересом оглядел покрасневшее от удушья лицо.
— Ну как, понравилось кино? Не жалеешь, что поменялась местами с Мариной?
Ольгу колотило с такой силой, что занемел затылок от ударов об пол. Кажется, душа её сейчас была готова покинуть тело, она стремительно искала выход, чтобы скрыться и не участвовать в этом кошмаре. Но ненависть, которая закипала в крови, чувство, до этого дня Оле не известное, настойчиво возвращало её нежную испуганную щенячью душу на место.
Морозов протянул руки и с силой сжал Олину грудь. Стал мять, впиваясь грубыми пальцами и причиняя боль. Потом вдруг остановился, покачал головой и усмехнулся:
— Было бы несправедливо лишить тебя удовольствия от охоты. Да и мне, охренеть как хочется поразмяться! — развёл мощные плечи, хрустнув костями. — Обещаю, что буду только один! — шрам над его губой побагровел. — Но тебе хватит, поверь! — в чёрных глазах зажглись огоньки азарта. — Ты правильно сделала, что взяла с собой Маринку. Теперь каждый будет занят. И это будет весело! Давай, поднимай свою маленькую задницу. У тебя есть фора. Десять минут тебе хватит, лошадка. А потом я тебя найду и буду объезжать! — Морозов осклабился. Взяв Олю за шкирку, поднял, встряхнул и поставил на ноги.
***
Оля тоже слышала какой-то шорох вдалеке, именно его Тищенко и Гуциев приняли за её шаги. Может быть крыса, вяло подумала она, но не испытала при этом никакого отвращения. Медлить нельзя, каждая секунда на счету. Неизвестно, как далеко тянется этот проклятый подвал, её преследователи в любой момент могут вернуться. Выползая из своего убежища, девушка старалась уже не обращать внимания на их голоса неподалёку, а сосредоточилась только на себе. Это охота. И пусть сейчас перевес на их стороне, жертвой и добычей Оля не будет. Никогда.
Кинувшись в обратную сторону, она не заботилась о шуме, который неминуемо издавала, а просто двигалась вперёд. Натыкаясь на стены и углы, рискуя споткнуться и упасть на бетонные плиты, она бежала из последних сил, пока не оказалась в знакомом помещении с выбитым окном. Карабкаясь наверх, в кровь изодрала ладони и локти. Осколком стекла пропорола колено.
Разъярённый Тищенко вбежал следом, когда она, пачкая кровью каменную кладку, вылезала через бортик подвального приямка. Сдвинув один из камней, обхватила его ранеными ладонями и со всей силы бросила вниз в тёмную фигуру. Раздался вскрик и шум падающего тела:
— С-сука!
Оля понеслась обратно к зданию комбината.
У ворот стоял охранник. Дешёвые наушники свисали из его ушей, заканчиваясь в кармане форменной куртки. Он склонился над зажигалкой, когда Оля, не в силах изменить траекторию своего бега, столкнулась с ним, почти свалив с ног. Мужчина выронил сигарету и прикрыл голову руками.
— Открой дверь! — Оля закашлялась.
Охранник уставился на её окровавленную одежду. Не вынимая наушники, достал из кармана брелок и нажал кнопку. Дверь пискнула, и девушка, наконец, вырвалась с территории.
Перед воротами стояли три автомобиля. Дверь одного из них, ярко-красной «Мазды», хлопнула, и Ольга увидела Регину Маржанскую. Лицо женщины почти сливалось с цветом её белых волос, и лишь губы алели в цвет машины. Оля тяжело дышала, замерев на месте. Маржанская сделала два неуверенных шага по направлению к ней.
— Какая странная встреча, — произнесла Регина. — Вы так и не приехали.
— Я… мне, — Оля обернулась за спину. — Мне нужно уйти отсюда.
— Я вам больше скажу — вам надо к врачу, — Маржанская облизала губы и сделала приглашающий жест в направлении машины. — Разрешите вам помочь?
— Да, спасибо! — девушка быстро заняла пассажирское место. — Только, пожалуйста, быстрее!
Маржанская недоумённо огляделась, села рядом с Ольгой, обдав волной какого-то волшебного аромата и завела автомобиль.
— Что вы здесь делаете одна? — Оля нетерпеливо постукивала ногой, пока машина разворачивалась, и почти свернула шею, глядя на ворота комбината. — Где ваша охрана?
— Имею, знаете ли, привычку, проехаться по своей вотчине. Изучаю окрестности, — Регина поправила зеркало и с нескрываемым интересом посмотрела на Олю. — Кто-то же должен был исправить ситуацию с моим платьем. Вот я и подумала, а не оставить ли его здесь до вашего прихода? Но мне никто не открыл. Честное слово, не ожидала, что познакомлюсь с такой интересной барышней, как вы.
