— Что это было, Мануэль? Какое-то койотское колдовство?
Он пожал плечами.
— Вроде того. Я только слышал о «Ночном Пути», но, кажется у нас все получилось. На Роузхилл поедут только те, кому суждено вернуться обратно живыми.
— Значит, этот парень…
— Имел все шансы встретить завтрашнее утро в морге. Мы решили не рисковать. Пусть возвращается домой.
— Кто это «мы»?
— Ну, шериф, тренер… я тоже…
И кто-то еще? Кто-то четвертый? Все-таки мне не показалось — ночной ветерок чуть сменил направление и теперь нес к нам тонкий запах ванили и еще чего-то свежего, как молодая мята.
— Аделина Гарсия тоже в этом участвует?
Мануэль окинул меня подозрительным взглядом прищуренных глаз:
— Как ты догадался?
— Только мертвый не учует запах мятного бисквита.
Почему-то именно сейчас мне надоело скрывать, что я не такой как все. И не ошибся, помощник шерифа оценил мое признание.
— Мне тоже показалось, что с тобой не все так просто. — Тихо сказал он. — Ну-ка, посмотри сюда. — Я чуть повернул голову, а Мануэль пристально вгляделся в мои глаза, а затем тихо присвистнул. — Точно. Ты из наших.
— Что это значит?
— То есть не койот, конечно. Ты волк. Я за свою жизнь видел только двух волков. Ты третий.
— Объясни.
Но Мануэль только хлопнул меня по плечу:
— Некогда уже. Идем. Теперь я не боюсь выпускать тебя одного против Сальватруша. Хе-хе. Пусть лучше он боится.
Глава 17
ВИЛД
Мара Сальватруш стоял по одну сторону ямы, мы по другую. На шаг позади него его советник и капитаны. Мы короткой шеренгой: шериф Келли, Стивен Коннели, Мануэль и я. Остальные чуть дальше.
Будущая могила остро пахла землей и соком перерубленных лопатой корней. На дне уже скопилось воды по щиколотку, и наши парни здорово замарались, когда по очереди кидали лопатами мокрый суглинок. Тем не менее, во мне крепло убеждение, что пачкались они не зря.
Окинув яму цепким взглядом, Мара понимающе ухмыльнулся и едва заметно кивнул. Наш с Мануэлем расчет строился на собачьей природе уличных банд. Все они держались на авторитете вожака — самого жестокого и сильного из них. Слово его было непререкаемо, желание не обсуждалось, но взамен члены банды имели одно право — любой из них мог бросить вожаку личный вызов. Конечно, если был готов поставить на кон собственную жизнь.
Если Сальватруш будет драться со мной один на один, то остальным вступать в бой не придется. Побоища не будет, и все вернутся домой целыми. Не повезет только одному. Я постарался выкинуть из головы грязную лужу на дне ямы и сосредоточился на происходящем.
— Вы взяли мой товар, — сказал Мара. — Нехорошо. Честные люди платят за дурь.
— Какой ты крохобор, Сальватруш, — шериф лениво перекинул зубочистку из правого угла рта в левый. — Всего-то тысяч пять далеров, а столько шума.
— Дело не в деньгах, — так же устало пояснил Мара. — Дело в неуважении. Вы побили моего человека. Да еще и поглумились над ним.
Это он о синем Рапидо, что ли?
— А что такое, — притворно удивился Мануэль. — Не тот колор, начальник? Можем перекрасить.
Сальватруш досадливо поморщился и снова уставился на шерифа.
— А еще на моей территории стали происходить странные вещи. Убили моего человека. Мало того, что убили, так еще на столб повесили прямо посреди улицы. Он же не пугало какое, прости Господи.
— Пугало и есть. — Перебил его хмурый Стивен. — Для дураков, которые захотят подать тебе «заявку»
[25].
— Так это твоя работа, старый хрен? Марию тоже ты забрал? — Теперь Сальватруш смотрел на тренера, как акула на бифштекс. — Нехорошо, нехорошо… Ее хотел мой капитан. Даже с пузом был готов взять.
Коннели сжал кулаки. Он и так был на взводе, а теперь и вовсе мог сорваться в любой момент. Короче, пора было прекращать этот балаган. Я сделал шаг вперед.
— Мы, конечно, скорбим вместе с тобой, Мара, и все такое. Но через час «Грин-Бэй» играет против «Балтимора»
[26]. Не хотелось бы пропустить игру из-за одного протухшего чувака, даже если он и был дорог твоему сердцу.
Бандитский вожак посмотрел на меня, как на говорящую моль.
— У тебя есть предложение, малыш?
Несмотря на безразличный и даже скучающий вид, от него ощутимо тянуло мокрой псиной. Краем глаза я непроизвольно заметил, как морщится Мануэль. А вот шериф с тренером, казалось, ничего такого не замечают.
Я кивнул в сторону ямы:
— Я свое предложение уже озвучил. Один на один. Голыми руками. Решаем вопрос. Жмура закапываем. Остальные идут пить пиво.
Мара поднес к глазам свои лопаты, словно видел их впервые. Действительно здоровые, признаю. И ногти на них заточены по высшему классу, не хватало только стазиков.
— Значит, хочешь, чтобы я убил тебя голыми руками, бэби. Ты любишь боль?
Нет, этот шкаф действительно считает, что десять дюймов роста дают ему серьезное преимущество надо мной? Хотя, надо признать, держался он хорошо. Или просто привык брать на понт своих шавок? Только на меня это не действовало. В глубине души бродили неясные ощущения: смешанное с презрением раздражение перерастало в злость. Бесил его собачий запах, бесило самоуверенное тявканье. Хотелось прикусить ему горло и попробовать вражескую кровь на вкус.
— Просто считаю, что оружие для слабаков. Буду рад, если ты разделяешь мое мнение, папочка. — И не дав ему шанса вставить слово, закричал так, чтобы было слышно всем присутствующим. — Я вызываю тебя, Мара Сальватруш. Бой до победы или до смерти. На кулаках. — Солдаты Сальватруша начали тихо переговариваться между собой. Все, вызов брошен, отступить он теперь не может. — Делайте ставки, парни.
— А ты наглый, малец. Какая твоя ставка?
— Согласен. Характер у меня не очень. Зато нервы ни к черту. В случае моей победы твои люди возвращаются к себе и больше не появляются в моем городе. Никаких наркотиков, никакого оружия. Чего хочешь ты?
— Вы сдаете мне город…. — Ну, этого следовало ожидать. — … компенсируете потери… — Нет, все-таки шериф прав: Мара крохобор. — … извиняетесь. — Да еще и обидчивый. — … и отдаете шаманку.
Шаманку? На ум снова пришел туман в овраге, шум бегущей по камням воды и запах ванили. Я оглянулся на Мануэля, тот едва заметно кивнул.
От внезапно нахлынувшей ненависти свело зубы. Я стянул через голову свитер, бросил на него майку и, оставшись в сапогах и джинсах, вошел в Ведьмин Круг. Мара в точности последовал моему примеру и, поигрывая мышцами, встал напротив.
