Я сжала кулаки. Чувство собственной беспомощности обвилось вокруг шеи и душило.
– Может, это вы пытаетесь меня обмануть? Вы обещали отпустить отца, а вместо этого назначили день его казни!
Я перешла на крик и крепко сжала край стола.
– Спокойно, – ухмыльнулся Кларк. – Я помилую Вульфуса, если ты доставишь мне девчонку. А если не сможешь, или не захочешь, я найду повод и для твоей казни.
Губы Кларка изогнулись в мерзкой улыбке. Я резко отвернулась и вышла из кабинета.
– Рэй! – закричала я и распахнула глаза.
В сознании сразу возникло его лицо, и все внутри сжалось, но на этот раз привычную тоску заглушило беспокойство. Я глубоко вдохнула, моргнула, рассеивая его образ, и поняла, что смотрю в темноту. Тогда пришел ужас, холодящая мысль о том, что я лежу в корнях деревьев – куда бы я ни глядела, меня окружала лишь мгла. Только когда надо мной склонился Крон со свечой в руке, я облегченно выдохнула.
– Лежи, – сказал он, видя, что я хочу приподняться.
– Мы в пещере? Почему здесь так темно?
Крон пожал плечами.
– Ночь. Нам повезло, что мы нашли тебя до заката. Иначе точно бы заблудились.
Послышалось покашливание Астры. Я не видела ее, – свеча освещала только нос и глаза Крона, смотревшие на меня с укором, – но чувствовала, что она сидит где-то у входа в пещеру. Там же белели фигуры элатр, лежавших на своих одеялах. Меня же, судя по всему, положили на спальное место в палатке.
– Ты голодна? – спросил Крон.
Я покачала головой. Казалось, я больше никогда в жизни не захочу есть. Живот неприятно отяжелел, а голова кружилась так сильно, что я была даже благодарна царившей вокруг темноте, – она успокаивала глаза. Все мое тело затвердело, будто я не двигалась несколько лет. Мне казалось, что моя кожа высохла и загрубела. Все силы будто иссякли.
Крон поставил свечу рядом с собой и сел у меня в ногах. Я слышала, как он в раздумьях стучал пальцами по земле.
– Почему ты ушла одна? – спросил он после долгого молчания.
Я приподнялась, но уловила только силуэт его кудрявой головы. Новая волна тошноты накатила на меня, и я поспешила лечь обратно.
– Не знаю, я просто… Я как будто знала, что должна пойти именно одна. Иначе бы не сработало.
– Что именно? – подал голос Крокус.
Я вздрогнула и посмотрела в сторону – оказывается, все это время он был с нами в палатке. Все молча ждали моего ответа.
– Это сложно объяснить. Я кое-что видела… Я как будто очутилась в прошлом.
– Что ты видела? – спросила Астра.
Я сглотнула.
– Эрика. Он был там с остальными.
– Ты видела отца? – одновременно спросили Крон и Крокус.
Я кивнула, потом вспомнила, что в темноте они не могли этого видеть и ответила:
– Да.
– В прошлом? Сколько лет ему было? – спросил Крон.
– Лет семнадцать, не больше.
Все погрузились в молчание. Я чувствовала, что Крон и Крокус хотят узнать каждую подробность, но не решаются спросить. Астра заговорила первая:
– Ты сказала, что он был там с остальными. Где там? И кто были остальные?
Перед глазами всплыло лицо, так похожее на лицо моего Рэя, и в то же время такое другое… Длинные черные плащи, безжизненные хранители и высокое пламя, охватившее их деревню.
– Я больше никого не узнала, – соврала я, не совсем понимая почему. – Вообще я плохо все помню…
– Ты очень устала, – сказала Астра. – Давайте все отдохнем, а завтра вернемся домой.
Я услышала, как она встала и со свечой в руке вошла в палатку. Мне все еще было не по себе после произошедшего. Я по привычке потянулась к кольцу на мизинце и застыла – оно исчезло. Не веря, я принялась судорожно щупать свои пальцы, вскочила и поднесла их к самым глазам, но кольца не было.
– Все в порядке? – спросил Крон.
– Кольцо… – пробормотала я. – Я потеряла кольцо…
– Может ты оставила его дома?
– Нет! Я никогда не снимаю его… Наверное, я обронила его рядом с ивами. Мы должны вернуться за ним, пожалуйста!
– Мы поищем завтра перед отъездом, – сказала Астра.
Ее голос раздался справа от меня. Она уже лежала в постели.
Все затихли и приготовились ко сну. Ночь на Мертвых островах была непроглядной. Горели все свечи, но едва могли осветить хоть что-нибудь. Крон и Крокус лежали в одном конце палатки, я и Астра в другом. Поначалу все часто вертелись, а Крон и Крокус долго о чем-то шептались. Когда все уснули, стало по-настоящему страшно. Ветер гудел и снова норовил поднять бурю из серой пыли, а волны с безудержной силой врезались в каменистые берега.
Долгое время я слышала только эти звуки, и постепенно начала привыкать к ним. Они больше не пугали меня, а, наоборот, убаюкивали. Я думала о доме Ависов и о том, что мне показали ивы, представляла, как утром побегу к ним и найду кольцо, подаренное Рэем. Мне то и дело казалось, что я уже там, что я ищу его, но не могу найти. Я задремала.
– Лия, – очень тихо прошептала Астра.
Я не сразу осознала, что она зовет меня.
– Лия, – повторила она. – Ты спишь?
– Нет, – прошептала я.
– Ты кого-то звала во сне.
Я не сразу поняла, о чем она, а поняв, почувствовала, что краснею.
– Правда? – пытаясь сыграть удивление, прошептала я.
– Рэй. Ты звала какого-то Рэя.
Я молчала, не зная, что сказать ей. Астра продолжила:
– Мне как будто знакомо это имя, – пробормотала она. – Рэй…
Ее голос был очень сонным и настолько тихим, что я еле расслышала эти слова. Она замолчала.
– Астра? – позвала я, но она не ответила.
Я повернулась на бок и закрыла глаза. Сознание вновь расплылось, мысли смешались. Я приготовилась уснуть, но неожиданный писк заставил меня прислушаться. Казалось, ничего не изменилось – все тот же гуляющий ветер, те же вымученные волны, но было что-то еще.
Я встала и на цыпочках, чтобы не разбудить Астру, вышла из палатки. На какое-то время звуки прекратились, и я даже подумала, что мне все приснилось, но, когда я уже собиралась вернуться в постель, из глубины пещеры вновь послышался скрежет. Чем глубже я заходила, тем ближе казались эти звуки. Свечи не освещали эту часть пещеры, и сколько я ни силилась разглядеть хоть что-нибудь, вокруг царила лишь кромешная тьма. Я осторожно ступала, вытянув руки вперед, пока, наконец, не коснулась каменной стены. Приложив к ней ухо, я пыталась понять, откуда именно доносятся звуки. Мне показалось, что источник перемещается, и я повернулась, чтобы проследить за ним, но врезалась в чью-то грудь, и, наверное, завизжала бы, если бы этот кто-то не зажал мне рот рукой.
