Про институт рассказала. Про факультет, выбранный не по велению души, а потому что не дорого учиться и потом всяко можно найти работу. Про преподавателей, которых мы с энтузиазмом доводили до белого коленья, не я, конечно, была зачинщицей, но тем не менее, друзей я никогда не сдавала.
И про взрослую жизнь поведала. Про ту самую, которую так ждёшь в детстве, и которую так же сильно ненавидишь, когда оказываешься непосредственным участником реалити-шоу, под названием «самостоятельность». Вот тут-то сразу понимаешь, что сказке не место бок о бок со скучной работой, со счетами за свет и газ, которые непременно нужно погасить, потому что иначе тебя лишат всех этих благ цивилизации. Да и какое волшебство может случиться, когда ты работаешь на складе и только и делаешь, что перекладываешь бумажки и отпускаешь товар оптовикам?
Закари слушал внимательно, не перебивал, давал выговориться, и когда я замолчала, то поняла, как давно мне не хватало рядом человека, который просто готов вот так подставить «свободные» уши.
На душе стало легко, легко, будто груз, давивший на меня все эти годы, растворился.
– А кем ты хотела стать, когда ещё училась в школе? – Когда я замолчала и пауза затянулась, спросил мужчина.
Я задумалась. Действительно, кем? В то время мне казалось, что я способна покорить какую угодно вершину. Свернуть горы. Стать кем захочу.
– В школе, – протянула задумчиво. – Мне неплохо давалась геометрия, физика, химия… Словом всё, что было связано с точными науками. Я часто представляла, что однажды совершу открытие, в какой именно области, значения не имело, сам факт признания…
Я улыбнулась, а потом и вовсе рассмеялась.
– Оказывается, я была очень честолюбива, – выговорила, когда перестала смеяться, а потом грустно добавила: – Как же давно это было…
Стало обидно, до слёз. За то, что я превратилась в никчёмную клушу, которая перестала стремиться к чему бы то ни было. Опустила руки и влилась в общий «поток» жизни, что не приносил ни удовлетворения, ни радости.
– А ты? – Спешно перевела тему, чтобы совсем не расклеиться. – Расскажи о себе.
Вне стен академии, почему-то, называть его на «ты» было так легко, словно мы закадычные друзья и были ими уже лет сто.
– О себе? – Удивился так, будто я его попросила раздеться догола, честное слово.
– Конечно! – Толкнула его локтем в бок. – Я же рассказала тебе обо всём, теперь твоя очередь.
Было здорово вот так сидеть здесь, любоваться видом и выворачивать друг перед другом душу.
Закари задумался совсем ненадолго, потом заговорил, смотря куда-то вдаль, кажется, на небо, по которому проплывали безмятежные облака.
Глава 17
Жизнь замечательных людей
– Мою жизнь сложно назвать скучной, – усмехнулся он как-то совсем безрадостно. – Честно говоря, слушая тебя, Лена, я бы мечтал оказаться на твоём месте.
Я от удивления едва не поперхнулась собственной слюной.
– Быть такого не может! – Вырвалось у меня совершенно искренне.
На что мужчина лишь коротко рассмеялся и уже более серьёзно продолжил:
– Ничего удивительного, дед желал вырастить из меня идеального наследника, что не всегда вписывалось в моё мировоззрение. Да и детства, как такового, у меня не случилось.
Он говорил об этом с лёгкой грустью, и я бы ни за что не спросила, но… Мы же как бы решили рассказать друг другу о себе.
– А родители? Они погибли? – Спросила тихо и тут же устыдилась собственного любопытства.
– Погибли? – Приподнял брови Закари. – Нет, они до сих пор живы и вполне здоровы.
– Так почему тогда твоим воспитанием занимался дед? – Вновь не смогла удержать язык за зубами.
– Ну-у-у, – нехотя протянул мужчина. – Матушку всегда привлекала сцена, куда больше, чем воспитание единственного отпрыска, а отец находит утешение в разного рода азартных играх.
Язык я себе всё же прикусила, чтобы неповадно было задавать лишние вопросы.
– Так вот, – Закари быстро ушёл от опасной темы. – Дед был слишком строг, требователен и непреклонен. Он пытался вырастить из меня нормального человека, как он любил повторять.
И отчего-то мне понятна такая бдительность со стороны старика – ещё, чего доброго, без его контроля и Закари встал бы на скользкую дорожку.
– Если бы ни Шон, боюсь, мою жизнь вовсе можно было бы считать той ещё гадостью.
– Шон?
– Мы росли вместе, он мой кузен, – кивком подтвердил Закари, – В отличие от моих, его родители желали и растить сына, и дарить ему все возможные блага жизни, вот только достаточно средств для этого не имели. Поэтому так и вышло, что мы с ним оказались под одной крышей.
Мужчина замолчал ненадолго, при этом практически в полный рост растянулся на траве. Отчего его фигура показалась мне ещё более… внушительной.
– Так вот, дед старался вместить в меня все возможные знания, нанимал лучших учителей, мастеров своего дела. Словом, у меня не было ни единой свободной минуты. Жизнь кипела и бурлила, так что скучать совсем не приходилось.
То, каким тоном он всё это рассказывал, наводила на совершенно безрадостные мысли. Мне отчего-то живо представился маленький вихрастый мальчишка, которого муштруют, как солдата. А он при этом с тоской смотрит на простых ребят, что носятся за окном, не зная никаких проблем.
Я легла рядом на траву, хоть это и было каким-то верхом неприличия, даже по моим собственным ощущениям. Но мне хотелось оказаться ближе к Закари, хотелось прикоснуться к нему, но на последнее я, слава здравому смыслу, всё же не решилась.
– А потом что было?
– Потом? – Будто очнувшись от своих мыслей, невпопад переспросил мужчина. – Потом я вырос. И оказался благодарен деду. Потому что благодаря его излишнем беспокойстве, из меня в самом деле вышел не такой уж и плохой ректор.
По тону было ясно, что он пытается всё свести к шутке, с хорошей такой долей самоиронии. Но меня так просто не проведёшь.
– А если серьёзно?
– Ты сомневаешься в моих прекрасных ректорских способностях? – Удивился он совершенно неискренне.
– Я? Ничуть! – Положила руку на сердце. Если бы сидела, ещё и поклонилась бы ему со всем подобающим тщанием. – Просто мне интересно, как из маленького мальчика вышел такой…эм-м-м, выдающийся ректор.
Мне было легко рядом с ним, хотя, по всем возможным правилам, я не должна была чувствовать никакой лёгкости. А вот поди ж ты.
– Раз тебе интересно, – протянул, явно довольный, – Так и быть, тогда я расскажу.
И он заговорил, а я восхищалась им всё больше и больше после каждого произнесённого слова.
– После положенного обучения, дед хотел отправить меня на военную службу. Видишь ли, он считал, что только она способна воспитать из мальчика мужчину. Я же был другого мнения. Нет, против службы я ничего не имел, но академическое образование меня привлекало всегда куда больше. А может дело было вовсе не в образовании, а в том, чтобы вырваться из-под контроля деда. Теперь уже мне сложно ответить на этот вопрос. Но я всё же сбежал из дома и поступил в академию. Скандал, как сейчас помню, вышел знатный, только переубедить меня не смогли. Я каждый день доказывал деду, да и себе тоже, что вполне способен существовать и без его ежесекундного контроля. И не просто существовать, а быть лучшим. Во всём. Потом было блестящий выпуск, королевская служба и назначение на пост ректора.
