15. Недостаток питательных веществ
За последние сто лет применение синтетических удобрений в сельском хозяйстве истощило почву, лишило ее витаминов и минералов, необходимых для выработки в мозге гормонов и нейромедиаторов. Например, в современной пище на 80 % меньше кальция и железа, чем 60 лет назад. Что касается содержания витаминов, в большинстве современных фруктов и овощей витамина А стало меньше на 75 %, а витамина С – на 50 %
{701}. Повсеместный дефицит витаминов и минералов означает, что для того, чтобы получить то же количество питательных веществ, что и в прошлом, придется больше съесть. Например, то же количество витамина А, какое наши бабушки и дедушки получали из одного апельсина, мы можем добыть только из восьми. Все эти витамины и минералы необходимы для защиты мозга от повреждений и поддержания нормального дофаминового цикла. Пестициды и гербициды влияют на содержание питательных веществ в продуктах сельского хозяйства еще сильнее: опубликовано исследование, согласно которому органическая кукуруза оказалась в двадцать раз богаче питательными веществами, чем генномодифицированная кукуруза, обработанная гербицидами
{702}. Сами по себе генномодифицированные продукты сельского хозяйства ничем не опасны, но когда их делают генетически устойчивыми к гербицидам и пестицидам, чтобы при обработке погибали только сорняки и вредители, а потом фермеры перестают соблюдать разумные ограничения по применению этих веществ, содержание вредных химикалий в тканях растений и животных резко повышается. Поэтому генномодифицированная кукуруза при непродуманной обработке полей содержит недопустимо много разных токсинов – и хлоридов, и формальдегида, и глифосата, которых в органической кукурузе попросту нет: ее не обрабатывают гербицидами, потому что от них она погибла бы
{703}.
Повреждения мозга вызывает и недостаток йода. По данным ВОЗ, недостаток йода – одна из главных причин нарушений умственного развития у детей
{704}. Йод нужен щитовидной железе, причем не только для стимуляции метаболизма, но и для очистки крови и защиты мозга от повреждений. Между тем йод из организма систематически вымывается из-за примеси хлора и фтора в водопроводной воде и бромата калия в хлебопекарных дрожжах. Согласно Национальному научно-исследовательскому совету США, «о влиянии фтора на функции щитовидной железы говорят несколько направлений исследований»
{705}.
На функции щитовидной железы влияет и повышенный уровень дофамина, а между тем, как мы уже знаем, дети при нарушении дофаминового цикла стремятся стимулировать у себя выработку дофамина, и это оказывает такое же вредное побочное воздействие, как и дефицит йода. Чтобы вырабатывать гормоны щитовидной железы, ей нужны йод и аминокислота тирозин. Тирозин участвует и в выработке дофамина. При СДВГ ребенок зависим от повышенного дофамина (иначе ему не получить удовольствия, не пробудить у себя интерес, не заставить себя сосредоточиться), а когда дофамина ненормально много, он лишает организм тирозина, без которого щитовидная железа не может регулировать обмен веществ и выводить токсины. В следующей главе мы рассмотрим естественные методы, позволяющие ребенку получить достаточно и йода, и тирозина.
Сотрясение мозга и другие черепно-мозговые травмы
Исследования Калифорнийского университета в Сан-Диего показывают, что дети, у которых были сотрясения мозга, с большей вероятностью получают диагноз СДВГ или страдают неконтролируемыми перепадами настроения
{706}. Сотрясение мозга, физическая травма, удар по голове или по крестцу могут непосредственно спровоцировать СДВГ или нарушение дофаминового цикла. Недавние судебные иски против НФЛ наконец-то привлекли внимание общества к долгосрочным последствиям сотрясения мозга. Иски подали четыре тысячи бывших футболистов. У спортсменов, получивших сотрясение мозга на футбольном поле, впоследствии возникали симптомы, похожие на болезнь Паркинсона, а также потеря памяти и СДВГ
{707}. Более того, в армии столкнулись с тем, что свыше пяти тысяч бывших военных вернулись из горячих точек с диагнозом «черепно-мозговая травма легкой степени» – это новый термин, обозначающий все то же сотрясение мозга. Особенно часто такой диагноз встречается у ветеранов Ирака и Афганистана. Эту травму часто вызывают самодельные взрывные устройства, с которыми постоянно сталкиваются пехотинцы в зонах боевых действий. А в число ее последствий входят не только классические симптомы СДВГ, но и депрессия, тревожность и катастрофически высокая частотность самоубийств.
В ноябре 2007 года мне оказали честь, пригласив выступить на особой конференции для командования армии США, где обсуждалась необходимость улучшения навыков общения у солдат, вернувшихся с войны. Конференция проходила в обстановке строгой секретности, а говорили на ней по большей части о новой проблеме, с которой столкнулась армия, – о «черепно-мозговых травмах легкой степени». Докладчики говорили, что при взрыве самодельного взрывного устройства достаточно находиться в доме, расположенном на расстоянии двух футбольных полей, чтобы получить такую травму. Военные уверяли, что сталкиваются с таким впервые, и стремились найти выход из сложившегося положения. А военные врачи разрабатывали особые методы диагностики черепно-мозговых травм такого рода, поскольку один из их симптомов – то, что человек не знает, что получил травму. Оказалось, что врачи до сих пор не знают, как лечить пострадавших, и способны лишь подбирать лекарства для облегчения симптомов
{708}. Между тем не только военные не знают, что получили черепно-мозговые травмы легкой степени. Зачастую об этом не подозревают и родители, чьи дети получили сотрясение мозга на детской площадке, более того, они не замечают, что у детей после травмы возникли симптомы СДВГ, поскольку при легком сотрясении мозга человек не всегда теряет сознание.
