– Дон Педро, вы дьявол!
– Всего лишь деловой человек, привыкший играть наверняка, не полагаясь на риск. Ну и как вы сейчас оцениваете перспективы гватемальской революции?
– Но президент Арбенс… он на что рассчитывает?
– Арбенс? Наивный идеалист, севший играть с прожженым шулером в надежде на правила, а еще на поддержку публики. Старающийся не замечать, что у шулера в кармане взведенный кольт, а рядом уже разминают кулаки нанятые громилы, а большинству зрителей на справедливость глубоко плевать. Забывший, что президент должен быть прежде всего политиком – а уж после, высокие идеи. Что ж, если у него хватит ума вовремя отречься и уехать в изгнание – может быть, останется жив.
Они снова собрались в «Сервантесе» – наступил май, начало сезона дождей. Когда дороги в Гватемале (вовсе не автострады) превращаются в грязь, по которой с трудом можно проехать. Столица не изменилась (на взгляд Эрнесто) – все то же тревожное ожидание грозы, готовой разразиться. Дождь, часто очень сильный, начинался обычно после полудня, и длился до двух-трех часов, по улицам бежали бурные ручьи – а после снова светило солнце. И пели в ветвях беззаботные птички – как их называла Ильда, тесонтле?
– Мне страшно – Ильда оглядывалась по сторонам, держа над головой зонт – неужели завтра нас будут бомбить? Такую красоту – как Токио или Дрезден? Мой босс вчера улетел в Майами – сказав, что вернется не раньше чем через три месяца. И другие, из нашего министерства – стараются сбежать, кто куда может, лишь бы из Гватемалы. Я слышала от знакомых, что в других министерствах то же самое – почти трети сотрудников нет на месте. Все спорят, что сказал американский посол нашему президенту на этот раз. Мой друг Хесус – о, нет, у нас с ним не было ничего такого, просто иногда пьем кофе после работы – он работает в фирме гринго, и рассказывал мне страшные вещи. Что когда на город налетают тысячи американских «сверхкрепостей», то меркнет солнце, а бомбы падают как дождь. И ничья храбрость не будет иметь значения – под смертью с небес, как божьим гневом. «Демократия», это дешевый листок, который у нас иронично называют «Голосом США», прямо пишет – «искренне жалко простых гватемальцев, которые неизбежно пострадают при усмирении взбесившегося коммунистического диктатора». И уверяет, что для Гватемалы лучшим выходом будет, если Арбенс уйдет сам – «до того, как мировое сообщество вынуждено будет пойти на крайние меры». У Хесуса босс был большой шишкой в ВВС США в ту войну, имеет медали за бомбежки Германии и Японии. И вроде бы, он проболтался – что «атомные бомбы надо испытывать – и чем делать это на полигонах, проще спалить к чертям эту коммунистическую страну». Господи, в прошлом году они будто бы «случайно» уронили атомную бомбу на Париж, чтобы запугать французов. Та бомба не взорвалась – но над нашей страной гринго не будут столь щепетильны! Мне страшно, Эрнесто – вдруг завтра прилетят самолеты, и ничего этого не станет, и нас не станет? За что нас собираются убивать – в чем мы провинились?
– Не решатся – ответил Эрнесто – выставят себя перед всем миром, как бандита с большой дороги. Кроме того, гринго все торгаши и любят считать свои доллары – а здесь еще много владений «Юнайдет фрут» и прочих. А ведь у них принцип «американская собственность пострадать не должна». Скорее, Арбенса просто свергнут. А весь шум о вторжении – для нагнетания обстановки.
– Мне бы твое спокойствие – сказала Ильда – милый… Мой герой!
Она впервые назвала его так – прежде, вела себя с ним, исключительно как с другом. Но Эрнесто помнил слова Дона Педро. Пожалуй, Ильда могла быть отличной женой – для того, кто решил бы осесть на одном месте, тихом и спокойном, вроде провинции Никоя в Коста-Рике. Помогать людям, строить свой дом, растить детей, прожить долгую, счастливую… и скучную жизнь. Может, будь Эрнесто постарше, этот путь был бы и приемлем. А пока – Дон Педро намекал, что Гватемала не более чем этап, и главное будет дальше, и не здесь.
– Прости, Ильда – ответил он – но я не твой герой. Скоро я уйду – а ты останешься. Найди себе кого-нибудь вроде Рохо или Феррера.
И сразу почувствовал, как на душе стало легче. Будто сбросил ненужный груз.
Ильда ничего не ответила – лишь молча повернулась, и ушла, под своим большим зонтом, как под крышей. А Эрнесто остался стоять под дождем. Посмотрел вслед, и зашагал к «Сервантесу».
Ретроспектива. Гватемала (столица Гватемалы). 19 мая 1954. Посол США Джон Перифуа и некий бизнесмен с испанским паспортом.
– Ну и как мне вас называть? Генри Бишоп – или Педро Бельмонте? Или еще парой известных мне имен?
– Бишоп я был, когда сотрудничал с вашим Госдепартаментом, еще до войны. А сейчас – моим работодателем признана фамилия Бельмонте.
– И что Ватикану нужно на нашей территории? На нашем «заднем дворе», да еще в таком месте и в такое время?
– Отец Франциско уже рассказал вам об общих целях нашей миссии. Святой престол не претендует на бренное – бананы, кофе, что тут еще на плантациях растет. Только на души паствы нашей – с этим вы согласны?
– В настоящее время, самостоятельность позиции Римской Церкви вызывает в Вашингтоне большие сомнения. Тем более что и раньше были прецеденты…
– Я надеюсь, это не означает, что вы всех, кто ей служит, зачисляете в коммунисты? К сожалению, с географией ничего поделать нельзя – вот если бы Ватикан был на острове посреди моря… Однако замечу, что Католическая Церковь пережила всех мирских владык и все земные империи, которые считали, что ею управляют. Благодаря мудрой политике, наиболее соответствующей текущему моменту.
– «Поскольку мы вынуждены ограничить пасторскую деятельность в восточных землях, вошедших в коммунистическую зону, то должны обратить самое пристальное внимание на нашу паству по эту сторону Атлантического океана», так сказал мне ваш святой отец. Ну а в Гватемалу-то вы зачем влезли? Вам мало того, что южнее – хотя бы Аргентины, где вы уже десять лет выращиваете ваш чай.
– Паства бывает разная – есть толпа, и есть вожаки, которые ее ведут. И обратив в истинную веру одного из них, можно надеяться, что он приведет сотни.
– Надеетесь обратить в свою веру таких, как братцы Кастро?
– Молодости всегда характерен радикализм, желание все сломать и перестроить по-своему. Но упорный труд всегда приносит плоды. И есть уже успешный результат – положительно оцененный моим работодателем, и вызвавшим у него веру в успех всего дела.
– Вы своего протеже Эрнесто Гевару имеете в виду?
– Бизнес. Первый рабочий образец показан инвесторам – теперь можно думать и о серийном производстве. Именно из подобного исходного материала – преобладающего на иной перспективной территории.
– Я слышал, у русских есть пословица «не тянуть, так катить»? Надеетесь вернуться в коммунистическую зону?
– Простите, но я и так сказал больше, чем имел право. Потому, промолчу.
– Ну и что вы конкретно намерены делать здесь? Уж об этом знать – моя прямая обязанность!
