Уже с трудом держала себя в руках, призывая не терять бдительность, которая стремилась раствориться в окутавшей сознание дымке. Переставляла я ноги, толком не разбирая дороги. Шла, потому что надо идти.
Запнулась и замерла, испугавшись, что это может быть не просто корень или камешек. Дин подошёл сзади, его тяжёлая и горячая рука легла на моё плечо. Он заглянул мне в глаза, его беспокойство было заметно, несмотря на невозможность сконцентрироваться на его лице. Я зажмурилась, пытаясь привести глаза в норму, но не помогло – всё медленно поплыло в неизвестном мне направлении.
Дин подхватил меня на руки и пошёл дальше. Сказать что-то нельзя, да и сил особо на это не было. Хотелось быстрее выбраться за забор и плюхнуться лицом в зелёную траву. Она уж получше будет пахнуть.
Время, казалось, было против: медленно текло, не приближая момент встречи со свежим воздухом. Мне удавалось чувствовать лишь крепкие руки и горячую грудь, всё остальное утонуло в серых размазанных пятнах, в которые превратился окружающий мир.
– М-м-м, – я сцепила зубы от резкой боли и сжала руку, впившись когтями в плечо Дина, но не раня.
Он замер, не понимая, что случилось.
– Хвост, – одними губами произнесла я.
Он оглянулся. Моя горе-конечность за что-то зацепилась. Держать её при себе не было сил, вот она и волочилась следом за нами. Дину пришлось подойти к месту, где хвост застрял, зажатый торчащей корягой. Он попытался освободить его, поддев носком сапога, – получилось. Дин постарался закинуть хвост ко мне, чтобы больше он нас так не затормозил. Я поймала свою особо проблемную часть тела и прижала к себе.
Хорошо, что я не видела, как коряга зашевелилась и разделилась на несколько сухих и тонких пальцев. Но зато заметила, как земля стала трескаться, желая выплюнуть на поверхность то, что давно скрывалось под ней.
Дин если и испугался, то на такую долю секунды, что и в хорошем самочувствии я не смогла бы заметить этого. Под раздавшийся протяжный вой охотник побежал так быстро, насколько это было возможно со мной на руках.
Смрад усилился. Глянула за плечо Дина – чёрный едкий дым взмыл в ясное небо, окутывая голые ветки деревьев. Со всех сторон послышались тихие шорохи – крысовоны просыпались, растревоженные криком сородича.
Забор. Он был уже совсем близко.
Мы резко полетели вперёд. Дин постарался не выпустить меня из рук и смягчить падение. Коснувшись земли, он убрал руки и потянулся за кинжалом, а сзади него уже выросла фигура с крысиной мордой. Пасть монстра нависла над охотником и вот-вот откроется, чтобы окутать свою жертву удушливым духом. Я откатилась, понимая, что нужно убираться подальше от этой твари, пока есть возможность.
А Дин, развернувшись, ударил крысовона ногой по морде, отчего голова того безвольно мотнулась в бок. Охотник успел вскочить на ноги, пока монстр возвращался на исходную точку. Одно движение охотника – и воздух наполнился запахом крови монстра. Крысовон пытался выть, но он больше не способен был издать ни звука. Второй удар пришёлся в грудь, с целью добраться до его гнилого сердца. Дин вынул кинжал из тела напавшего. Монстр завалился на бок, беззвучно раскрывая пасть. Чёрный дым начал стелиться по земле, пытаясь хоть так настичь свою добычу.
Я засмотрелась произошедшим, позабыв, что надо спасать собственную шкуру, и как можно скорее. Крики прочих крысовонов начали раздаваться со всех сторон, оглушая и дезориентируя. Видны были тёмные силуэты, раскачивающиеся между деревьев, – медлительные монстры не теряли надежду добраться до живых существ, побеспокоивших их.
Дин не стал ждать, когда смрад убитого монстра доберётся до него или кто-то из его сородичей, подскочил ко мне и помог подняться. Пара шагов, и вот долгожданный забор. Дин подсадил меня, сил у самой осталось мало.
Я цеплялась за грубо обтёсанные верхушки брёвен, Дин толкнул меня под попу, перехватив за лодыжки и помогая закинуть ноги наверх. Перетащив своё тело через край, я кубарем полетела вниз. Упала на траву и откатилась от стены, не желая смягчать приземление охотнику собственным телом.
Дин без особого труда перебрался через ограду. Он спрыгнул и опустился на землю, а несколько секунд спустя сдался и лёг. А из-за забора раздавался вой вперемешку с горькими стонами, словно кто-то сокрушался и оплакивал личную трагедию.
Я перевернулась на живот, зарываясь лицом в траву, чтобы перебить набивший оскомину запах крысовонов.
Это самые безобидные монстры. Они не питаются чем-то физически осязаемым, с ними вполне можно сосуществовать. Но вот надышавшись их смрадом, можно заболеть надолго и серьёзно. Приобретённые мной тошнота, головокружение и слабость ещё нескоро пройдёт.
– Пить, – просипела я в траву, чувствуя, что в горле пересохло.
– Пять минут, – глухо отозвался Дин.
Не удержалась и засмеялась, слишком громко и неуместно. Он посмотрел на меня и улыбнулся, взглядом говоря: «Смеёшься, значит, всё в порядке».
Хорошо, что крысовоны вопили громко, так что мой смех вряд ли кто услышал. Правда, на нюх я не рассчитывала и сказать точно не могла, есть кто-то поблизости или нет.
Мы спустились к реке: попить и умыться. Холодная вода взбодрила.
Нужный мост был очень близко, но едва виден из-за резкого поворота реки, поэтому мы, если бы кто-то через него прошёл и огляделся, остались бы незамеченными.
Из-за ширины реки и её быстрого потока придётся идти на риск – вплавь тут не переберёшься.
Я пошла вперёд, на случай если кто-то всё же поблизости решил прогуляться. Даже придумала несколько отмазок. Но они не понадобились, зря старалась.
Не знаю, чем занимаются монстры в округе, но при Храме их не так уж и много. Бабушка рассказывала, что единственный клан араней без чьего-либо разрешения занял его ещё во времена Первых Монстров. Их глава получила звание Хранительницы Храма. Самое странное – этот вид монстров не имел мужских особей, поэтому до сих пор не пойму, как они размножаются. Возможно, в духе бонсеров. Взрослые самодостаточные аранеи решают обзавестись потомством и... оп, новый монстр. Но, признаться, встречаться с аранеями не хотелось больше, чем с крысовонами.
Неожиданное заявление охотника на мои размышления вслух, что этих монстров почти не осталось и можно их не бояться, – видите ли, интересуются они только мужчинами, – несильно-то успокоило меня. Может, то, с каким злым выражением он это произнёс, не внушало доверия, а может, моя личная неприязнь к паукам сыграла роль, но ощущение приближающейся беды нарастало с каждым шагом.
В самом Храме я ни разу не была. У простого створга его посещение не стоит в обязательном списке для исполнения. Но раз они паукообразные монстры – бр-р, не переношу их, – то Храм должен быть весь в паутине. От представшего образа стало не по себе.
Дин на мои размышления снисходительно улыбнулся. Посыл «слабая самка, что с тебя взять» я точно уловила.
