Незадолго до гибели Уолтер просидел шесть месяцев в тюрьме, поскольку задолжал 6800 долларов алиментов
{385}. В тот день, когда Уолтер убегал от своей машины, был выдан новый ордер на его арест за неуплату алиментов. Старший брат Уолтера Родни сообщил MSNBC, что Уолтер говорил ему, что скорее пустится в бега, чем снова окажется за решеткой. Поэтому, когда полицейский остановил его (за разбитый габаритный фонарь), он бросился бежать.
Что не так в этой картине?
Три четверти отцов из тюрем Южной Каролины, отбывающих срок за неуплату алиментов, живут за чертой бедности
{386}. И каждый восьмой заключенный в Южной Каролине оказался в тюрьме за неуплату алиментов
{387}. Между тем за отказ проводить время с детьми отцов в тюрьму не сажают. И крайне редко в тюрьму отправляется мать за то, что не давала отцу проводить с детьми достаточно времени.
Это исследование заключенных провела группа ученых под руководством Либбы Паттерсон. В прошлом она была директором отдела социального обеспечения штата Южная Каролина, однако сама же называет такую систему «современной долговой ямой»
{388}. Точнее, долговой ямой для нищих отцов.
Мы уже говорили, что эта тенденция прослеживается по всей стране и усугубляется из-за порочного круга: 70 % наших соотечественников-алиментщиков зарабатывают меньше 10 000 долларов в год
{389}, и многие из этих отцов, настолько бедных, что они не в состоянии выплачивать алименты, тем не менее попадают в тюрьму за неуплату алиментов, то есть государство увеличивает их долги и еще сильнее подрывает способность найти работу и выплатить алименты!
Однако разорвать порочный круг не удается: в федеральном бюджете заложено 2,9 миллиарда долларов на то, чтобы заставлять отцов раскошелиться (программа «Child Support Enforcement»), а на то, чтобы помочь отцам проводить больше времени с детьми, – всего 10 миллионов (программа «Access and Visitation»)
{390}. То есть с практической точки зрения на каждый доллар, потраченный на то, чтобы обеспечить ребенку общение с отцом, приходится 290 долларов на то, чтобы обеспечить ребенку отцовские деньги. Короче говоря, мы тратим миллиарды на то, чтобы выбить из отцов деньги, которых у большинства из них нет, и практически ничего – на то, чтобы помочь им уделить ребенку время, которое у них есть и которое нужно их детям.
Представьте себе, что ваш сын потерял работу после развода, а его бывшая жена и мать его детей утверждает, что те же самые качества, из-за которых ваш сын потерял работу, делают его несостоятельным как отца. Предусматривает ли государственная политика выход из положения, который поможет вашему сыну, не оставляя без внимания опасения матери? Да. Пусть государство объявит, что любая его материальная помощь вашему сыну или матери его детей будет выделяться только при условии, что и он сам, и мать его детей пройдут курсы по общению и воспитанию детей, а также курсы по повышению квалификации, которые делают ставку на реальные потребности тех мест, где они живут. После чего и папа, и мама должны обратиться в службу по трудоустройству.
Где гарантия, что подобный подход принесет желаемые результаты, а не превратится в очередную никому не нужную правительственную программу? Отправимся туда, где все это воплотили в жизнь. Добро пожаловать в Чаттанугу!
Алименты нового поколения. Время, а не деньги
Город Чаттануга расположен в штате Теннесси, в округе Гамильтон. В 1996 году частота разводов в округе Гамильтон была на 50 % больше, чем в целом по стране. Чаттануга решила, что разводов должно быть меньше, а для этого нужно улучшить навыки коммуникации, добиться сознательного отношения к семейным обязанностям еще до беременности и поощрять участие отцов в воспитании детей. Название у программы было соответствующее – «First Things First» («Начнем с главного»). В первые десять лет она действовала не на государственные деньги, а на частные пожертвования (около миллиона долларов).
Программа «First Things First» занималась не забеременевшими девочками-подростками, а школьниками 12-14 лет, которым разъясняли, каковы обязанности и мальчиков, и девочек перед их будущими детьми еще до беременности. Затем программа переместилась туда, где находились многие папы этих детей – в тюрьму, где они сидели в основном за неуплату алиментов. Заручившись помощью судей из Чаттануги, программа отправила 168 этих отцов на курсы по отношениям, навыкам коммуникации и отцовской роли в воспитании. Она предложила отцам курсы повышения квалификации, а затем помогла найти работу. Результат? Из 168 человек лишь пятеро вернулись в тюрьму за неуплату алиментов
{391}. Программа «First Things First» поддержала отцов, а отцы поддержали детей.
Благодаря программе «First Things First» в Чаттануге произошел культурный сдвиг. С 1997 по 2015 год разводов стало на 33 % меньше. Программа разработала меры по профилактике разводов: просветительские лекции для подростков об ответственности до наступления беременности, что снизило случаи рождения детей у девочек-подростков на 63 % (с 242 в 1997 году до 88 в 2015 году) и усилило участие отцов в тех случаях, когда дети у несовершеннолетних матерей все-таки рождались
{392}.
