Отец уехал на рыбалку с ночёвкой. Сначала Ёла обрадовалась, что будет время перевести дух от родительских перипетий, а тут свежая информация будоражила сознание.
Делать нечего, девушка включила на ноутбуке фильм. Посмотрела половину и запустила следующий — опять не то! Третий понравился больше, однако оказался слишком продолжительным, и, поняв, что засыпает, Ёла вырубила ноутбук.
И вот они вновь коротают вечера за беседой об исторических личностях. Подсознание воспроизводит моменты, когда Хмелевская пытается расспросить друга о его родных и близких, а Костя в очередной раз сменяет тему. Она чувствует злость, досаду. А потом он вдруг говорит: «Я расскажу тебе всё, только после…»
«После чего?» — проносится в сознании Ёлы и она просыпается.
Жмуря глаза от света ночника, девушка окидывает взглядом комнату и видит, что её сосед сидит на стуле около двери. Он как будто собрался на лекцию — одет с иголочки.
«Что за бред?!» — девушка откидывается назад на подушку и прикрывает глаза, готовясь уснуть. Вот только в следующий момент она ощущает чёткий запах парфюма! Его парфюма.
Осознав, что это не сон, Хмелевская подскочила на постели и подобралась. Состояние шока от происходящего, лишило её дара речи.
Константин, привстав со стула, включил верхний свет, и снова сел.
— Ёла, ты почему в одежде спишь? Лето на дворе.
— Это не одежда, это пижама, — возмущенно парировала девушка. — Гедианов, ты охренел что ли? Вламываешься в мою квартиру! Вопросы задаешь? Ты ничего не перепутал? А по-моему нейронный связи в твоей заумной голове дали сбой! Что за фигня?
Константин невозмутимо продолжал сидеть.
— Давай по порядку. Взлома не было, а это тебе запасные, — с этими словами мужчина метнул на кровать Ёлы связку ключей, — так, сделал на всякий случай. Как видишь, пригодились.
Глаза Хмелевской округлились ещё больше, когда она поняла, что у соседа имелись копии её ключей от дома.
От нахлынувшего негодования девушка глотала воздух, не зная, что сказать. На язык напрашивались ругательства, но она не могла себе этого позволить. Воспитание, блин.
Ёла сменила позу и прикрыла ноги одеялом. Медленно вдохнув и выдохнув, она предприняла попытку здравого разговора.
— У тебя что-то случилось? Нужна помощь? Что ли… — спрашивала она, косясь на угол кровати.
— Я хочу попросить прощение за своё поведение не только, когда письмо сжёг. А за всё время. Что не доверял тебе. Что не рассказывал ничего о себе.
Ёла изумленно глядела на … одеяло и хлопала ресницами.
— Ладно. Считай, что ты прощен. До утра потерпеть нельзя было?
— Извини, что таким варварским способом, но у меня скоро рейс.
Она кивнула.
— Улетаешь? Куда? — поинтересовалась она, начиная теребить край одеяла.
— В Москву. Работать.
— А. Ну, удачи, — Хмелевская философски пожала плечами.
— В фирме твоего отчима.
Зелено-карие глаза моментально устремились к молодому человеку.
— С какой это стати?
— Так получилось, — спокойно излагал Константин, — я сам виноват, что не доверился тебе. Хотя, именно тебя я подпустил к себе ближе всех.
Ёлу охватил приступ раскаяния.
— Я попросила Алексея Витальевича пробить тебя, потому что сомневалась в своем решении, — голос перестал подчиняться девушке и начал дрожать, — я не понимаю, что со мной было. Я не понимаю, что со мной случилось тогда. То есть до конца ничего не могу себе объяснить!
— Сложно?
Вместо ответа Хмелевская закивала, как болванчик.
— Костя, давай не будем об этом, пожалуйста.
— Давай. Я хочу тебе кое-что предложить. В следующий раз, когда у тебя возникнут ко мне вопросы, лучше спроси меня лично, теперь я тебе точно отвечу. Только больше не обращайся за помощью к Александрову. Не доверяй ему. Позвони лучше мне. Теперь звонить можно.
— Буду иметь в виду.
— Хочешь узнать, что было в письме?
— Нет, — мгновенно ответила Хмелевская.
— Я тебя услышал.
— Спасибо.
— А сейчас послушай меня. Я прошу тебя дать мне одну минуту, — с нажимом произнес Гедианов.
— Идёт.
— Помнишь Новый год?
Ёла шумно вдохнула.
— Когда ты мне рассказала о своих чувствах к НЕМУ, я понял, что мы очень с тобой похожи. Мы оба сильно переживали по поводу того, что думали, что сделали в этой жизни что-то не так. Я про себя не буду. Я вижу, что ты немного запуталась, — мужчина пересилил себя и произнес его имя, — ты думаешь, что ты любишь Матвея. Но ты любишь свои мечты по тому Матвею, которого любила три года назад. Очнись, Ёла. Сейчас это сейчас! Просто посмотри на Елагина глазами сегодняшней себя. Не становись заложницей прошлого.
— Самый умный. Да? — она вопросительно изгибает бровь.
— А ты забыла что ли?
— Ну, тогда лови ответочку! Не используй женщин, Костя. Ладно Светка, она не злая. А вот если тебе хитрая и ядовитая стерва попадется, сам от неё ноги еле утащишь! — с нотками стервозности подмечает девушка.
— Хочу, чтобы попалась ты.
— Да я тебя съем!
— Это я тебя прошлый раз съел!
Ёла запустила в Гедианова подушкой и попала.
— Я же попросила!
— Поцелуй меня и я сваливаю на рейс, — мужчина заговорил тише, поднялся на ноги и неторопливо зашагал к Хмелевской.
— Обойдешься, — с вызовом бросила она, а сама почувствовала, как страх близости с Костей охватывает её. Почему? Она натянула одеяло до подбородка.
— Прекрасно, — поощряюще молвил он, продолжая сокращать расстояние между ним и девушкой, — мне нужны твои губы. Как же классно, что ты не пользуешься этой гребаной помадой! — молодой человек произносил свою речь, ловя каждое изменение во взгляде Ёлы.
Не выдержав напряжения Хмелевская накрылась с головой. Сверху неожиданно раздался заливистый мужской смех. Судя по звуку мужчина отступил назад.
Прошло почти полминуты, можно покидать убежище. Но, Ёла не только откинула одеяло, она запустила в Гедианова второй подушкой и притом очень удачно.
— Всё. Молодец! Пятёрка по самообороне, — резюмировал сосед. — Пойдём получать поощрительный приз!
— Какой приз? — Ёла уставилась на него непонимающим взглядом.
— Красивый! — обозначил Костя и посмотрел на наручные часы, — кстати, чуть не забыл. Вот тебе ключи от моей квартиры, — он водрузил на её туалетный столик уже свою связку, — можешь хоть все ящики осмотреть, разрешаю. Цветы только поливай.
