Орвар с трудом оторвал взгляд от лежащего перед ним тела и поднял голову к небу. Луна висела совсем низко, словно пыталась убедиться, что его клятва исполнена и дело пяти лет жизни завершено.
Свободен! Он поднял меч к небу:
— Ху!
— Ху! — Повторил черноволосый мужчина рядом с женщиной в белой шубе.
— Ху! — Дружно откликнулись зрители.
Крик перешел в рычание, затем в вой. Люди за пределами «огороженного рубежа» то ли пели, то ли рыдали, а Орвар хохотал как безумный.
Девушка в толпе зажала уши ладонями и расширенными от ужаса глазами смотрела, как он, не боясь порезаться, вытер меч о сгиб локтя, как вышел за копья, подхватил под задницу подскочившую к нему девку и, не выпуская ее из рук, стал спускаться по тропе вниз, а затем скрылся в одной из палаток.
Через минуту до людей наверху донесся визг, из палатки на снег полетели какие-то тряпки, женские сапожки, длинная белая сорочка.
— Вот чертяка, — восхищенно произнес кто-то за ее спиной, — уже всех полукровок в Стае перевалял, а все никак не уймется. Любят же его девки.
— А он их, — хмыкнул другой голос. — Да и никто не жалуется. Каждая надеется родить байстрюка от Орвара. Глядишь, и женится.
Переговариваясь и посмеиваясь, люди спускались вниз к кострам. Когда наверху почти никого не осталось, к лежащему на снегу человеку приблизилась старая женщина. Она села прямо в кровавую лужу, положила голову умирающего к себе на колени и, перебирая его волосы, что-то тихо запела.
Еще через минуту, кроме этих двоих на вершине скалы стояла одна девушка, своей курткой и лыжными штанами так отличавшаяся от нарядной толпы. Она обхватила себя руками, словно пыталась согреться, но ее тело продолжала сотрясать крупная дрожь. В голове все еще звенел тот волчий вой, а горло словно забило пеплом.
Зато зрение было на удивление ясным. Потому что она впервые по-настоящему увидела и поняла, с каким человеком прожила два года своей жизни.
Которого любила до сегодняшней ночи.
И которого теперь смертельно боялась.
ГЛАВА 1
Три года спустя…
— Уверена, что доберешься сама?
Конечно, она была уверена. Узкая улочка, где стоял арендованный ею домик спускалась прямо к пристани, а мачты рыбачьих шхун были видны из окна кухни.
— Уверена. Встретимся утром на «Фраме».
Сёрен улыбнулся и Метте улыбнулась ему в ответ. Его короткая светлая борода скрывала симпатичные ямочки на щеках, но от этого его улыбка не становилась менее милой. В противоречии своему имени (1) Сёрен был веселым и добрым парнем. И очень ласковым, как она убедилась прошлой ночью.
Конечно, для местных рассудительных фрёкен (2) Сёрен Торвалдсен был не самым выгодным вариантом, потому что ходил на лов сельди на арендованном судне и не имел на Овечьих островах собственной земли, но в последние два года проявил себя очень неплохо: уловы трески и сельди значительно увеличили его банковский счет, так что местный банк сам поднял его старые заявки на кредит и предложил дать ссуду на покупку собственной шхуны.
Сёрен обещал подумать, но, кажется, больше думал о красивой фрёкен Метте, которая нанялась в его команду два года назад — сначала поварихой, затем младшим матросом, а теперь зарабатывала два пая, как опытный рыбак. И любой мужик из команды «Фрама» начистил бы рыло сплетнику, намекнувшему, что Метте заработала свой второй пай неподобающим честной барышне способом.
Больше того, ее считали талисманом корабля. Возможно, богатые уловы три года подряд (точно с того дня, когда Метте впервые вышла на «Фраме» в море) и можно было счесть совпадением, но рыбаки, самые суеверные люди на свете, точно знали, что совпадений не бывает. У девчонки было непостижимое чутье на перемену ветра, на приход шторма или тумана, и она пару раз спасла команду если не от гибели, то от серьезных неприятностей.
Если бы капитан «поладил» с девчонкой и навеки закрепил бы ее за своей шхуной, проблем с наймом команды и рыболовными лицензиями в обозримом будущем у него бы не было. Ну что ж, завтра все ребята узнают, что Сёрен таки поладил с Меттой.
Она в последний раз поцеловала своего капитана и выпрыгнула из грузовика на тротуар перед домом за низким белым заборчиком. Почтовый ящик, как и ожидалось, был пуст — никаких кредитных квитанций, никаких уведомлений. Если Метте что-то и покупала, то предпочитала платить сразу и наличными. Чем меньше банковских записей, тем меньше следов во «всемирной паутине».
По этой же причине она не делала селфи, почти не заходила в интернет и пользовалась допотопным телефоном без камеры, блютуса и прочих современных фишек. И поэтому же выбрала для жизни небольшой городок Клаксвуйк на острове Борой, где камеры стояли разве что перед отделением банка и супермаркетом.
Она знала человека, способного найти иголку в стогу сена, зацепившись за самый ее кончик. И не хотела встречи с ним.
Солнце село час назад, в соседних домах светились окна. Еще через час здесь не останется ни одного пятнышка света, за исключением фонарей в начале и конце улицы. Клаксвуйк, насчитывавший почти пять тысяч (целых пять тысяч!) жителей считался городом, но ложились и вставали здесь, как на ферме. То ли сумерки так на нее подействовали, то ли проведенный с Сёреном день (и вечер), но Метте чуть ли не впервые забыла сделать одну важную вещь: проверить, на месте ли маленькая палочка, которую она обычно подкладывала под дверь. Если бы кто-то вошел в дом в ее отсутствие, палочки бы не было.
Мужчина сидел на стуле за ее кухонным столом, устроившись так, что его не было видно ни из окна, ни с крыльца дома. Как он и рассчитывал, Метте заметила его только, когда дважды повернула ключ в дверном замке. Он предупреждающе покачал головой, и она осторожно отпустила ручку двери.
Сделала два глубоких вдоха. Положила сумку на пол. Повесила куртку на крючок в прихожей и прошла на кухню. Села напротив него.
— Здравствуй, Греттир. Не ожидала увидеть тебя здесь.
Он в ответ чуть приподнял уголок рта и продолжал рассматривать ее с тем же ледяным выражением лица.
— Здравствуй, Хильд. У меня почему-то сложилось впечатление, что ты все-таки ждала.
Он отвел в сторону полу куртки, показывая торчащую из внутреннего кармана рукоять пистолета. Что ж, он не ошибся. До сегодняшнего дня этот самый пистолет лежал у нее в изголовье под матрасом. А еще было несколько ножей: в холодильнике, в ванной комнате в шкафчике для полотенец, под кухонным столом. Метте осторожно провела пальцами под столешницей, но наткнулась лишь на обрывки скотча.
Промелькнувшее на ее лице отчаяние заставило Греттира улыбнуться чуть шире. Кажется, ему нравилось то, что происходило сейчас на этой маленькой кухне. Эта улыбка разозлила девушку и заставила выпрямиться и расправить плечи.
— Ну, тогда добро пожаловать, — сказала он. — Хочешь чего-нибудь? Воздуха? Воды из-под крана?
