– Там сидит сам Сталин? – Че Гевара смотрит на Кремль.
Ага, там. И не скажу я сейчас, что Вождь наш очень интересовался персонально тобой – и возможно даже, пожелает аудиенции удостоить, взглянуть на твою историческую личность вблизи. А уж про товарища Пономаренко, который в СССР сейчас забирает себе все больше текущих дел, прям как кардинал Ришелье при короле… нет, аналогия неудачная, поскольку Сталин на того коронованного придурка ну совсем не похож… ну вы поняли – обязательно пригласит тебя наш Пантелеймон Кондратьич для беседы. Надо ведь знать, как тебя подготовили, ради чего потратили столько времени и ресурсов? Выйдет ли у тебя, на пару с братцами Кастро, запустить такого ежа в штаны америкосам, чтоб в Вашингтоне до конца века икалось? Ведь социалистическая Куба, это не только наш непотопляемый авианосец, это открытые ворота для нашего проникновения в Латинскую Америку – а ведь в этой реальности и Церковь (в тех местах очень в авторитете) наш союзник, ой и полыхнет к югу от Рио-Гранде, если не будем клювом щелкать, возможностей не упустим! Главное, не лезть туда, где народ пока не готов, не повторять твою ошибку, Команданте. Но мы-то знаем, что например, в Никарагуа скоро начнется, дальше Сальвадор на очереди, да и в Гватемале доходит понемногу до электората, чего они лишились, Арбенса предав. Так что этот век обещает для кого-то быть очень веселым… эх, неужели меня не отпустят на братскую Кубу? Ну что мне стоило тогда, пять лет назад, не самому светиться без надобности, а на Юншена все свалить? Может все-таки забудут про меня в Международном Уголовном суде, прекратят свое «Куницына – в Гаагу»? Сталин не Ельцин, и своих не выдает – вот только за рубеж мне пока путь заказан. Юрка Смоленцев уже генеральствовать привык – ну а мне, прям как в плохом голивуде, «год прошел напрасно, ни одного американца лично не убил». Так может, ты, Команданте, за меня постараешься – а я уж тебе весь свой ценный опыт передам.
В Мавзолей к Ильичу не пошли – время дорого в очереди стоять, и светиться проходя без очереди (а мои «корочки» такую силу имеют) тем более не надо. Я тебе, товарищ Че, это после организую, без толпы свидетелей. Прошлись по Красной площади, у Василия Блаженного постояли, на памятник Минину с Пожарским взглянули. Гевара спросил – кто эти люди? А это, Команданте, те, кто похоронили первую русскую демократию, ради торжества нетолерантности и тоталитаризма! Хотя ты еще слов таких не знаешь…
Серьезно – вот как было на Руси, в веке шестнадцатом-семнадцатом – да и в Европах тоже? Правит царь (а в Европе – император, король, ну на худой конец великий герцог), а как помрет, ему наследует старший сын. У нас сидел Иван Грозный – про эту персону ты наверное слышал, ну я тебе после отдельно расскажу – сын же его, Федор, был личностью слабой и болезненной, и главное, не только наследника не оставил, но и вся московская ветвь рода Рюриковичей на нем завершилась, оставив наследство «выморочным». И как водится, сел на трон «кто круче», таковым оказался Борис Годунов, брат царской жены. Правителем он был, в общем, не лучше и не хуже – но создал свежий и опасный прецедент. И когда он помер, встал острый вопрос, кому править?
Тут как чертик из табакерки выскочил некто, заявивший что он сын Ивана Грозного. Кем он был реально, дело темное – считается, что «беглый монах Гришка Отрепьев», но вилы в том, что настоящего Отрепьева хорошо знали в Москве, и в лицо тоже, так что самозванство при таком раскладе очень сомнительно. Так что не исключено, что был это самый настоящий сын царя – или Дмитрий, за которого он себя выдавал, или другой царский бастард, что тоже вполне реально. Вступил в Москву, сел на трон, правил недолго – свергли, убили. И лишь после вписали в летопись как Лжедмитрия (под номером первым).
Новым царем (поскольку опять, явного наследника не было) демократически выбрали Василия Шуйского. Правил чуть дольше – так же свергли, хотели убить, помер в заключении. Демократия, она ведь культуры требует – чтобы все по правилам играли. А когда так – что один победил, то все прочие недовольны, и тут же начинают игру «а царь не настоящий» – а так как он (раз победил) был самый сильный, значит прочим слабым надо объединиться. Ты не просек, в чем тут вилы? Да в том, что каждый следующий победитель будет меньшего калибра! И остальные участники тоже – сильный выбывает первым.
Вот так и вышло – что после Шуйского стали править «семь бояр», вообще не нашлось одной сильной личности. И когда всего через год эти козлы поняли, что сейчас свергать и убивать будут уже их – то не придумали ничего лучшего, как обратиться к польскому королю Сигизмунду, «приди и владей нами – а нас отпусти». Король сам не пришел, а прислал своего сына Владислава, конечно же не одного, а с войском. И сели поляки в Москве – но тут-то и встали в Нижнем Новгороде (сейчас он Горький называется) Минин с Пожарским, вот эти двое, и призвали народ Россию спасать. Армию собрали – и вышибли панов из столицы. После еще сто лет пришлось земли возвращать, что в это мутное время поляки со шведами от нашей державы откусили. А новым царем выбрали – не одного из этих двух спасителей Отечества, а Мишку Романова, пацана шестнадцати лет, который абсолютно никакими подвигами не отметился – но был всем удобен. Поскольку, стал бы царем Пожарский, то спросил бы каждого из бояр, «а что ты при поляках делал и кому присягал» – и головы бы покатились. А так, мир и дружба, все довольны. Минину же с Пожарским, от спасенной ими страны, только вот этот памятник и остался. Политика, это такая вещь…
Мда, а вот подумал (но товарищу Че конечно, не скажу, раз он пока не «посвященный»), ведь этот памятник вполне могли (и должны были!) снести в ельцинские времена. У нас, понимаешь, демократия, и наконец евроинтеграторы пришли и соизволили нас в свою культурную семью принять – а какие-то сиволапые из провинции все испортили! Неразвитый мы народ, некультурный – почитывал я в том будущем фантастику, но даже среди «альтернативщиков» не припомню, чтобы кто-то писал про победу панов в той войне, и «Польша от Вислы до Тихого океана» в итоге. Значит, не принимали наши люди в массе такой перспективы, не казалась она им раем. И уж тем более, мы все ж не какие-то дикари, чтобы с памятниками воевать.
– Политика, это грязное занятие, когда оно в руках кучки политиканов – говорит Че – продажных наймитов правящей элиты. А при народной власти – правят те, кого сам народ выберет, как достойных.
Верно. Если народ будет для того достаточно образован. Именно это Ленин и хотел сказать, что – «каждая кухарка должна понимать, как управляют государством». Чтоб дать своим избранникам ту оценку, которую они заслуживают. Сейчас вот реформу в стране проводим – ну ты еще вблизи это все увидишь.
Пересекли площадь, зашли в Исторический Музей. В иной реальности его экспозиция была посвящена лишь старине глубокой – даже залы второго этажа, эпоха века девятнадцатого и начала двадцатого, открыли лишь в начале шестидесятых (прим. авт. – Кунцевич неточен: у нас в 1957 г. посетители Исторического музея получили возможность видеть период с древних времен до начала XIX века, в 1963 г. до Октября). Здесь же отношение к истории (а заодно и к археологии) более уважительное, внимания и ресурсов уделяется побольше, и СССР богаче – так что есть залы и советского периода, куда я Команданте и веду. Но пришлось задержаться – так как Гевара заинтересовался экспонатами с раскопок Аркаима. И еще, берестяными грамотами – вот, смотри, тысячу лет назад наши предки уже читать и писать умели, причем не только аристократы, но и простонародье, поскольку содержание этих грамот самое бытовое. Это когда в Европе не всякий король или герцог грамотен был – а какой-то король вошел в летописи с прозвищем Грамотей за то, что умел читать не вслух, не проговаривая, это так летописца поразило, что было увековечено. Но отчего-то все европеи именно нас считают дикими варварами с периферии, объектом для окультуривания – забыв, что когда-то франки, германцы и англосаксы были такими же варварами по отношению к Риму: там Колизеи, Сенат, непобедимые легионы, а тут какие-то в звериных шкурах бегают по лесам за Рейном. Тогда в Европе еще были леса, и даже водились волки и медведи.
