– Ох, Аня, мне так хочется попросить вас замолчать!
– Потому что вы себя узнаете? В моих словах? Отрицаете то, что есть в вас? Как я – то, что есть общего с Миленой Марковой?
Он только сглотнул ком и обхватил голову руками. Да! Да, он сам чувствовал, что погибает. Что сгорает изнутри. Но не от алкоголя. Алкоголь – это следствие. И Аня сейчас говорила то, что Вадим давно предполагал, когда был трезвым. Его здравый разум всегда отгонял от себя эти мысли. Все началось с недугов психики.
– Чувствовали когда-нибудь, как болит душа, когда ее разрывают? – вдруг спросила Аня и, заметив его замешательство, не стала дожидаться ответа. – А я чувствовала только что, до того как проснулась! Эта боль невыносима. Боль в темноте. Жутко так! А ведь души рвут не люди. Людям они недоступны, и это следует понимать. Но многие чураются этого, считая бредом сумасшедшего.
Бросив на него подозрительный взгляд, она спросила:
– Вадим Яковлевич, а вы свою душу продали?
– Да ничего я не продавал! – возмутился он.
– А чем заплатили?
– За что?
– За услуги колдуна? Чем платили? Деньгами? Вы ведь понимаете, что он деньги-то возьмет, а тем, к кому он обращается, деньги не нужны…
– Я ничего не платил, – вдруг осенило Вадима. – Мы работали по авансу, оплата после результата.
– Ну вот… Видите. В долг, другими словами. Долг перед кем, понимаете?.. И они взяли бы вашу душу сейчас через самоубийство… А это крест – никто не смог бы вас отмолить, поскольку самоубийцы считаются отступниками от Бога. И батюшки их не отпевают.
– Но… почему? – удивился Ковалев. – Ведь в данном случае человек был бы не виноват. Это безумие, болезнь.
– Ваше признание своего недуга – большой плюс. И первый шаг к исцелению. А то, что вы сказали о вине, только Богу решать. Как и тогда было решать, когда Он вам жизнь дал. Благо, что вы остановились.
– Это вы меня спасли! Если бы вы не крикнули, – он с ужасом вновь посмотрел на подоконник, – я прыгнул бы.
– Я? Прошу вас, молчите! Я вас привела в это состояние, о чем вы?
Казалось, Вадим сдался и перестал препятствовать глубокому и ясному смыслу ее слов. Тяжелому смыслу, крайне нежеланному и запутанному. Но сейчас он прекрасно понимал, как она права и близка ему.
– Нет, Анечка, прошу вас… – глаза Вадима отражали чувство вины и боли. – Не снимайте с меня ответственность, я этого не заслуживаю. Я все сделал сам. И выпивка.
– Сегодня опять пили?
Наконец Анна увидела, что Вадим сдался: обхватил голову руками и тяжело задышал. Она его понимала, ибо нет ничего тяжелее, чем признать свой устрашающий порок.
– Я всегда хожу какой-то опьяневший… Всегда, мне так кажется. Всегда думалось, что от «чуть-чуть» ничего страшного не произойдет. И теперь я понимаю, что эти мысли посещали меня слишком часто, только я этого не замечал…
– Скажите, Вадим Яковлевич, вы не задумывались, почему начали пить? Какие на то были причины?
Вадим вдумчиво смотрел в одну точку. С чего это началось-то?
– Ну как?.. Сначала из-за этого суда. Веников украл мою пьесу, чуть изменил и сделал на ней фурор. Можете себе представить? А я тут… бьюсь, да без толку. Никакого признания, нулевые инвестиции, древний реквизит…
– Это все ясно. Но я хотела бы понять душевные причины. А о чем вы думали в тот момент, когда пили? Что вас беспокоило больше всего в хмельном состоянии?
– Часто думал о том, как надоело быть неудачником.
– И в отношении меня тоже пили из-за страха неудачи, верно?
– Выходит, что так.
– То есть похоже на то, что по причине недооцененности в детстве из-за того, что у родителей не было времени замечать ваши старания, какие-то успехи, заниматься вами, мотивировать… К этому добавились страхи, отсюда – неумение принимать неудачи, воли Бога. Вы жутко боялись остаться никем. Этим, вероятнее всего, они и оперировали.
– Я думал, что главная причина – атеизм, – задумчиво поджал губы Вадим. – Мне угрожали этим.
– Атеизм тоже, да. И сейчас я пытаюсь вам помочь разобраться в ваших чувствах, душе. Когда в ней беспорядок, тогда порядка не будет ни в чем другом. Ведь даже атеизм берет начало с разочарований.
Глава 10. «Ты уверен, что держишь все под контролем, как вдруг секунды – и теряешь самообладание»
Все плыло в какой-то прострации. Долгожданная апатия не оправдала себя, и состояние Ани значительно ухудшилось. Нужно было отдохнуть, Вадим предлагал ей чуть подремать в театре, но она попросилась домой.
– Зачем надо было колоть эти лекарства? – пролепетала Аня, пытаясь расслабиться в автомобильном кресле. – Я ведь просила…
И сейчас она безразлично среагировала даже на появление в окне лица мужа, уперевшего руки в боки и саркастически улыбающегося. Господи, они больше года не виделись… А сейчас, при встрече, Анна оказалась безэмоциональной! Будто его не было вовсе.
Не поднимая глаз, она прошла мимо Володи. Не хотелось здороваться. И видеть его не хотелось. Собственно, как и Вадика.
– Я смотрю ты время не теряешь, – услышала она за своей спиной, но и на это ревностное замечание не было желания отвечать.
Пусть она останется изменщицей, пьющей, гулящей… Пусть будет для всех ничтожеством – ей абсолютно все равно. Потому что ее силы иссякли и посвящать себя кому-то из этих мужчин более не хотелось.
Сейчас нужно только воспользоваться действием препаратов и просто уснуть. Но тут же Аня представила себе, что придется проснуться… и захотелось воспротивиться этому.
С горькой усмешкой Вова смотрел на приближающегося Вадима, незамедлительно протянувшего ему ключи от Аниного автомобиля.
– Она ни за что не позволила бы мне подвозить себя, если бы не атрофированное состояние после седативных препаратов и отказ от госпитализации, – поспешил объясниться Ковалев.
Вадим чувствовал себя неловко, был немного подавлен происходящим, но гораздо больше ему хотелось упрекнуть в равнодушии человека, которому она себя отдавала. Отдавала целиком и полностью. Ибо Ковалев прекрасно знал, что та секундная слабость, в которую она позволила ему прикоснуться к себе, была лишь следствием усталости, его давления и жажды мести… Женщина – коварное и мстительное существо, и когда сильно обижается на мужчину, то рано или поздно эта обида может вылиться в нечто устрашающее.
По крайней мере, некоторые знания об особенностях представительниц прекрасного пола позволяли ему так судить. Ведь как бы Аня ни отличалась своими понятиями от образа современных женщин, в некоторых вещах они (женщины) имеют неоспоримое сходство друг с другом.
– Что произошло? – сдавленно спросил Владимир.
– Врач сказал – нервный срыв. Ну и переутомление.
