— Мама, ты всю жизнь за папиной спиной. Сидишь дома — пирожки печёшь. А жизнь она такая, жестокая.
— Не суди чужих детей! Свои же будут!
— А я за ними строго следить буду. Шаг влево, шаг вправо — пять кругов вокруг стадиона. В спорт отдам. Вот такушки!
Майя Сергеевна непонимающе вздохнула.
— Засиделась я с тобой. Пойду, Ёле позвоню.
— Ну, иди, иди.
По-хозяйски хлопнув дверью собственной комнаты, Света с довольной улыбкой подхватила с тумбы телефон.
Хмелевская у неё была на быстром наборе.
Потянулись гудки. Первый. Второй. Третий. Странно. Елагина нахмурилась. В следующий момент в трубке послышалось шуршанье.
— Привет, — раздался благозвучный голос подруги.
Хмелевская аккуратно отделяла свои прекрасные волосы от обруча-повязки, когда на туалетном столике завибрировал телефон.
На экране отобразилось имя подруги, и приступ легкой паники охватил Ёлу. Факт связи с Гедиановым, помешал ответить сразу. Автоматически запустился процесс анализа.
«Формально у меня с Костей было после того, как он расстался со Светой. Так что ничего страшного, — оправдывала себя Хмелевская, — могу посмотреть в глаза подруге. Могу и на звонок ответить. К тому же я с бывшим парнем Елагиной больше не общаюсь. Молодец, Ёла, долго по лабиринту совести блуждать не стала!» — подколола она саму себя и приняла звонок.
— Ёла, привет. Я тебя не побеспокоила? — затараторила в трубке Света, — знаю, что ты на приеме. Извини, но очень хотелось с тобой поболтать.
На губах девушки появляется усталая улыбка.
— Нет. Я уже дома. Буквально пять минут назад порог переступила.
— Да ну! — удивленно воскликнула подруга, — что вообще ужасная туса? Наверное, одни богатенькие лепреконы собрались — скукотище!
— Почти угадала. Они меня бросили. Матвей, Леонид Николаевич и даже мой отец, — немного приврала собеседнице Хмелевская.
На самом деле, после разговора с Александровым, она захотела по-английски покинуть «бал». Алексей Витальевич любезно предоставил падчерице автомобиль с водителем, и она была такова!
— Помчались на странный аукцион, вход на который исключительно для мужчин. Решила не тратить время даром и поехала домой. Завтра на работу, а сонные мухи работают плохо.
— Ты, моя пчёлка, — с нескрываемым сюсюканьем пожалела Елагина подругу и услышала в трубке протяжный вздох.
— Как у тебя дела? Возможно, если бы ты, Света, приехала на мероприятие, всё сложилось бы иначе.
Елагина быстро сообразила, что Хмелевской кто-то подпортил настроение, значит, наезд: «Почему ты мне не сказала, что встречалась с моим братом!» сегодня отменяется.
— Всё хорошо. Надо нам объединиться, и тогда всё будет прекрасно, — заключила сестра Матвея.
— Конечно, — вторила подруга.
— Слушай, — начала подбирать слова Света, — Ёла, ты можешь к Косте зайти, я, кажется, оставила у него свой любимый блейзер.
Упоминание подруги о Косте, заставило сердце Хмелевской биться чаще.
— Нет, Светик, ты сама у него свой блейзер забирай. Я к соседу больше ни ногой! — как можно сдержаннее заявила она.
В груди у Елагиной приятно ёкнуло.
— А почему? Он тебя обидел? Вот козёл! Я так и знала, что он козёл!
Все мысли из головы вылетели, и девушка ответила первое, что пришло на ум — чистую правду:
— В последнее время ОН дал мне слишком много поводов, чтобы завершить наши с ним отношения.
Света не стала обращать внимание на двоякое звучание слова «отношения».
— Да ты что!
— Он хотел, чтобы я прекратила с тобой общаться.
— С ума сойти! Бросил меня и ещё подруги хотел лишить?! Нет, ну кто он после этого? — продолжала возмущаться Елагина.
— Я даже не знаю, есть ли у него родители и как их зовут, — с тоской озвучивала правду Хмелевская.
— А ведь я у него тоже спрашивала. Костя хуже Матвея! Просто могила! Просто молчание! Ни слова не вытянула из него.
— Я бы их не сравнивала, хотя нервы они нам оба потрепали.
— Надо встретиться, Ёла, — выдохнула Света.
— Могу завтра в обеденный перерыв. Заскочишь за мной на работу. Только не опаздывай.
— Ух, Ёлочка, я так по тебе соскучилась. Ты себе просто не представляешь.
— Взаимно. До завтра.
Глава 28. Ложка дёгтя в бочке мёда
Утром Ёла обнаружила не меньше дюжины пропущенных звонков и сотни сообщений от… Матвея!
Душа растеклась в улыбке. Накинув одеяло на голову, она читала его смс-ки словно поэму.
Сначала он беспокоился. Потом просил прощения и объяснял, почему они задержались на аукционе, о котором кратко рассказал в нескольких телефонных посланиях.
Последние сообщения содержали романтические стихи, цитаты мудрецов и его горькое покаяние о том, что всё так получилось.
«Поэма» Елагина заканчивалась милым пожеланием прекрасных снов.
«Ух, ты какой! Три года назад сообщения длиннее десяти слов ты мне не писал, — улыбка не сходила с лица девушки, — эко тебя пробрало! По телефону — пятерка! Посмотрим, на что ты ещё способен», — подумала она и в хорошем расположении духа начала собираться на работу.
Отец крепко спал на это раз в своей спальне. Хмелевская сварила кофе, похрустела вчерашней выпечкой и поехала на работу.
Работа как всегда заставила думать, подчиняться и потеть. Завтра Ёла с Ярославом отправятся смотреть отель для проведения второго показа. Много времени ушло на обсуждение критериев проведения мероприятия и на черновик договора, так как юрист модного дома взял на сегодня отгул.
— Вот всегда всё вовремя, — возмущалась личная помощница директора «Венеры и Юпитера», — надо будет позвонить Наталье Геннадьевне и предупредить, что завтра она едет с нами.
— Позвоню после обеда, — пообещал Демидов, — она сейчас на приеме у врача.
Ещё до наступления обеда начальница вызвала Хмелевскую к себе, чему она слегка удивилась.
— Привет! Я не закончила с отчётом, на завтра же договаривались, — преодолевая путь от двери до матери-начальницы, пояснила Ёла.
— А я не из-за отчёта тебя вызвала, — дождавшись, когда дочь подойдет ближе, Лилиана Львовна с серьезным видом продемонстрировала первую полосу газеты, на которой располагалась огромная фотография Хмелевских и Елагиных со вчерашнего вечера, — я смотрю, вы вчера прекрасно провели время.
— Вообще-то, фотограф обещал глянец, — изображая легкое недоумение, призналась Ёла, занимая место посетителя.
