Теперь же я вся обратилась в слух. Его слова посылали по моему позвоночнику цепочку неконтролируемых мурашек. Нервно облизав губы, я привлекла к ним внимание мужчины. Его глаза прищурились, а ладонь на талии сжалась сильнее. Пальцы буквально впились в нежную кожу, наверняка оставляя отметины.
— А знаешь, что буду видеть я?
Боже, я боюсь его дальнейших слов. Они либо еще сильнее распалят меня, либо заставят бежать от этого демона-искусителя.
— Знаешь? — Настаивал он на ответе.
— Нет, — удалось мне вытолкать слово сквозь пересохшие губы.
— Тебя подо мной… абсолютно голую.
Рывок, и я со всей силы ударяюсь об мускулистую грудь. Из моего рта едва успевает вырваться тихий вскрик, как Адам яростно набрасывается на мои губы, грубо проникая внутрь языком. Несмотря на затуманенный страстью мозг, я уперлась ладонями ему в плечи и постаралась оттолкнуть, но это как пытаться сдвинуть с места неприступную гору.
Нет, только не здесь, — попыталась образумить мужчину, но кроме невнятного мычания ничего разборчивого не вышло.
Мне мерещилось, что сейчас сюда обязательно придет Вика. Тогда мне не скрыться от стыда и последующего самобичевания.
— Адам…
Мужчина не стал слушать продолжение моей бессвязной речи. Подхватив меня на руки, он торопливо зашел в дом, проходя мимо лестницы, ведущей на второй этаж, по направлению к одной из комнат. Пнув дверь ногой, он таким же образом закрыл ее и спустя пару секунд кинул меня на кровать. Я не успела даже моргнуть, как оказалась прижатой к мягкому матрасу жёстким мужским телом.
— Что мы делаем? — прохрипела я, помогая Адаму снять с себя ставшее ненужным вязаное платье.
— Не хочу ни о чем думать. И тебе не советую, — рыкнул он, расстегивая мой бюстгальтер и откидывая его в сторону.
У меня даже не возникло желания прикрыться. Я чувствовала себя такой сексуальной, желанной как никогда в жизни. Если честно, мне было плевать на то, что будет между нами завтра. Я хотела лишь чувствовать, ощущать, не подвергая свои действия скоротечному анализу.
— А если Вика зайдет?
Вскрикнув от пронзившей соски сладкой боли, стоило Адаму слегка прикусить их зубами, я крепкой хваткой вцепилась ему в волосы. Продолжая мучить губами мою грудь, он что-то невнятно ответил, но я не смогла разобрать его слов.
— Что?
С громким чмоком оторвавшись от покрасневшего соска, он бросил на меня пламенный взгляд и, приподнявшись, стянул с меня капроновые колготки, наспех разрывая их в нескольких местах.
— Я сказал, что Вика уже спит, — не прерывая своего занятия по раздеванию меня, резковато сказал он. — Ты уверен?
— Мне что, бл*ть, пойти проверить? — Приподняв корпус над моим телом, он указал подбородком на большую выпуклость в его джинсах, отчего низ моего живота судорожно сжался. — С таким стояком?
И вновь опустился на меня всем своим весом, продолжая терзать жадным ртом болезненно показывающие соски. Обхватив его бедра ногами, я рефлекторно потерлась о жёсткий член, скрытый от меня под грубой тканью. Громкий стон, вырвавшийся из моего рта, был слышен едва ли не во всем доме. Или мне так показалось. Адам напряженно застыл надо мной, слегка отклоняя голову в сторону закрытой двери. Этой паузы хватило, чтобы оттолкнуть мужчину и подскочить с кровати.
Адам, не ожидавший такой реакции, ошеломленно взирал на меня, в спешке собирающую вещи по комнате.
— Ты можешь объяснить мне, что я такого сделал? — Раздраженно спросил он.
Так и не найдя бюстгальтер, затерявшийся среди дорогой мебели, я махнула на него рукой и накинула платье на полуголое тело. Хорошо, что мои трусики остались на мне. Иначе светила бы сейчас голой попой перед начальником.
Ты уже засветила все, что можно. Добровольно.
— Я задал вопрос, Милена, — рявкнул Адам, подрываясь с кровати и рывком разворачивая меня к себе. — И я получу ответ на него, чёрт возьми.
— Что мы творим, скажи? Твоя дочь наверху, я так не могу. Да и одноразовый секс не входит в мом планы. Что нас ждет после? Тебя, естественно, продолжение обычной жизни, а я буду думать, где мне искать новую работу, — довольно громко прошипела я, выплескивая на мужчину злость и неудовлетворенное желание.
Адам со скрежетом сжал зубы и окинул меня испепеляющим взглядом.
— Ты слышишь себя? Что за бред ты несешь? Я не собирался тебя увольнять.
— И, тем не менее, я не желаю больше продолжать.
Сложив руки на груди, как бы ограждаясь от нарастающей злости мужчины, я без страха посмотрела в горящие яростным пламенем глаза.
Недолго думая, Адам молниеносно схватил меня за плечи и рывком притянул к себе. Казалось, что он едва сдерживается от желания как следует встряхнуть меня.
— Послушай, Милена. Я ни одну женщину не уламывал на секс. Понятно? — Дождавшись кивка, он продолжил. — Собирайся, я отвезу тебя домой.
Разжав болезненную хватку на моих плечах, Адам развернулся в сторону выхода из спальни, но дверь сама распахнулась буквально перед его носом.
— Вы такие шумные, — укоризненно сказала Вика, стоя перед нами в теплой пижаме голубого цвета и сонно потирая глазки.
— Ты почему не спишь? — Строго спросил Адам у дочери, пытаясь укрыть меня от любопытных глаз девочки.
— Папа, вот ты странный. Я не могу так быстро уснуть.
— Полностью согласна, — пробурчала я, на что получила злобный взгляд.
— Милена, почитай мне сказку, а то я заснуть не могу, — молящими зелеными глазками посмотрела Вика на меня.
— Эээ…
— Ей уже пора домой, — перебил Адам поток гласной из моего рта. — Пошли.
Мужчина чуть отошел в сторону, пропуская меня вперед. Стоило мне поравняться с девочкой в дверном проеме, как она железной хваткой вцепилась мне в ногу. Я едва не потеряла равновесие, стоило ей потянуть меня на себя.
— Вика, что ты делаешь? Быстро отпусти ее, — прикрикнул Адам на дочь, хватая ее за руки и пытаясь оттянуть от меня.
Я же с замиранием сердца смотрела в блестящие от слез глаза ребенка. И чувствовала себя последней дрянью. Во взгляде Вики было столько боли, что даже я ощутила ее силу.
— Почему ты не хочешь читать мне сказку? Потому что я плохая, да? — Всхлипнула девочка, размыкая руки под напором отца.
— Как ты можешь считать себя плохой, золотце? — Удалось мне выдавить скудные слова.
— Мама никогда не читала мне сказки. Она говорила, что я их не заслужила.
Бросив беглый взгляд на Адама, я увидела в его глазах горечь, резко переходящую в едва контролируемую ярость. Видимо, он проклинал сейчас в мыслях свою супругу за то, что та не удосужилась подарить собственной дочери немного тепла и любви, вместо этого щедро взращивая в ней комплексы.
