– Умопомрачительная, – морщась от удовольствия, сказал Крокус и потащил в рот очередную ягоду.
Не просто вкусная – каждая ягодка была как будто маленькой наградой. Мои пальцы приподнимали листочки, ища и с восторгом находя все новые порции блаженства. Я оглянулась на Крона. Он не ел, но улыбался, глядя на нас с Крокусом. Я протянула ему землянику, но он покачал головой.
– Ешь, – сказал он. – Это для тебя.
Он лег прямо на землю, примяв головой мягкую траву. Собрав горсть земляники, я легла рядом с ним и насыпала ягоды себе на грудь. Я ела и смотрела в небо: наблюдала за кудрявыми верхушками деревьев, которые ветер заставлял танцевать на сером фоне; слушала их шепот, вдыхала запахи, которые прилетали ко мне со всего леса. Было хорошо. Слишком хорошо. Я потянулась за очередной ягодой, но на груди не осталось ни одной.
– Неужели это возможно? – сказала я.
– Что? – не понял Крон. – Хочешь, я соберу тебе еще?
Я покачала головой.
– Все это… Неужели возможно, чтобы было так хорошо?
Крон чуть приподнялся и посмотрел на меня.
– Я боюсь, – сказала я и вытянула вперед свою седую прядь. – Со мной что-то происходит, но я не понимаю, что именно. Видишь?
Крон отвел взгляд.
– Ты просто многое пережила за последнее время. Все мы…
Я покачала головой.
– Это что-то другое. Предупреждение. Я чувствую… я чувствую, что непременно случится что-то плохое. Потому что все не может быть так. Не может быть хорошо, как сейчас.
Крон был близко. Я видела свое отражение в его зрачках. Он чуть приоткрыл рот, будто хотел что-то сказать. На небе сверкнула молния, и с новой силой раздался рокот грома.
– Мама зовет.
Крокус стоял над нами, держа в руках корзину полную орешков и ягод. Он выглядел встревоженно.
– Она сказала что-то срочное.
До ущелья мы бежали без остановки. Грудь горела, ноги стерлись, но мы бежали сквозь звон в ушах, пока не увидели ее.
Астра была на пляже. Она стояла, растерянно глядя себе под ноги. Немного переведя дыхание, мы подошли ближе. Стало ясно, что именно так ее взволновало.
Следы. Чьи-то крупные ступни – раза в два больше моих – оставили их по всему пляжу. Наверное, там прошлись десятки человек. Я узнала рисунок подошвы. Таким была покрыта дорожка, по которой изо дня в день шагали часовые, обходя дом Ависов. Я почувствовала, как сжалось все внутри, и вспомнила слова Рэя. «Они ищут тебя».
Астра выглядела так, будто вот-вот потеряет сознание. Она вдруг схватилась за голову и присела. Крон бросился к ней и помог подняться.
– Мам… – испуганно пробормотал он. – Ты чего?
Астра будто не слышала его и, не отрываясь, смотрела на покрытый следами солдат мокрый песок. Ее глаза были широко распахнуты, а губы тряслись. Крокус сжал мою руку.
– Ей плохо? – пробормотал он.
Крон чуть тряхнул плечи Астры. Ее взгляд прояснился, как будто она очнулась ото сна и, наконец, узнала его. Братья шумно выдохнули.
– Мам, ты ужасно напугала нас!
Астра, все еще опираясь на Крона, выпрямилась и огляделась. Она поморщилась и снова схватилась за голову.
– Мне нужно прилечь, – сказала она.
Крон и Крокус повели ее в дом, а я осталась на пляже одна. Я нагнулась над одним из следов и внимательно оглядела его. В том, что там прошлись именно солдаты Совета сомнений не было. Я пошла по следам, сама не зная, что именно хотела найти.
Я шла вдоль берега минут десять, когда вдруг увидела тень от кареты и спряталась за скалу. Экипаж Совета пролетел прямо надо мной, но, казалось, солдаты меня не заметили. Они сбросили большой воздушный шар, который лопнул в воздухе, и сотни листовок разлетелись в разные стороны. Улучив момент, когда карета отлетела подальше, я подбежала и поймала один из падавших листов.
На передней стороне было изображение Вульфуса, закованного в цепи, а под ним большими буквами слова «Казнь бывшего главы Совета».
«По приказу главы Совета, Кларка Эвана, его предшественник, Вульфус Авис, признан виновным в измене и приговорен к публичной казни. Его супруга, Кларкия Авис, находится под стражей и может быть приговорена к пожизненному заключению за содействие в сокрытии преступника. Решение о ее наказании будет принято на заседании Совета сразу после казни Вульфуса Ависа. Совет уже опубликовал постановление, согласно которому дом Ависов переведен на последнее место в списке, все привилегии этого рода отменены, а имущество, приобретенное во время правления, возвращается во владение Совета».
Я взглянула на дату: казнь должна была состояться на площади Совета через две недели. Перевернув листовку, я наткнулась на изображение какой-то девушки. Только приглядевшись, я поняла, что пытались нарисовать именно меня. Огромная надпись гласила: «Особо опасный преступник». Совет сулил исполнить любое желание того, кто сможет меня поймать и привести к Кларку «живой или мертвой».
Я простояла несколько минут, вновь и вновь оглядывая листовку. Наконец, я скомкала ее и, спрятав в карман, бросилась бежать обратно в убежище. В небе то и дело сверкали молнии, волны с такой силой бились о берег, что часто касались моих лодыжек, хоть я и старалась уйти подальше от них. Когда я, наконец, добежала до скалы, то чуть не сбила с ног Крокуса.
– Вот ты где, – закричал он. – Мы тебя обыскались.
Он открыл проход, и стоило нам спрятаться внутри скалы, как хлынул ливень. Я стояла совершенно сухая и смотрела, как потоки дождя льются на песок, как смывают с него следы солдат, но не могут настигнуть меня. Вода струилась по невидимой преграде, словно по стеклу.
Крокус дернул меня за рукав.
– Прости, я просто задумалась, – сказала я. – Как Астра?
– Уже лучше. Крон заварил ей успокоительный чай, она сейчас спит.
Я кивнула. Пока мы шли к дому, я сжимала в кармане скомканную листовку. «Пожизненное заключение». Я не могла этого позволить. Вновь и вновь я думала об обещании Совета исполнить любое желание того, кто приведет им меня. Что если я сдамся сама? Отпустят ли они маму, если это будет моим желанием?
Я не заметила, как оказалась у спальни. Крокус помахал мне и скрылся в своей комнате. Я проводила его взглядом и глубоко вздохнула. Может, Кларк позволит мне похоронить заодно тело Эрика? Что-то говорило мне, что он вряд ли окажется таким добрым. Но я не могла больше бездействовать. Я должна была хотя бы попробовать. Я вошла в комнату и начала собирать вещи.
Крон и Астра о чем-то спорили всю ночь. Сначала я хотела спрятаться в саду, дождаться, пока Крон откроет проход и выйдет плавать (обычно он делал это на рассвете каждое утро), и незаметно сбежать. Но их ссора длилась всю ночь, и я не могла спуститься так, чтобы меня не заметили. В конце концов я сама не поняла, как уснула. Проснувшись еще до рассвета, я прислушалась и, поняв, что голоса затихли, решилась выйти. Я взяла узелок с одеждой и спустилась на первый этаж, но сразу увидела Астру. Она сидела за столом кухни и задумчиво глядела на меня. Бросив свой узелок у лестницы, я подошла.
