Такие дела.
Взять хоть папочку. Так посмотреть — ну по всем же статьям больной на голову маньяк, отвратный отец, садист и психопат, не погнушавшийся заразить целый мир ради военного преимущества. Но да, всё вышеперечисленное не мешает ему в тайном убежище нежно общаться с портретами умершей жены (черноволосой красавицы, Жакрам успел подсмотреть) и не то нерождённого, не то погибшего во младенчестве сына (на картине он был изображён младенцем без лица). Помнится, когда маленький Жакрам подслушал это ласковое "сынок", у него внутри всё перевернулось, затрепетало от ненависти. Тогда он решил убить невидимого брата, подобрался поближе, чтобы увидеть…
И долго таращился на портрет без лица.
Собственно, именно тогда он впервые начал понимать, что отец просто безумен. Пусть до осознания на тот момент и было далеко.
Подняв глаза, Жакрам встретился глазами с Лаари. В который раз у него возникло стойкое ощущение: демон знает, о чём он думает.
— Полагаю, вы предвкушаете, лорд Жакрам? — протянул Лаари. — Совсем скоро вам предстоит стать героем.
— Трепещу в ожидании, — сказал он сухо. — Но предпочёл бы смирить нетерпение и подождать. Вечное Царство не полностью под нашим контролем, переброс иномирных войск продолжается, но даже на базовый ликбез по миру времени не остаётся, не говоря уж о полноценном обучении. Мы теряем преимущество за преимуществом, и всё из-за спешки.
Взгляд Лаари прожигает; Жакрам осторожно подбирал слова, но смысл их был ясен: план, тактически выверенный и продуманный, рушится. И причиной тому был даже не папочка, ничего по сути не решавший, а именно Лаари, точнее, его ошибки. Оставшиеся в живых племянники, форсирование событий, Вечное Царство, расколотое войной… Нельзя при таком раскладе атаковать Предгорье. Да, у них есть свои козыри в рукавах, да, всё ещё можно вывернуть в свою пользу, но ясно, как день: те, кто нападут первыми — лишь разменное мясо.
И ладно бы речь шла о людях, но его команда, его ребята — товарищи, воспитанники, семья и друзья в одном флаконе… Дракон сжал зубы.
— Испугался, братец? — подал голос Дижи. — Ты всегда был трусом!
Да, ещё каким. Жакрам и правда очень многого боялся.
— Тем не менее, доля истины в его словах есть, — мурлыкнула леди Роза. — Ситуация непредсказуема и балансирует на опасной грани. Мои маленькие человечки не смогут развлекать драконов долго; вам понадобится нечто более весомое, чтобы добиться успеха.
— У нас это есть, — по губам Лаари зазмеилась улыбка. — Лорд Жакрам, позаботьтесь, чтобы все члены вашего знаменитого призрачного отряда участвовали в битве. И сражались до последнего. Это приказ!
Сила клятвы пронеслась огнём по венам. Жакрам почувствовал, как ненависть, кислотная, концентрированная, ядовитым коктейлем бурлит внутри. Улыбка Лаари стала чуть шире.
Ему это нравилось — причинять боль, не физическую, но моральную. Ему нравилось бить в самое дорогое.
Это было то, что он любил больше всего. Особенно в случае, если жертва сопротивлялась.
Жакрам удержал на лице равнодушно-нейтральное выражение: он не собирался показывать слабость. Несколько долгих мгновений их с Лаари взгляды были скрещены, как клинки.
— Похоже, братец, нас обоих ожидает много развлечений, — встрял Ижен, разбивая молчаливый диалог.
Жакрам бросил на братца полный ненависти взгляд. Интересно, насколько слабее его поводок? Насколько больше свободы рискнул и сумел Лаари дать этому мальчишке? В том, что их клятвы очень разные, Жакрам ни секунды не сомневался. И ненавидел от этого Ижена ещё сильнее. Будь у него хоть одна проклятая лазейка, хоть один шанс — сбежать, предать, не выполнить приказ, причинить отцу или Лаари вред… Но всё, что он мог — попытаться выжить в предстоящем бою. Вопреки всему.
* * *
— Лорд Жакрам, — голос, что нагнал его в одном из коридоров, был сладок, как мёд, и мелодичен, как свист гильотины. — Не уделите ли мне пару минут своего времени? Я хотела расспросить вас… о погоде.
Обманчиво-изящная рука скользнула по его телу.
Он хмыкнул. Злость внутри требовала выхода, и с кем-то другим он не согласился бы сейчас говорить о погоде, просто опасаясь причинить вред. Но леди Роза — это совсем другое дело. Вынужденная большую часть свободного времени изображать фаворитку человеческого королька, она предпочитала встречаться с любовниками в своём втором обличье. Пожалуй, отца бы стошнило от мысли, что можно желать фейри, да ещё и после трансформации, но Жакраму нравилось.
Не сдерживать злость. Выпустить пар, не боясь навредить. Растворить свою ненависть в её, такой же неистовой.
Они оба были куклами в чужих руках, оба не владели собой и своим телом. И порой давали себе вот так вот развлечься в пустых, гулких комнатах одного из замков на Гахаане.
Их близость была быстрой, страстной, порывистой, на грани боли — как обычно. Он частично трансформировался, и тени их крылатых тел плясали по голым каменным стенам, создавая поразительную фантасмагорию.
Ему это нравилось.
Когда всё кончилось, она не спешила уходить.
— Я припасла вам небольшой подарок, мой лорд, — промурлыкала леди Роза, опаляя его ухо жаром. — Козырь, который может дать ключик к лорду Ижеени… Я должна была бы отдать это вашему отцу, но, полагаю, вам это нужнее.
Свиток лёг в его руку, а фейри, вновь обратившись хрупкой светловолосой красавицей, покинула комнату.
Жакрам развернул бумагу и вчитался.
— Значит, Ижен отыскал пару? — пробормотал он. — Как интересно…
28
Встреча старых друзей — это всегда трогательно.
В какой-то степени.
Всем недоверчивым Рик Алый много чего рассказал бы по этому поводу. Ведь что такое, по сути, старые друзья? Те, с кем вам есть, что вспомнить — и есть, что хотелось бы забыть; те, с кем у вас некогда были общие дела — и накопились общие долги; те, с кем вас связали нити верности — и неизбежных, тайных или явных, предательств; те, кто помнит вас такими, какими вы себя уже не помните — к добру или к худу.
Разве это всё не трогательно?
Рик усмехнулся этой мысли, когда Призрачный дракон, словно вышедший из чьего-то кошмара, вынырнул прямо перед ним из-за низких дождевых туч. Ночь уже наступила, высоко в небе сияли луны, и в их свете, да на фоне звёзд юный Ижэ смотрелся особенно эффектно — такую картинку впору помещать на обложку дешёвых человеческих книг со страшными историями.
Было бы символично.
Рик бросил тело в сторону, чтобы его траекторию было чуть сложнее просчитать, сложил крылья и штопором ушёл вниз, почти чудом уворачиваясь от клыков поджидавшего Жао. Увы, старый друг! Если ты рассчитывал отвлечь меня и напасть, пока я разрываю твоего сыночка на кусочки — извини. Разочарования — они такие.
