– Мы пойдём, Слава. Я не думаю, что мы снова будем вместе. Прекращай нас преследовать.
– Мила, прости, я наслушался матери.
– У тебя своих мозгов нет, что ты готов слушать других?
– Вернись, пожалуйста. Я всё прощу.
– Нет, Святослав. Это мне надо опустить тебя. - Я отобрала у него сына и мы пошли дальше.
Зашли по привычке в парк.
Я села на скамейке. Мой малыш пошёл кататься с горки. И на качелях. А я опять погрузилась в раздумья, стоит ли возвращаться к мужу. Хочу ли я этого? Навряд ли. Нет. Нет, ни за что. Какими бы пряниками меня не заманивали. Он уже предал нашу любовь. А была ли она? Любовь? Я безгранично люблю сыночка. Большего мне не надо.
– Мам, а почему мы с папой не живём?
Умный у меня сын не по годам.
– Что ж тебе сказать-то, моё чудо? - Прижала его к себе. - Пойдем домой. Ты весь мокрый.
– А что у нас на ужин?
– Блюдо из грузинской кухни.
– А название? - Мне вспомнился анекдот, поэтому так и ответила. Но если я ему скажу, что блюдо называется"жричёдали", поймет ли он меня. Навряд ли. Зато повеселила себя. Хоть встреча с бывшим мужем забылась. Я землю буду грызть, но ни за что к нему не вернусь. Прежние отношения уже не вернешь. Нельзя склеить чашку. Я никогда никого не била, но как же мне этого хотелось в тот момент. По его смазливому лицу треснуть чем-нибудь тяжелым. И вдруг я резко поняла, ему нужны документы Глеба, чтобы получить квартиру. Я аж рассмеялась от своей догадки.
– Мам, а когда мы к папе поедем? - Ничего себе вопросик?
– Скорее всего никогда, сыночек.
– Почему? - И что тут скажешь сыну? Ведь не доказать мелочи, что папа бросил маму. Или точнее выставил. Он и не видел того безобразия, что пришлось наблюдать мне. До сих пор перед глазами та мусорка. И наши вещи валяющиеся в куче.
глава 17. Ошибки имеющие последствия.
"Некоторые ошибки просто имеют больше последствий, чем другие."
Джоджо Мойес. "До встречи с тобой"
Когда уже стемнело и зажглись фонари, мы направились с мелким в сторону дома.
А там всё, что я съела в кафешке благополучно меня покинуло. Неужели та ночь могла иметь такие последствия? Зашла в кухню. Посмотрела на Дашу. Она подала мне сухарики и обычной воды.
– Держи. Это поможет. Подозреваю, что ты беременная. - Подмигнула мне Даша. - Тест дать? - Повертев его в руках, я пошла проверять, что мне принесла наша единственная близость с Давидом. Не может же такого быть?
Пойду-ка я протестирую наши подозрения. Мои глаза увеличивались от удивления вместе с тем, как проявлялись две полоски. Всё же беременная.
– И что мне теперь-то делать, Даш? - Я показала ей результат.
– Имя-то отца знаешь?
– Знаю, конечно.
– Что собираешься делать?
– Даша, ну ты ведь акушер-гинеколог, а такие вопросы задаёшь. Конечно, я буду рожать. Я почему-то уверена, что внутри у меня девочка.
– Ладно, уговорила. Придешь ко мне в консультацию. На учёт встанешь. Завтра у меня вечерний приём. Идите отдыхайте.
Уложила свою мелочь спать. Читала ему сказки. Спела раза три колыбельную “Зеленая карета”.
И закрыв глаза, сама словно погрузилась в себя. Стала разговаривать с маленькой. Счастье в детях. И только в них. Мужчины приходят и уходят. А дети, смотря, как их воспитаешь, будут с нами.
На следующий день, отработав смену и забрав сына, я пошла с ним к Даше в женскую консультацию.
Но мы так и не дошли.
Посреди улицы на перекрестке остановилась чёрный БМВ, как мне показалась, и нас затолкали в машину.
– Что вы творите? - обратилась я к шкафопободомному мужчине. Но ничего не услышала в ответ. Только ощутила, как мне в шею вогнали иглу.
Приходила в себя я долго. Где я? Был мой первый вопрос. Тёмная комната. Без окон. В помещение не проникал ни один звук. Воздух в помещении был затхлым. Но в то же время было холодно. Видно, что работала вентиляция. Как бы не замерзнуть тут. Я хотела подвигать руками. Не получилось. Мои руки были связаны. Нет, я, оказывается, была пристёгнута к батарее наручниками.
Я сидела в темноте ещё некоторое время, пока в помещение не зашёл мужчина. Включилась лампочка под косым потолком. И я смогла рассмотреть пространство, где я сейчас находилась. Да уж, в пространстве три на четыре мне было тесно и неуютно рядом с огромным незнакомцем. Эта комнатка использовалась для инвентаря: швабры, пылесос, какие-то моющие средства на полочках. Возле моего плеча с батареи свисала тряпка для мытья пола.
Мужчина мог бы быть красивым. Но всё портило его выражение лица. Сдвинутые брови на переносице. Недовольный изгиб пухлых губ. Не красил его и широкий, мясистый нос. Всё это в целом придавало лицу не очень приятное впечатление.
– Зачем вы меня похитили? - спросила и поморщилась. Я хотела сдвинуться с места, но не смогла этого сделать. Боль прострелила всё тело.
– Не хотел обижать вас, девушка. - Участие в его голосе было таким слащавым, что хотелось ударить по его наглому и противному фейсу. - Зря мои люди так. - Он подошёл и расстегнул наручники. Я ударила его по лицу. - Заслужил. - ответил он потирая щёку и вставая.
– Где мой сын? - срывалась я уже на крик.
– Давай так: ты мне помогаешь, а я помогаю тебе… - Неприятие было какое-то к этому мужчине. Не могла понять, что именно мне в нём не нравилось. Скорее всего сама ситуация, которая напрягала. Но наверняка и то, что я не помнила, где мой сыночек.
– Пока не скажете, где мой сын? Ни о какой помощи и речи не будет. - И какой-то неправильный расклад на шахматном поле.
– Не надо так нервничать, девушка. - Я еле-еле встала, подошла к мужчине и схватила его за выглаженную рубашку. - Он в безопасном месте. - Мужчина отцепил мои руки от себя. - Отойди на несколько метров, - сказал он мне с угрозой в голосе.
– Сын у меня болен. Ему лекарства надо давать вовремя. У него может приступ начаться. Скажите где он. - Я готова была уже на колени встать. Только бы мужчина сказал, что с Глебом.
– Не переживай о нём. Мне нужна твоя помощь. - В голосе его чувствовалась обреченность.
– Что вам от меня нужно? - Что за чертовщина вокруг меня творится? Зачем я нужна этому бандюгану? Ничего же не объясняет. Только и сквозит, как в жестах, так и словах, желание, чтобы я ему поверила.
– Пойдем. Выходи. - и он открыл дверь этой тесной каморки.
******
Мда уж, и куда это я попала? Такое ощущение, что я в музее. Всё в позолоте. На потолке висела помпезная хрустальная люстра. И весь зал создавал иллюзию чего-то неправильного. Тут же стоял обеденный стол и несколько стульев. Он был как жирное и непонятное пятно. Вся картина портилась от этого безобразия. И что же, все комнаты в таком антураже? Слишком броско. От этого блеска у меня рябило в глазах. Закрою - мерещится. Нет. Всё по-прежнему.
